Черепа (СИ) - Махавкин Анатолий - Страница 44

Когда мы с психом подошли ближе, Хлоя подняла голову, посмотрела на нас и вновь опустила взгляд на воду. Ну а чё, интересно же — там плыли листики, какие-то деревяшки и мелькали серебристые рыбки. Всяко забавнее, чем наши рожи.

— Рыбу ловить не пытались? — спросил я у Психа и тот помотал башкой. — Так пошли, чего добру зря пропадать?

— Лады, — сказал помощник. — Так ты меня только за энтим сюдой тянул? Тогда я пошёл.

— Я те пойду! Вали, вона к этим и сиди там смирно, чисто мыша. Дорогу дальшую надо обозначить, а то меня такие путешествия чегой-то начали раздражать.

— Чабреца пожуй, — посоветовал Псих и отошёл на пару шагов. — Грят успокаивает. Для мужской силы опять же, вроде полезно.

— Меня успокаивает, когда я кому-то болтливому зубы во рту считаю, — сказал я и начал стаскивать рубашку. — Пошёл, грю.

Казалось, будто весь я просмердел дымом пожарища. Не знаю, почему, но терпеть не могу именно эту вонь. Даже кровищу нюхать не так противно. Ну и вообще, я хоть и не то, чтобы, перемазавшись сразу лезть мыться, как эти чокнутые из ордена очищения, но твёрдо запомнил: ежели залезать в воду хуч раз в пяток дней, хворь пристаёт намного меньше. А ежели ещё и в холодной воде плескаться, то получается совсем не хворать. Ну не считая той заразы, которая от баб. Там ничего не помогает.

Штаны всё-таки стянул, отойдя шагов на десять. А то гляди, ещё Величие так возбудится, что в речку кинется и начнёт домогаться. Вот как с ней после поступать, а? А кроме шуток, просто не хотелось слушать очередное занудство, типа стыд потерял и всё такое. Они же — дико занудные, дворяне эти. Вона с деревенскими бабами мы плескались, как нечего делать. Так забавно было слушать их верещание.

Я залез в реку. Ну не такая холодная, как Кравана и не такая быстрая, но тоже, ничего так. В ногу ткнулась холодным рылом какая-то рыбина и плюхнув хвостом поплыла дальше. Гляди, наглая какая! Не, теперь точно рыбки захотелось. Я сделал пару гребков, выплыл на середину потока и обнаружил, что течением меня снесло аккурат под Её королевские очи.

— Крест, — окликнула меня Хлоя и я повернулся мордой к Величию. — Что это у тебя на спине за узор такой? Татуировка?

— Типа того, — согласился я и оскалился. — А ты как думала, с какого перепугу у меня такое погоняло? Крест — он крест и есть.

— В смысле, назвали так, потому что сделали татуировку креста? — Псих щурился, чисто тебе холощёный кабан. Он то знал мою историю. — Как-то глупо получается. Да и название — так себе. Обычно бандиты, вроде тебя, берут себе клички гораздо пафоснее. В прошлом году я подписывала указы на казнь троих, из вашей братии. Один назывался Орлом, второй — Императором и не меньше, третий — Драконом. А тут — какой-то Крест.

— Скромный я, — Псих загоготал. — А вообще, никакая это не татуировка. Подарочек, от добрых святош, которые зажали кусок хлеба да шмат вяленого мяса.

— Что значит — зажали?

— То и значит, — я подплыл ближе. Вода в речке была достаточно прозрачной и на щеках Хлоя появились красные пятна. Но взгляда не отвела. Джессип негодующе поджал губы, а Псих сощурился ещё больше — разницу прикидывал. — Когда бы совсем зелёным соплежуем, пробрался на подворье аббатства двенадцати спутников и попытался стащить чегой-то пожрать. Оно бывает такое, что жрать захочется, когда три дня не жрамши, аж пузо к спине липнет. Дурной был, молодой, вот и запалился.

— В смысле — поджёг аббатство?

— В смысле — попался, — ох уж эти дворянчики с их дурацким базаром! — И решили добрые святоши преподать великому грешнику такой урок, чтобы вор запомнил его на всю жисть. Ежели, конечно грешник этот урок переживёт, — то ли от холодной воды, то ли от воспоминаний, но меня передёрнуло. Всё, пора вылезать. — Короче, привязали они меня пузом к деревянному чурбаку, притащили к здоровенному кресту и принялись читать байки о дурном воспитании и наказании за плохое поведение.

— Но это же, насколько я понимаю, не всё?

