Шато д'Иф и другие повести (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук - Страница 41

Травек шел, посвистывая сквозь зубы; над ним пролетали, покачиваясь и подпрыгивая, какие-то перистые пучки. Арман и оро — почему оро? Его весьма интересовала эта проблема. Конечно же, мать Армана была из племени оро.

Травек припомнил кое-какие скудные сведения, содержавшиеся в каталоге: «При всей эксцентричности их индивидуального поведения, оро успешно сотрудничали в кризисных ситуациях — например, когда они изгнали армию короля Ваухау из Северного Аламского леса. Обитатели Низин приписывают горцам-оро сверхъестественные качества — бессмертие, способность к ясновидению и тому подобное — и рассказывают об этом необычном народе множество странных историй».

В каком-то смысле это описание соответствовало тому, что Травек знал об Армане — мистике, убежденном в своем судьбоносном назначении. Судя по всему, Арман стремился укрепить и распространить догмы основанного им культа с помощью устоявшихся традиций племени оро. Бессмертие? Ясновидение? Основой всех религий был свойственный человеку страх смерти — и, чем громче проповедники трубили о жизни после смерти, тем популярнее становилось их вероучение. Травек бледно улыбнулся, не замедляя шаги. Значит, такова была мечта Армана — соткать сеть правоверных умов, охватывающую Галактику.

Улыбка сползла с лица Травека. Существовали практические трудности, которые не мог игнорировать даже такой безответственный мерзавец, как Арман. Прежде всего, владетели Максуса никогда не потерпели бы такую организацию. У них были возможности ее обнаружения— сеть шпионов и тайная полиция. У них были возможности ее подавления — эмбарго, массовые убийства и, в качестве последнего средства, открытое применение боевых космических кораблей.

Травек остановился. Несомненно, Арман понимал существование замкнутого круга противоречий. Для того, чтобы организовать всесильный культ, нужно было преодолеть богатство, власть и промышленную мощь Максуса. А для того, чтобы нанести поражение Максусу, требовался не менее могущественный промышленный комплекс, требовалась организация межпланетных масштабов.

Травек смотрел невидящими глазами вдоль пыльной дороги. Где-то скрывался какой-то силлогизм, какая-то последовательность идей, позволявшая прояснить ситуацию. Он покачал головой. Оставались неизвестными слишком многие факторы. И даже известные были переменными.

Он поднял глаза к Аламским Высотам. Мардина уже, наверное, вернулась домой, к своей семье, к подругам. Будет ли она искать Армана? Травек сделал несколько шагов, волоча ноги в пыли. Помыслы о девушке нарушали его спокойствие, противоречили стремлению к достижению окончательной цели.

Прежде всего следовало убить Армана или привезти его на Максус. Затем — найти и уничтожить остальных работорговцев. Травек намеревался охотиться на работорговцев так, как другие охотились на опасных хищников. Он устроит выставку голов работорговцев, надетых на шесты!

За спиной послышались лязг и скрежет. Травек отскочил на обочину, обернулся. Проезжал грузовик с тучными серыми животными в кузове. Травек поднял руку. Грузовик заскрипел, остановился. Животные хрюкали и визжали.

Водитель выглянул из высокой кабины: «Куда идешь?»

«В Уамальпаи!» — ответил Травек.

«Залезай!»

Травек поднялся по лестнице и уселся на скамью с тонкой обивкой. Грузовик, работавший на угольном топливе местного производства, запыхтел, выпуская облака дыма и пара. Большие ведущие колеса со стоном пришли в движение.

Водитель был человеком примерно того же возраста, что и Травек, но довольно-таки хрупкого телосложения, с заплетенными в косички черными волосами и плоской физиономией. Он любил поболтать, и Травек терпеливо выслушивал его словоизлияния.

«К следующему солнцестоянию под заливные луга отведут еще пятнадцать гектаров. Так распорядились в Уамальпаи — на заливных пастбищах салозады растут, как на дрожжах. Кроме того, говорят, что вонючее масло, покрывающее листья, отпугивает пауков — хотя я еще никогда не видел паука, которого отвадил бы какой-нибудь запах».

«Пауков?» — спросил Травек.

