Возлюбленная колдуна - Дайер Дебра - Страница 56

Он должен был радоваться, но не находил в себе ни радости, ни удовлетворения, которое должно было прийти к нему с этой победой. Вся радость покинула его за одну ночь жаркой страсти.

Эстер остановилась в двух футах от него, вздернув длинный нос и высокомерно глядя на него.

— Должна сказать, меня весьма изумляет тот не вполне достойный оборот, который принимает это дело.

Дэниэл вдохнул воздух, в котором смешались приторно-сладкий аромат духов Эстер и запах дыма, доносящийся из камина.

— Вы имеете в виду, что моя дочь не торопится воспользоваться возможностью стать членом вашей семьи?

Она нахмурилась.

— Само собой, я полагаю, что ваша дочь должна быть счастлива от перспективы стать женой моего сына.

— Естественно.

— Не сомневаюсь, что большинство незамужних молодых девушек города продали бы душу ради возможности выйти замуж за моего сына. — Она ударила веером по ладони, затянутой в перчатку, и перья на ее голове вздрогнули. — Но, похоже, вашей дочери не хватает сообразительности, чтобы понять, что такого супруга ей больше нигде не найти.

Дэниэл взглянул в ее холодные, темные глаза, и по его спине побежали мурашки при мысли о том, что Лаура каждое утро будет видеть эту женщину за завтраком.

— Не могу себе представить, чтобы Лаура не понимала, какая жизнь ожидает ее в браке с Филиппом.

Она улыбнулась — королева, довольная своим подданным.

— Буду с вами откровенна. Я была не слишком рада, узнав о планах сына. Однако он не такой человек, чтобы его можно было легко отклонить от выбранного пути.

— Похоже, он настроен в отношении Лауры весьма решительно.

— Да. — Эстер покачала головой, как будто не могла до конца постичь поведение сына. — Возможно, частично это произошло благодаря ее холодности. Большинство женщин пресмыкаются перед ним.

Дэниэл смотрел на стоявшие по обе стороны от камина застекленные книжные шкафы с полками, заставленными разноцветными камнями. У него появилось чувство, что Филипп не любит Лауру, только видит в ней трофей, добычу, которую он принесет домой, как очередной редкий минерал в его коллекции.

— Мы можем объявить о помолвке сегодня вечером.

— Сегодня вечером?

Она кивнула, и перья закачались у нее в волосах.

— Мне кажется, трех месяцев вполне достаточно, чтобы приготовиться к свадьбе. Хотя я бы предпочла общепринятую годовую отсрочку, Филипп хочет, чтобы свадьба состоялась весной.

Желания Лауры, очевидно, не имеют никакого значения. Чувства до боли сдавили его сердце при мысли о том, какая жизнь ожидает Лауру: бесконечный ад под ногтем у этой женщины, и ночи в объятиях человека, которого она не любит. Он хорошо знал такую жизнь. Он сам ее прожил.

— Мы проведем церемонию в музыкальном зале дома Чандлеров.

Непрошеные видения терзали Дэниэла: Софи и ее слова, эхом отдающиеся в его мозгу:

«А Лаура — неужели она не заслужила того же, что и мы?»

— Я думаю, что мы…

— Я думаю, что мы подождем решения Лауры.

Эстер вытаращила глаза.

— Вы хотите сказать, что позволите девушке самой решать, как будет проходить ее свадьба?

— Я хочу сказать, что позволю своей дочери самой решать, с каким человеком ей жить до конца жизни.

Эстер прищурилась, ноздри раздулись, и она устремила на него пылающий взгляд.

— Ее симпатии принадлежат этому кузену из Англии, не так ли?

Дэниэл улыбнулся, чувствуя, как будто с его груди сняли тяжелый груз.

— Похоже, что так.

— Но она не найдет себе лучшего мужа, чем мой сын.

— Пусть Лаура сама примет решение.

— Послушайте-ка меня, Салливен! — Эстер схватила его за руку, когда он собрался уходить. — Весь город считает, что ваша дочь выйдет замуж за моего сына. И я не позволю вам делать из него посмешище.

— На будущее я бы посоветовал вашему сыну воздержаться от похвальбы своими победами до того, как они свершились. — Он сбросил ее руку со своего предплечья.

— Предупреждаю вас, Салливен! — крикнула Эстер ему в спину. — Я не позволю, чтобы ваша глупая дочь водила нас за нос!

