На главном направлении - Антипенко Николай Александрович - Страница 93

Включение военно-медицинской службы в систему тыла Красной Армии, несомненно, оказало самое благотворное влияние на ее работу. Это один из важных уроков войны. Маршал Советского Союза А. М. Василевский в письме ко мне по этому поводу высказался так:

«Говоря о месте военно-медицинской службы, я не мыслю себе иного положения, чем то, которое сложилось во время войны и которое существует сейчас. Было бы несерьезно предлагать что-либо другое. Находясь в системе органов тыла, медицинская служба во время войны, а вместе с ней и Вооруженные Силы, да и страна в целом, очень много выиграли. Взять хотя бы вопросы эвакуации раненых, санитарного обеспечения войск, возвращения в строй после выздоровления, общее материальное обеспечение раненых и т. д.».

Трудно оспаривать столь авторитетное заявление, тем более что современные условия ведения боевых действий потребуют еще большей концентрации сил и средств тылового обеспечения. Роль военно-медицинской службы будет еще большей, чем прежде, и ее деятельность поэтому нуждается в самой широкой поддержке со стороны всей системы тыла.

Главное военно-санитарное управление оказывало действенную помощь фронтам. Формы ее были самые различные: принятие на центральные госпитальные базы тех контингентов раненых, которые нуждались в длительном лечении; усиление фронтовых госпитальных баз за счет резервов Ставки; забота о повышении квалификации врачей, особенно в медсанбатах дивизий, где требовались наиболее подготовленные хирурги; доставка фронтам донорской крови и кровезамещающих жидкостей; широкое представительство крупных специалистов центра на фронтовых и армейских медицинских научных конференциях и т. д.

Отзывчивость, быстрое реагирование на запросы фронтов — эти замечательные качества характерны были для всего центрального аппарата Главсанупра, особенно для Е. И. Смирнова, К, Д. Тиманькова, Ф. А. Ходоркова, к которым чаще всего мы обращались.

Кураторами 1-го Белорусского фронта со стороны Главсанупра были профессора В. С. Левит и С. С. Юдин. Они часто приезжали к нам, посещали госпитали, медсанбаты, изучали постановку хирургической помощи, нередко сами становились у операционного стола и показывали молодым врачам свое высокое мастерство.

На один из таких «сеансов» пригласили меня. Это было в Бяла-Подляске (Польша). С. С. Юдин демонстрировал резекцию желудка по поводу язвы. Для показа операции взяли двух больных — одного тучного, другого худого. Операционную подготовили по всем правилам (как только позволяла обстановка); посередине большого зала — стол, вокруг амфитеатром 8—10 рядов скамей для наблюдающих. Всего присутствовало свыше 150 человек. Сперва положили на стол худого. В зале установилась тишина. Все мы, особенно врачебный персонал, наслышались о необыкновенном мастерстве Сергея Сергеевича. Ассистировала ему старшая операционная сестра Марина Голикова, обладавшая высокой техникой и до такой степени постигшая весь процесс операций Юдина, что она мгновенно, почти автоматически реагировала на любое движение шефа[59].

Взоры людей в белых халатах были прикованы к операционному столу. Анестезия сделала свое дело. Мгновение — и Юдин рассек живот. Даже мой неопытный глаз замечал кровоточащие сосуды, на которые быстро накладывались зажимы. Слышалось лишь щелканье инструментов, которые безмолвно вкладывала в руки хирурга операционная сестра. Казалось, совершается невиданное таинство. Вся операция длилась 45 минут.

Привезли тучного с таким же заболеванием. Та же последовательность, то же безмолвное взаимодействие хирурга и сестры. Ни одного лишнего движения. Анестезия также местная. Опять рассечение. Тут уже другая картина. Все сосуды спрятались в толстую жировую прослойку. Кровь заливает операционное поле, а сосудов не видно. Но Юдин их видит, перевязывает. Удаляется желудок, зашивается рана. Операция длилась 50 минут.

Объявили перерыв. Все вздохнули после чрезмерного напряжения. Сергей Сергеевич, сощурив глаза, осматривал аудиторию.

