Шато д'Иф и другие повести (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук - Страница 62

Кийт вернул ручку на прежнее место и закрыл чемоданчик. Некоторое время он размышлял, расхаживая по комнате, после чего закрыл на замок свой собственный чемоданчик и вышел в коридор.

Спустившись в вестибюль на эскалаторе, блестевшем розовым и зеленым хрусталем, он остановился на несколько секунд, рассматривая открывшуюся перед ним сцену. Он не ожидал, что отель окажется настолько роскошным. Интересно, как Тамба Нгаси отнесся бы к этому пышному помещению и к изощренно одетым постояльцам с нарочито элегантными манерами? Надо полагать, он не одобрил бы такую утонченность. Кийт направился выходу, изобразив на лице презрительную гримасу отвращения. Даже в его собственных глазах «Тропический отель» выглядел вычурным, даже в какой-то степени нелепым.

Он перешел на другую сторону площади и направился вдоль проспекта Шести Черных Воинов к причудливому, но, тем не менее, по-своему внушительному зданию Верховного Парламента Лахади. Пара охранников с глянцевыми черными лицами в плиссированных юбочках из белой кожи, металлических сандалиях и наголенниках скрестили копья, преграждая ему путь.

Кийт высокомерно смерил их глазами: «Я — Тамба Нгаси, представитель провинции Котоба в Верховном Парламенте!»

Охранники не моргнули глазом — застыли, как статуи, вырезанные из черного дерева. Из бокового помещения вышел низенький, пузатый, бледнолицый субъект в рубашке и свободных коричневых брюках. «Тамба Нгаси!» — сказал он и рявкнул: «Охрана, впустить!»

Охранники одновременно отскочили в стороны и поставили копья вертикально. Толстый коротышка вежливо поклонился, но глаза его почему-то неотрывно следили за лицом Кийта: «Вы явились, чтобы зарегистрироваться, уважаемый член парламента?»

«Совершенно верно. У начальника секретариата».

Толстяк снова вежливо наклонил голову: «Я — Василь Дутовский, начальник секретариата. Будьте добры, пройдите ко мне в кабинет».

В кабинете Дутовского было жарко и душно; пахло слащавым благовонием, подражавшим аромату роз. Дутовский предложил Кийту чашку чая. Кийт отказался характерным для Нгаси жестом — резко отвернувшись. Дутовский, казалось, слегка удивился и спросил по-русски: «Почему вы не явились в квартиру на улице Арсабатт? Я вас ждал и вернулся сюда только десять минут назад».

Кийт лихорадочно соображал. «На то есть причины, — ворчливо ответил он, тоже по-русски, но с сильным акцентом. — Когда я спускался по реке, случилась авария — возможно, взрыв. Пришлось остановить такси, чтобы доехать до Дасаи».

«Ага! — тихо отозвался Дутовский. — Вы подозреваете вмешательство?»

«Если кто-то пытался меня остановить, — сказал Кийт, — вы сами знаете, кого следует подозревать».

«Ага! — еще тише повторил Дутовский. — Вы имеете в виду...»

«Китайцев, конечно».

Дутовский задумчиво разглядывал Кийта: «Вас хорошо загримировали. Оттенки кожи и морщины переданы убедительно. Но выговор у вас довольно странный».

«У вас тоже был бы странный выговор, если бы вам только что набили голову кучей всевозможных сведений».

Дутовский поджал губы, словно внутренне улыбаясь какой-то одному ему известной шутке: «Так вы переедете на улицу Арсабатт?»

Кийт колебался, пытаясь определить предполагаемый характер его взаимоотношений с Дутовским: следовало ли считать секретаря подчиненным или руководителем? Скорее всего подчиненным, уполномоченным выполнять роль связного, передающего агенту указания Кремля, оценивающего ситуацию и представляющего в Москву отчеты. Неприятная мысль: Дутовский и еще не появившийся порученный ему агент, загримированный под Тамбу Нгаси, могли быть русскими перебежчиками, работавшими на китайцев — в холодной войне, самой фантастической из войн, все было возможно. В таком случае жизни Кийта угрожала новая опасность, о которой он не подозревал еще полчаса тому назад... Но «китайский вариант» представлялся маловероятным. Кийт спросил авторитетным тоном: «В мое распоряжение предоставили автомобиль?»

Дутовский моргнул: «Насколько мне известно, нет».