Дэниэл помедлил у двери, обернувшись к ней, и был потрясен, увидев в ее глазах ядовитую злобу:

— Миссис Гарднер, не вам решать, как поступать моей дочери.

— Посмотрим. — Она холодно улыбнулась. — Еще никто не перебегал мне дорогу.

— Что касается меня, можете убираться к дьяволу, миссис Гарднер, — произнес Дэниэл, направляясь к двери.

Он улыбнулся, услышав за спиной приглушенное проклятье.

— Софи. — Дэниэл тихонько постучался в дверь ее спальни. — Открой мне.

Софи натянула одеяло до подбородка, глядя сквозь лунный свет на запертую дверь и надеясь, что Дэниэл оставит ее в покое.

— Софи, — позвал он, дергая дверную ручку. — Мне нужно поговорить с тобой.

— Уходи!

— Не уйду, пока ты не выслушаешь меня. — Он неистово тряс дверную ручку. — Ты либо впустишь меня, либо я вышибу дверь, перебудив всех в доме.

Она прижала руку к горлу, чувствуя пальцами, как бешено пульсирует кровь.

— Ты не посмеешь!

— Считаю до пяти, а затем вышибаю дверь.

Он такой упрямый, что, пожалуй, выполнит угрозу.

— Раз!

— Ты поранишься!

— Открой дверь!

— Нет!

— Два!

Софи скинула одеяло, и голубое шелковое покрывало упало на пол.

— Ты ведешь себя, как ребенок!

— Три!

— Уходи! — Она поспешила к двери, дрожа от холода.

— Четыре!

Софи положила руку на дверную ручку.

— Уходи!

— Пять!

— Не дури!

— Софи, отойди от двери.

— Ах ты упрямый… — Она щелкнула замком и распахнула дверь, столкнувшись с Дэниэлом как раз в то мгновение, когда он бросился вперед, выставив вперед одну ногу. — О Боже!

Она отпрыгнула в сторону. Дэниэл ударился о пустоту с силой, которой хватило бы, чтобы сорвать дверь с петель. Он пролетел мимо нее, все еще одетый в вечерний костюм, хлопая руками, как птенец, выпавший из гнезда, и с грохотом повалился на ковер.

— О Господи! — Софи подбежала к нему и опустилась рядом с ним на колени. — Дэниэл!

Он лежал на боку, скорчившись, в потоке света, льющегося через открытую дверь.

— О мой милый, — произнесла она, отводя волосы с его лба. — Ты ушибся?

Он простонал, его густые ресницы задрожали.

— Дэниэл, скажи что-нибудь! Пожалуйста, милый, не молчи!

Он открыл глаза и нахмурился.

— Итак, теперь ты хочешь со мной говорить.

Она села на корточки, прижимая пальцы к губам, чтобы заглушить поднимающийся в ней истерический смех.

Дэниэл поднял темные брови.

— Ты думаешь, что это смешно?

— Нет. — Она прижала руку ко рту, пытаясь подавить смех. — Конечно, нет, — пробормотала она.

Дэниэл приподнялся, подпирая щеку рукой. На его губах появилась улыбка.

— Ты обладаешь странным даром постоянно сбивать меня с ног.

Он прикоснулся к ней, погладив ее щеку пальцами, и это прикосновение отдалось у нее внутри. На нее нахлынула теплая волна желания, заглушив ее смех, поднимая на поверхность стремление к нему, которое она так отчаянно пыталась похоронить.

— Не надо, — прошептала она, отстраняясь от него.

— Софи, я не позволю тебе уйти из моей жизни. Только не сейчас, когда я, наконец, нашел то, что искал всю свою жизнь.

Она поднялась на ноги и отстранилась от него, держась подальше от желания, светившегося в его глазах. Но она не могла избавиться от желания, которое таилось в ней самой.

— Я же сказала тебе, что все кончено. Он встал, потирая бедро.

— Ты многое мне говорила. Только я еще не был готов слушать.

— Я думаю, тебе лучше уйти.

— Еще нет, — сказала он, приближаясь к ней, глядя на ее стройную фигуру.

— Я начинаю кое-что понимать. — Он остановился так близко от нее, что ей казалось, что она чувствует, как исходящий от него жар согревает холодную комнату. — То, что происходит между нами, — редкое и драгоценное явление.

Софи покачала головой.

— Дэниэл, слова на меня не действуют. Я никогда не смогу жить с тобой, зная, что ты принудил Лауру к браку без любви.