Водитель энергично кивнул: «Они вылезают из болот и нападают на салозадов. Чудовищные твари — в отдельных случаях. Другие, конечно, не больше домашнего мишкина. Есть еще тварь с желто-зеленым брюхом и восемью черными ногами — она может схватить салозада двумя передними лапами и унести его в джунгли как ни в чем не бывало...»

По мере того, как они приближались к городу, местность становилась цивилизованной — засушливые равнины остались позади. Вдоль дороги тянулись бахчи и орошаемые каналами поля. Маленькие деревянные хижины ютились под крышами из блестящего голубого тростника. Вдали виднелись несколько холмов — по их лесистым склонам раскинулся, как подтекающая розовая глазурь на темном кексе, город Уамальпаи. За городом на фоне розового неба темнел Палисад Аламских Высот — эскарп темной скальной породы трехкилометровой высоты.

Заметив направление взгляда Травека, водитель сказал: «Это Аламские Высоты». И замолчал в ожидании, глядя на Травека пытливыми глазами.

Травек сказал: «Там живут оро?»

«Там».

«Я слышал, что они — странные люди».

Водитель пожал плечами: «Чокнутые, как мешкомошки. Один носит красный плащ, разукрашенный голубыми полумесяцами. Другой подходит в точно таком же плаще. И что вы думаете, как они себя ведут? Оба сбрасывают плащи, сжигают их, возвращаются домой и шьют себе новые плащи новой расцветки и с новыми узорами. Или один из них, скажем, поет, о чем-то болтает. Другому это не нравится. Другой подходит и говорит: «Заткнись!» И что вы думаете?»

«Они дерутся?»

«Если бы! Они пожимают друг другу руки. Все смеются, всем страшно весело».

«А по каким поводам они дерутся?»

Водитель снова пожал плечами: «Прежде всего, они не выносят и не выполняют никаких приказов. Кроме того, с их точки зрения заходить в дом другого человека — оскорбление».

«Почему бы это?»

«О! Да они просто помешанные».

«Как они относятся к незнакомцам?»

«Не обращают на них внимания — день или два. Потом выгоняют. Они хотят, чтобы к ним никто не совал нос, — водитель покачал головой. — Мы, из Низин, на Высоты, как правило, не забираемся. Нам не может нравиться то, чего мы не понимаем. А теперь там у них еще хуже стало».

«Почему?»

Плоский лоб водителя нахмурился: «Трудно сказать». Он явно не хотел сболтнуть что-нибудь лишнее.

Травек заметил: «До меня дошли кое-какие слухи».

Водитель фыркнул: «Когда речь заходит об оро, любые слухи могут оказаться правдой. Чудные они. Не хотел бы иметь с ними никакого дела — даже если бы они не спятили. Говорят, у них нет души».

Травек отозвался ожидавшимися от него жестами и звуками, выражавшими удивление.

«Говорят, нынче к ним явился из космоса какой-то великий Евангел, — продолжал водитель. — Он проповедует им о чудесах, и они собираются со всех Высот послушать его и вздыхают, и плачут, как болотные призраки. Конечно, — скромно прибавил водитель, — это не более чем слухи, но я часто бываю в городе, меня трудно провести на мякине».

«Как обычный человек мог бы увидеть своими глазами то, что там происходит?» — спросил Травек.

Водитель задумался: «Есть разные способы. Можно подняться по Тропе Стойкости, она начинается сразу за городом — или проехать километров шестьдесят пять под Палисадом до Нуатиольской Расщелины. Там есть дорога, по ней можно подняться на машине, только наверху, на плоскогорье, она вся в ухабах и рытвинах — так рассказывают, сам я там не был...»

Травек прищурился, глядя на скальный обрыв: «Разве туда нельзя летать?»

«Это третий способ, — отозвался водитель, — я как раз собирался о нем упомянуть. В Уамальпаи есть ангар, там сдают в аренду пассажирские вертолеты — построенные рабами на Максусе, должен заметить. Если можете заплатить за аренду, вы воспарите на Высоты, как птица».

Когда грузовик прибыл, наконец, в Уамальпаи, красный Рамус уже опускался к горизонту, а небо стало почти малиновым. Травек спрыгнул из кабины и попрощался с водителем.