«Мне потребуется автомобиль, — сказал Кийт. — Где ваша машина?»

«Но это же не будет соответствовать характеру изображаемого вами человека?»

«Предоставьте мне судить о таких вещах».

Дутовский глубоко вздохнул: «Я вызову один из парламентских лимузинов».

«Не сомневаюсь, что за передвижением парламентских машин внимательно следят».

«Разумеется».

«Я предпочел бы автомобиль, позволяющий делать все необходимое без свидетелей».

Дутовский решительно кивнул: «Хорошо!» Он бросил на стол ключ от машины: «Это мой собственный «Аэроплот»». Пользуйтесь им осмотрительно».

«За ним не следят?»

«Ни в коем случае».

«Тем не менее, придется произвести тщательную проверку, — с оттенком угрозы произнес Кийт. — Надеюсь, что все именно так, как вы говорите».

Дутовский снова моргнул — и послушно объяснил, где найти машину. «Парламент собирается завтра в полдень. Надеюсь, вы об этом не забыли», — прибавил он.

«Почему бы я забыл? Есть какие-нибудь дополнительные инструкции?»

Дутовский неприязненно покосился на Кийта: «Мне показалось странным, что вы до сих пор не спрашивали о них — ведь мы встречаемся именно для того, чтобы я передавал вам новые указания. А не для того, чтобы вы распоряжались и требовали автомобили для собственного развлечения».

«Не зазнавайтесь, Василь Дутовский! Я должен работать без помех. У меня уже возникали сомнения по поводу ваших способностей — постарайтесь не подтверждать обоснованность этих сомнений».

«Ага!» — тихо сказал Дутовский. Он открыл ящик и бросил на стол маленький железный гвоздь: «Вот ваши инструкции. У вас есть ключ от моей машины, и вы отказались пользоваться предназначенным для вас жильем. Потребуется ли вам что-нибудь еще?»

«Да! — кивнул Кийт, по-волчьи оскалившись. — Деньги».

Дутовский выложил на стол пачку рупий: «Этого должно хватить до нашей следующей встречи».

Кийт медленно поднялся на ноги. Не встречаясь с Дутовским в условленное время в условленном месте, он мог столкнуться с трудностями: «В связи с некоторыми обстоятельствами может потребоваться изменение расписания».

«Неужели? А именно?»

«Мне стало известно — из источника, раскрывать который я не уполномочен — что китайцы задержали западного агента и промыли ему мозги. Его засветили благодаря периодичности его действий. Лучше не придерживаться жесткого расписания».

Дутовский серьезно кивнул: «В том, что вы говорите, что-то есть».

В лунном свете прибрежная дорога из Феджо в Дасаи была неописуемо красива. Слева простирался бесконечный океан, с полосой прибоя и бледным пустынным песчаным пляжем; справа росли терновники, баобабы и кактусы, похожие на торчащие из земли куски колючей проволоки — угловатые силуэты всевозможных серебристых, серых и черных оттенков.

Кийт был уверен — более или менее — в том, что за ним не наблюдали. Он тщательно облучил машину «фонариком», чтобы вывести из строя деликатные схемы потайных передатчиков индуцированными токами. На полпути к Дасаи он остановил машину, выключил фары и обыскал небо, пользуясь вставленными в мочки ушей «амулетами». Он не смог зарегистрировать никаких сигналов — в воздухе было чисто и пусто; датчики не сообщали о каких-либо машинах, следовавших позади. Кийт воспользовался случаем передать сообщение, усиленное спутниковым ретранслятором.

Через пять минут щелкнуло реле приемника — в голове Кийта отчетливо прозвучал голос Себастьяни: «Если подумать, такое совпадение вовсе не удивительно. Русские выбрали Тамбу Нгаси по той же причине, что и мы: он заслужил репутацию агрессивного, независимо действующего политика, судя по имеющимся сведениям, достаточно популярного среди военных — тогда как к премьер-министру Шгаве лахадийские военные относятся с подозрением. В том, что касается квартиры на улице Арсабатт, я считаю, что вы приняли правильное решение. В отеле вы не будете под колпаком у русских — по меньшей мере, не в такой степени. У нас нет определенных сведений о Дутовском. Утверждается, что он — польский эмигрант, получивший лахадийское гражданство. Возможно, вы позволили себе лишнее, стараясь подавить его авторитетом. Если он снова вас найдет, притворитесь, что вам приказали охотнее сотрудничать с ним».