Оковы для ари (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 69

— Разберусь я с вашими законами и порядками, — пообещала воинственно, мысленно посылая к таграм и свою охрану, и этих упёртых старикашек.

Где-то вдалеке разгоралось пламя, приглушаемое завесой тумана. Накрапывал дождь, напитывая воздух сыростью. Она пробиралась под накидку, просачивалась сквозь ткань платья и нижнюю сорочку. Проникала сквозь поры, обдавая плоть холодом. Но вместо того чтобы замёрзнуть, я вся пылала. И чем больше распускалось внизу огненных цветков, тем сильнее жар плескал на щёки и в венах вскипала кровь. Я не могла сдержать дрожи, была не в силах оставаться на месте.

Продолжать мучиться от неизвестности.

— Вы должны что-то сделать! — в отчаянье закусила губу.

— Ваша Лучезарность, мы бы с радостью бросились на защиту наследника, но это его битва, — покачал головой эррол Корсен. Спешно отвёл глаза, напоровшись на мой красноречивый взгляд.

— Продолжай верить. Не отчаивайся, — прошептала Ариэлла, сильнее сжимая мою руку в своей.

Алиана тянула шею, привставала на носочках, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь мутную хмарь, которую я уже готова была проклясть, вместе со всем этим далеко не белым светом, если она сейчас же не отступит и не покажет мне Герхильда.

Дождь усиливался, но был не способен погасить колдовской огонь. Унять пожар в моей душе.

— Смотрите! Там! — вдруг послышалось откуда-то сбоку. 

Свидетели жестокого поединка как по команде ринулись к самому краю обрыва, вонзились взглядами в ползущие по земле клочья тумана, зашумели возбуждённо, заметив не человека — лишь размытую мглою фигуру, приближающуюся к подножию горы. А за ней по земле волочилась такая же неясная тень, и, сколько ни пыталась, я не могла разобрать, который из противников вышел из схватки победителем. Скальде? Игрэйт? Треклятый туман, как назло, всё густел, становясь непроницаемым и снова скрадывая от нас магов.

— Снежок!

Кьёрд чувствовал моё состояние и прекрасно понял, что от него требуется. Грозно зарычав, бросился к стражникам, отгораживая их от меня. Мужчины растерялись, отшатнулись от оскалившегося зверя. Их короткого замешательства мне оказалось достаточно, чтобы метнуться к тропинке, терявшейся в утренней мари.  

— Аня!

Ариэлле не хватило сил меня удержать. Поскользнувшись на мокром от дождя камне, я понеслась вниз по склону. Хваталась за валуны, выраставшие на пути, цеплялась юбкой за сухие узловатые ветки, скупо тронутые весенней зеленью. Накидку потеряла почти мгновенно: серой тряпкой она повисла на каком-то колючем кустарнике, яростно полоснувшем меня по запястью. Но я не чувствовала боли. Только удары сердца в груди, с каждой секундой ускорявшего свой ритм. Быстрее… Быстрее! Ведь если это он…

От следующего предположения меня затошнило. Если увижу не Скальде, а Хентебесира… Достаточно будет одного мгновения, чтобы выдернуть пробку и поднести к губам заветный флакончик.

Так или иначе, скоро этот кошмар закончится!

Приободрённая этой мыслью, я понеслась ещё быстрее. Не оглядывалась, хоть голоса за спиной умоляли остановиться, не бежать сломя голову и собой не рисковать.

— Ваша Лучезарность! — раздалось уже совсем близко.

Меня настигали.

Рванулась вперёд, споткнулась о камень или какую-то корягу. Зашипела, когда лодыжку прострелило болью, и едва не выронила яд. Стиснула пузырёк в кулаке, а заодно и губы плотнее сомкнула, когда впереди в сгустках тумана обозначился силуэт. На всякий случай выдернула пробку, из последних сил поспешила, прихрамывая, вниз, почти достигнув поросшего дикими цветами подножия склона. В висках шумела кровь, перед глазами что-то прыгало, назойливо мельтешило, мешая рассмотреть приближавшегося ко мне мужчину. Умереть от счастья или… просто умереть.

А спустя ещё одно мгновение запнулась, будто вросла в землю. Дрожь змеёй скользнула по спине, пузырёк выскользнул из ослабевших рук, расплескав всё своё содержимое по мокрой от дождя траве.