До моего слуха доносились восторженные возгласы врачей. Позднее я беседовал с ними. Они говорили примерно следующее: никто из нас не может повторить с таким же блеском операцию, но это нас не удручает, мы научились многому, прежде всего поверили в возможность совершенствования.

Незабываемый человек Сергей Сергеевич Юдин!

Не раз приезжала на фронт профессор Валентина Валентиновна Гориневская, по инициативе которой была развернута по всей действующей армии густая сеть госпиталей для легкораненых (ГЛР). Эти госпитали стали самой сильной специализированной формой помощи раненым. В них находилось не менее 50 процентов всех пострадавших. Почти 100 процентов из этого контингента возвращались в строй.

Профессора Т. С. Болдырев, В. И. Воячек, Г. Г. Куликовский, Д. А. Энтин также часто бывали на нашем фронте, оказывая практическую помощь санитарному управлению.

Главное военно-санитарное управление под руководством Е. И. Смирнова обобщило опыт медицинского обеспечения Красной Армии за четыре года войны. И поныне многотомное издание «Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» является незаменимым пособием для всех интересующихся этой областью науки.

За заслуги в развитии советской медицины, большой вклад в дело медицинского обеспечения боевых действий войск в годы Великой Отечественной войны и в связи о 60-летнем Советской Армии и Военно-Морского Флота Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1978 года генерал-полковнику медицинской службы Е. И. Смирнову присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Ныне медицинская служба Советских Вооруженных Сил широко использует опыт войны для организации работы в новых условиях.

Наша славная конница снискала себе в годы войны добрую боевую славу. Несколько кавалерийских корпусов действовали на главных стратегических направлениях (рейд по тылам противника зимой 1941/42 года корпуса генерала П. А. Белова, действия знаменитых кавалерийских корпусов генералов Л. М. Доватора, В. В. Крюкова, М. П. Константинова, И. А. Плиева). Немало конского состава числилось также в стрелковых дивизиях (более 2 тысяч голов в каждой). В первой половине войны значительная часть артиллерии была на конной тяге. Только в одной Белорусской операции четыре фронта имели свыше 500 тысяч лошадей.

Велико было значение военно-ветеринарной службы. Ею осуществлялись: обслуживание конского состава, а также продовольственного скота и служебных собак; проведение противоэпизоотических мероприятий, особенно по сапу, сибирской язве, чесотке, острым заболеваниям дыхательных путей, чтобы не допустить распространения этих болезней среди животных и людей; экспертиза и надзор за состоянием продовольственного скота.

Во главе ветеринарной службы Красной Армии с 1940 по 1955 год стоял крупный организатор и авторитетный руководитель генерал-лейтенант ветеринарной службы В. М. Лекарев. Его заместителем был известный теоретик (впоследствии начальник Военно-ветеринарной академии) генерал-лейтенант ветеринарной службы Н. М. Власов. Под их руководством военно-ветеринарная служба добилась немалых успехов. Так, если в годы гражданской войны заболеваемость лошадей составляла 40 процентов, то в Великую Отечественную войну она снизилась до 3 процентов; почти половину всего конского состава действующей армии пропустили через специальные профилактории; лишь на нашем фронте за годы войны лечилось 302 тысячи лошадей, из них выздоровело 93 процента.

На фронтах и в армиях работали крупные специалисты ветеринарного дела: профессора генералы Н. М. Шпайер и П. Ю. Лянда, генералы А. М. Пенионжко, С. Л. Аличкин, И. В. Новиков, А. П. Корниенко, С. П. Финансов, П. Г. Галушко.

Военно-ветеринарная служба провела большую оздоровительную работу в народном хозяйстве, особенно в приграничных и прифронтовых районах.

В современных условиях значение военно-ветеринарной службы сохраняется и даже возрастает, поскольку новые виды оружия, которые, возможно, будут применены, потребуют еще более тщательного ветеринарного надзора за эпизоотическим состоянием театров военных действий, особенно за состоянием животноводства как источника снабжения войск мясопродуктами.