Ключи от бесконечности (СИ) - Альшанская Снежана - Страница 48

— Стой, — послышался голос Томаша из-за спины, и я замерла.

Так и думала, что он решит спрятать мой труп среди этих кустов. Хоть я его и не видела, но чувствовала, как он целится мне в затылок, замирает в предвкушении выстрела…

И я прыгнула.

Прямиком в кусты. Точнее, тело сделало это само.

Ветка больно царапнула по руке, вторая — по лицу, моя нога за что-то зацепилась, и вот я уже лежала на мягкой траве, а нога от растяжения сильно ныла. Убежала, называется.

Хлопок. Тихий, но отчетливо слышный, явно стреляли из пистолета с глушителем. Еще один. Я попыталась отползти в сторону, но моя спина оперлась о шершавый древесный ствол.

Посмотрела вверх, где на фоне безоблачного, освещенного луной неба, вырисовалась человеческая фигура.

Вот и все.

Мое дыхание перехватило, я инстинктивно зажмурилась и, хоть не была особо верующей, начала бормотать «Отче наш».

— Вставай, — прозвучал голос. Не Томаша, другой.

Загробная жизнь существует!

Мое воображение сразу же нарисовало ангела, тянущего ко мне руки. Все-таки я умерла для всех полгода назад, где-то там, в Москве, есть моя могила, на которую мать со слезами на глазах регулярно приносит цветы. Умирать не больно, второй раз никто за мной плакать не будет, здесь у меня и знакомых-то нет, да и незавершенных дел, за которыми я могла бы жалеть, — тоже.

— Поднимайся же! — повторился голос.

И я открыла глаза. Нет, это был не ангел, скорее призрак. Человек, стоявший надо мной, был мертв уже полгода. Стас!

Я потянулась к нему, ухватилась за его руку, поднялась.

Ай!

Нога все еще ныла. Неужто болевые ощущения распространяются и на загробный мир?

Нет, похоже, я не в загробном мире. Это был все тот же парк, та же аллейка в метре от меня и Томаш, который лежал лицом вверх.

— Еле успел, — вздохнул Стас, подбежал к телу, ухватил его за ноги и потянул в кусты. Только сейчас я заметила расплывающееся пятно крови на груди Томаша.

Получается что? Стас жив? Он спас меня от убийцы?

Я стояла не в силах пошевелиться, а мысли в голове крутились, словно карусель.

— Пошли отсюда, пока нас никто не увидел, — буркнул Стас, взял меня за руку и повел к дороге.

— Как? Что? — пыталась спросить я, но не могла сформулировать вопрос.

— В машине все расскажу, — ответил он. — У тебя на правой щеке царапина, вытри кровь и закрой волосами. Не хватало еще, чтоб полиция обратила на нас внимание.

Вытереть… Только сейчас я заметила, что сумочки у меня нет, похоже, она осталась валяться в кустах. Провела пальцами по щеке, но, похоже, сделала только хуже, размазав кровь по всему лицу.

Как смогла, я прикрыла правую половину лица волосами.

Что происходит? Куда он меня тащит? На кого он работает? На Иваныча? Как он вообще выжил?

— В машину, — пульт от сигнализации в руке Стаса пикнул, а автомобиль, припаркованный у обочины, мигнул фарами. Черный «БМВ». Тот самый, который я видела раньше. К горлу подступил колючий комок.

Я остановилась:

— Куда ты?..

— В машине расскажу, — ответил Стас. — У твоего бойфренда мог быть напарник.

Опять нахлынула волна страха, но рациональная часть меня понимала, что раз Стас спас меня от убийцы — значит, убивать не собирается.

Я забралась в машину, Стас сел на водительское сиденье, мотор заурчал, и машина, взвизгнув тормозами, вырулила со стоянки.

— В бардачке есть вода, — кивком указал он. — Приведи себя в порядок.

— Что происходит? — не выдержав, крикнула я.

— Тебя собирались убить, что не ясно? Организация. Теперь они пользуются услугами наемных убийц. Уже три завербованных Иванычем члена подполья в разных странах мертвы. Ты должна была стать четвертой.

— Тебя послал Иваныч?

— Нет, — ответил Стас, въезжая в очередной поворот. — Не представляю, где он, может, тоже уже на том свете. Я сам по себе.