Тальден остановился, разжал пальцы, швырнув перед собой тело — обгоревшие останки.

— Скальде…

Несколько шагов отделяли меня от мужа и его объятий. Короткое расстояние и властвовавшая в серых глазах дракона снежная буря. Глаза не человека — зверя, заставившего отступить, попятиться и, замерев, отвести от победителя взгляд. 

Глава 31

Как это ни прискорбно, печально и совершенно неправильно, Игрэйт выжил. Созданное тёмной силой пламя уничтожило бы любого человека, мага или тальдена, в жилах которого текла ледяная магия. Но у Огненных особые отношения со своей стихией, и эта темнодольская зараза отделалась лишь многочисленными ожогами. Понятия не имею, какой там степени, но, по словам Хордиса, заживать раны будут мучительно долго, и после них с большой долей вероятности останутся уродливые рубцы. Не думаю, что они так уж сильно испортят облик Его Светлости: в Игрэйте Хентебесире уродливым было всё. Теперь он по крайней мере будет настоящим: обезображенная внешность станет отражением его гнилой души.

После битвы Скальде тоже был не в лучшей форме. Ещё нескоро удастся мне порвать на клочки и сжечь в пламени забвения воспоминания о том страшном дне. О муже, едва державшемся на ногах. Его тело тоже покрывали ожоги; к счастью, не такие глубокие. На сорочке или, скорее, лохмотьях, в которые она превратилась, не было ни единого светлого пятнышка, только кроваво-красные. На груди — глубокие порезы, левая рука и вовсе безжизненно свисала вдоль тела. Пока летели обратно в Лашфор, я молила всех богов, земных и адальфивских, чтобы мой самый любимый дракон скорее оправился после треклятого поединка.

Удивительно, но мои молитвы были услышаны: к мужу быстро возвращались силы, и уже на следующий день он с головой ушёл в трудовые императорские будни. По-хорошему, должен был ещё денёк-другой отлежаться, но для этого упрямца следовало привязать к кровати. Я предлагала. Жаль, лекари и старейшины не прониклись моим энтузиазмом.

Никто из приближённых тальдена даже не догадывался о секретном бонусе Герхильда — способности управлять пламенем. Благодарить за этот столь необычный для ледяного мага навык стоило деда Скальде. Я готова была молиться на покойного императора и, интерпретируя слова песни, целовать песок, по которому тот ходил. Ведь только благодаря Его усопшему Великолепию передо мной и Скальде открывалось будущее. Пусть не самое радужное, но оно у нас было, и это главное!

Что же касается Игрэйта, то на горизонте его будущего клубились грозовые тучи: князя ждала жаркая встреча с дольгаттами. Помню, узнав, что Его Светлость, как та самая субстанция, которая никогда не тонет, выжил, я готова была сама превратиться в дольгатта, чтобы окончательно с ним покончить. И даже мысленно поругивала Скальде за то, что не добил мерзавца. Впрочем, очень скоро я возблагодарила Ясноликую за то, что сохранила жизнь огненному выродку, и он не унёс тайну о Тёмной королеве с собой в могилу.

Как и многие другие тайны, которые хранил. Это князь призвал в Адальфиву Леуэллу, по наущению своего покойного папаши — как оказалось, такой же огненной мрази. Это из-за него погибла Мавена, а также невеста Хентебесира, которую он без жалости и мук совести отдал снежной деве в качестве первой жертвы.

Не желал, видите ли, подлец, жениться.

Это он делал всё возможное, чтобы меня исключили из отбора. И он же отыскал Шарлаховое сердце, благодаря которому Мельвезейн воскресла. И вот теперь… У меня на глазах оживали самые страшные легенды Адальфивы. О Перевоплощённых, которых эта доисторическая стерва возвращала к жизни. О злобных существах, таграх, которыми повелевала. О мрачном предсказании, что с возвращением Мельвезейн в мире наступит хаос.

— Она вернёт в Адальфиву былой порядок. Вернёт кровожадных духов. И всех этих тварей… — звучал, разбиваясь на эхо, тревожный шёпот в галереях замка.

Мельвезейн боялись все. Я видела страх в глазах придворных. Видела его печать на обычно бесстрастных лицах старейшин. Он проскальзывал в поведении магов и воинов.