— Не, точно не всё, — я криво усмехался. — А чтобы их байки запоминались получше, из спины у меня ремни резали в этот момент. В виде креста, чтобы доброму духу сподручнее было в тело грешника входить. Медленно так резали, чтобы на все байки хватило. Когда отрубался — отливали водой и резали дальше. Ну чё, правы оказались — на всю жисть запомнил.

— Это точно были монахи? — физия Величия окаменела. — Ты ничего не путаешь?

— Аббатство двенадцати спутников, насколько мне известно, пятнадцать лет назад сгорело дотла, — подал голос Джессип, рассматривая меня так, словно видел первый раз. — Половина монахов погибла в огне. Тебе, как я погляжу, не впервой решать проблемы при помощи огня.

— Опять стыдишь?

— Нет. Просто пытаюсь поставить себя на твоё место.

— Ну и на кой оно тебе? Не пытайся, оставайся на своём.

Я отплыл к тому месту, где оставил своё барахло и торопливо оделся. Потом почесал в затылке: ну вот нахрена я им это рассказал? Вроде и не пил, чтобы язык зачесался. Псих-то об этом как узнал? Когда я насосался по самое горлышко. Жалости что ли добивался? Ха! Не нужна мне их жалость. Вообще ничья не нужна.

Когда я подошёл, королева вытащила ноги из воды и теперь блондинчик помогал ей натягивать дорожные башмаки. Пока они этим занимались, я попытался намалевать на земле карту. Получалось не так хорошо, как тогда у графа. Да что там, совсем хреново получилось. Я и сам с трудом мог понять, где что находится.

— Конский зад напоминает, — сказал Псих, внимательно рассматривая рисунок. — Вона — ноги, вона — хвост, а энто — дырка.

— Да пошёл ты! — теперь и самому начало казаться, будто я вижу намалёванную коняку. — Как могу, так и рисую. А ты сиди и помалкивай.

— Так ты меня сюда притянул, чтобы я помалкивал?

— Притянул, чтобы ты по делу базарил, а не чесал языком, почём зря.

— Вы закончили? — холодно поинтересовался Джессип. — Откровенно говоря, я тоже не совсем понимаю причины, по которым вы оба явились сюда. Мы вообще-то намеревались отдохнуть и успокоить нервы.

— Успеете ещё наотдыхаться, — я ткнул палкой, которой прежде елозил по земле в центр своего рисунка. Ну, в то место, которое Псих принял за конскую дырку. — Это — Нарменс. Ежели я ничего не спутал, до него остаётся около пятидесяти лиг — за день легко добраться. Но мы покамест посидим тут. До завтра посидим.

— Время у нас ограничено, — заметила Хлоя. Кажется, мои художества её совсем не впечатлили. — И лишняя задержка может привести к тому, что мы опоздаем.

— На тракте — уйма солдат. Как считаешь, Величие, ежели мы через шаг станем с ними рубиться, время не потеряем? К завтра шухер более-менее стихнет, вот тогда и двинем.

— Логично, — Хлоя кивнула. — Выпустила этот момент из виду.

— Вот и славно. Люблю, когда со мной соглашаются. Погнали дальше, — я ткнул палкой в то, что Псих назвал ногами и хвостом. — перед Нарменсом имеется перекрёсток. Там ещё рынок большой, но к делу это не относится.

— Пиво там знатное, — подал голос Псих и поймав тяжёлый взгляд Джессипа, оскалил зубы. — А чё, как по мне, так очень даже относится к делу. Та солдатня, что стережёт рынок и перекрёсток, постоянно — в дрова, так что можно спокойно проезжать.

— Тут ты прав, — я хмыкнул и повёл палкой направо. — Эта дорога ведёт к Зибуну, а та что налево — к Корпетсу.

— Крест, ты что, думаешь, будто я не знаю своё королевство? — Хлоя покачала головой. — Ну и мог бы попросить карту у Джесса, в конце концов, чтобы не малевать этот кошмар. Ты ведь что-то хотел обсудить?

— Ну да, дорогу. Как сподручнее обойти этот проклятущий Нарменс, — я совсем забыл, что у блондинчика имеется отличная карта и сейчас хлопнул себя по лбу. В мыслях, понятное дело. — Ежели ехать через Зибун, путь будет короче, но много опаснее. Там в лесах хоронятся цельных три банды, одна другой краше — Волки, Змеи и Лисы. И ежели с Волками да Лисами ещё можно как-то столковаться, то Змеи — те наглухо отмороженные, без боя не пройти.