Только сейчас я смогла нормально разглядеть Стаса. С одной стороны, он был таким же, каким я его знала, но что-то в нем изменилось. И дело было даже не во внешности, не в козлиной бородке вокруг его рта, не в другом цвете глаз или прическе. Изменилось что-то внутри него, и это чувствовалось сразу.

— Куда ты меня везешь? — воскликнула я.

— Мы едем в Рим, — ответил он. — Сейчас лучшая тактика защиты — это нападение, там ныне находится главный офис организации, и у меня есть план, как навсегда покончить с манианами и их приспешниками.

— Послушай, — я ухватилась за его рукав. — Мне все равно, как ты выжил, какие у тебя счеты с организацией, с Иванычем и с прочими, но я не имею ни малейшего желания во всем этом участвовать. Так что спасибо, что ты меня спас, но до конца жизни быть за это обязанной не собираюсь. Высади меня где-нибудь, я уеду из Праги, опять скроюсь…

— Ты не понимаешь? — Стас одарил меня хищным взглядом исподлобья. — Если они нашли тебя раз, найдут еще раз, и еще. Куда бы ты ни отправилась, завтра, послезавтра, через месяц, через год к тебе явится еще один убийца. Ты хочешь скрываться до конца жизни, ожидая пули в голову или яда в пицце? Нужно покончить с организацией. Иначе, поверь мне, рано или поздно тебя убьют. Это единственный выход.

Мы выехали из центра Праги, старых домов, которыми так гордится этот город, становилось все меньше, а молодых небоскребов из стекла и бетона все больше.

— Слушай, у меня в кои-то веки началась нормальная жизнь, я смирилась с тем, что для всех я умерла, а ты хочешь опять втянуть меня во все это? — я почти кричала, и несмотря на то, что Стас спас мою жизнь, во мне закипала злоба.

— Успокойся. Для тебя это единственный выход, — вздохнув, ответил Стас. — После взрыва они каким-то образом восстановили данные с компьютера Сергея Ивановича, а там имелись ДНК всех нынешних и бывших сотрудников. Микророботы организации со считывателями ДНК сейчас летают по всему миру в поиске предателей. Так что или мы уничтожим их, или они нас. Одно из двух. Третьего не дано.

— И чего ты хочешь от меня? — выкрикнула я. — Воевать с целой организацией вдвоем? Это абсурд!

— Ты права, воевать в открытую с ними — это абсурд. Но мой план подразумевает уничтожение звукокодов как таковых. Не будет звукококодов — инопланетяне и большинство их приспешников навсегда останутся запертыми на антиземле, у них не будет возможности использовать червоточины, значит, связь с родными планетами пришельцев тоже оборвется. Если маниане решат направить к нам корабль — на полёт у них уйдет несколько десятков лет, за это время можно оповестить людей, подготовить их ко встрече с пришельцами.

— И причем тут я?

— У меня есть вирус, который предположительно может уничтожить звукокоды. Но пронести его в центр и заразить систему я не смогу. После взрыва в Москве я проработал на организацию еще два месяца, и за это время средства опознавания значительно усовершенствовались. У них есть запись моей мозговой активности, мыслеобразы, матрица личности, результаты анализов до каждого бозона. Я и близко не подойду к центру, а вот ты сможешь. У них есть только твоя ДНК, которую можно замаскировать. Нужно, чтобы ты проникла в центр под прикрытием.

Черт тебя дери, Стас, в какую же авантюру ты хочешь меня втянуть?

Я посмотрела в окно. Кажется, мы уже находились на трассе, ведущей к выезду из Праги. За окном проплыл еще один бигборд Натальи Перуниной с моей кошкой на руках. Встречный поток машин был довольно плотным, но наша полоса была свободна. Как-никак воскресенье, люди возвращаются в город, чтоб завтра приступить к работе.

Стас уверенно вел машину, а моя вторая жизнь, которая уже почти стала настоящей, оставалась где-то там, за спиной. В очередной раз, черт его дери, в очередной! А будут ли еще такие «разы»?

Я вспомнила тот момент, когда сидела в кресле «Боинга», летящего по маршруту Киев-Париж, и вглядывалась в тонущую внизу украинскую столицу. Тогда было хуже, намного хуже, сейчас же пусть я не хотела, чтоб меня кто-то нашел, пусть пряталась, как могла, пусть у меня просыпались внезапные приступы паранойи, но подсознательно я была готова к тому, что рано или поздно должно было случиться.