Божество 12-й планеты - Ситчин Захария - Страница 20

Погрузка на корабль пар всевозможных животных – это любимый сюжет художников – как знаменитых живописцев, так и иллюстраторов детских книг. Данный эпизод также вызывает наибольшее недоверие, поскольку это физически невыполнимо. Поэтому его рассматривают как аллегорию, рассказывающую о сохранении ^изни на Земле после Потопа. Эти сомнения, касающиеся такого важного аспекта, бросают тень на достоверность всего рассказа о Великом потопе.

Примечательно, что вариант легенды о Потопе, содержащийся в «Эпосе о Гильгамеше», предлагает совсем другую интерпретацию сохранения животной жизни на Земле. На борт судна попали не сами животные, а их «семя».

Энки произносит следующие слова, обращаясь к стене:

Хижина, хижина! Стенка, стенка! Слушай, хижина! Стенка, запомни! Шуриппакиец, сын Убар-Туту, Снеси жилище, построй корабль, Покинь изобилье, заботься о жизни, Богатство презри, спасай свою душу! На свой корабль погрузи семя всего живого.

Далее в тексте приводятся слова самого Утнапишти (так звали «Ноя» в старовавилонской версии мифа), который говорит, что погрузил на корабль «семя всего живого». Совершенно очевидно, что речь идет не о семенах растений, а о «семени» животных.

Термин «семя» в старовавилонской и ассирийской редакциях мифа передается словом зеру (зера на древнееврейском), которое обозначает субстанцию, дающую жизнь всем живым существам. Не подлежит сомнению, что в основе всех этих версий лежит шумерский оригинал. И действительно, в некоторых аккадских вариантах текста в качестве термина «семя» используется шумерское слово НУМУН, которое применялось для обозначения того, что позволяет человеку иметь потомство.

Тот факт, что на борт корабля взяли «семя всего живого», а не самих животных, не только уменьшает размеры корабля до вполне правдоподобных. Этот факт предполагает использование сложной биотехнологии для сохранения разных видов животных – технологии, которая появилась в наше время благодаря раскрытию тайн ДНК. Это стало возможным благодаря участию Энки; его знакомство с генной инженерией подтверждается символом из переплетенных змей, имитирующим двойную спираль ДНК (см. рис. 5).

В шумерских/месопотамских текстах роль спасителя человечества приписывается Энки, и этот факт имеет большое значение. Именно Энки был создателем Адама и Homo sapiens, и поэтому он имел полное право говорить о «своих человеках». Он руководил научными исследованиями аннунаков и мог выделить «семя всего живого», а затем восстановить все виды животных по сохранившимся ДНК. Кроме того, именно он как нельзя лучше подходит на роль конструктора «Ноева ковчега» – корабля, способного выдержать бурные воды Потопа. Все версии мифа признают, что корабль был построен в соответствии с его подробными инструкциями.

Две трети судна должны были оставаться под водой, что придавало ему хорошую остойчивость. Деревянный корпус пропитали битумом снаружи и изнутри, сделав его водонепроницаемым – от воды были защищены даже верхние палубы. На плоской верхней части имелась всего одна выступающая надстройка, люк которой плотно закрывался и герметизировался битумом перед отплытием. Из многочисленных предположений о том, каким мог быть Ноев ковчег, наиболее правдоподобным нам кажется вариант Пауля Гаупта («Корабль вавилонского Ноя», «Beitrage zur Assyriologie» – рис. 23). Эта конструкция удивительно похожа на современную подводную лодку с конической рубкой, люк которой наглухо задраивается при погружении.

Неудивительно, что этот корабль особой конструкции в вавилонской и ассирийской редакциях называется «Сулили» (в современном иврите для обозначения подводной лодки используется однокоренное слово – «со-лелет»). Шумеры называли корабль Зиусудры МА.ГУР.ГУР – что означает «лодка, которая может опрокидываться и кувыркаться».

По версии Библии, корабль был построен из дерева гофер и тростника, имел один люк и был просмолен «внутри и снаружи». В оригинале Книги Бытия для обозначения судна используется слово «теба», обозначающее нечто закрытое со всех сторон, – его правильнее было бы перевести как «ящик», а не как «ковчег». Этот термин происходит от аккадского слова «тебиту», которое некоторые ученые интерпретируют как «грузовое судно». Однако это слово с твердым звуком «т» означает «погрузиться под воду». Таким образом, это был «погружаемый» корабль, способный стать надежным убежищем даже в том случае, если вода затопит его, а затем всплыть на поверхность.

Тот факт, что корабль сконструировал именно Энки, тоже имеет глубокий смысл. Вспомним, что до того, как этот бог получил имя ЭН.КИ («господин Земли»), его звали Э.А («тот, чей дом вода»). Древние тексты повествуют о том, что Эа любил плавать по водам Эдина – в одиночестве или в сопровождении моряков, песни которых он очень любил. На шумерских рисунках (рис. 24 а,б) он изображался в окружении струй воды – прототип Водолея (зодиакальный дом этого созвездия был посвящен Эа). Наладив добычу золота на юге Африки, он также организовал перевозку золотоносной руды в Эдин на грузовых судах; эти суда носили название «корабли Абзу», и«сулили» Атрахасиса был похож именно на них. Как уже упоминалось выше, именно на таком корабле Энки увез юную Эрешкигаль. Опытный моряк и искусный кораблестроитель, Энки лучше других аннунаков мог сконструировать уникальное судно, способное пережить Потоп.

Ноев ковчег и его конструкция составляют основу легенды о Всемирном потопе, потому что без такого судна человечество погибло бы – как и рассчитывал Энлиль. Рассказ об этом корабле затрагивает еще один аспект цивилизации, существовавшей до Великого потопа, – он подтверждает, что люди в те времена уже были знакомы с мореплаванием, о чем говорится также в «Мифе об Адапе». Все это позволяет объяснить присутствие загадочных изображений лодок среди наскальных рисунков кроманьонцев (см. рис. 15).

Когда строительство корабля было закончено и он был загружен в соответствии с указаниями Энки, Атрахасис привел на судно свою семью. По утверждению Бероса, на борт взошли также некоторые близкие друзья Зиусудры. В аккадской версии Утнапишти взял «всех мастеров», и корабль спас людей, которые его построили. Из месопотамских версий мы также узнаем, что на борту присутствовал опытный кормчий по имени Пузур-Амурри, которого порекомендовал Энки и который знал, куда направить судно, когда вода спадет.

Но даже по окончании погрузки Атрахасис/Утнапиш-ти не мог успокоиться; он то и дело сходил на берег, в тревоге ожидая сигнала, о котором его предупредил Энки:

Время назначил мне Шамаш: «Утром хлынет ливень, а ночью Хлебный дождь ты узришь воочью, – Войди на корабль, засмоли его двери».

Этим сигналом должен был стать старт ракет в Сиппаре, где располагался космопорт аннунаков, примерно в ста милях от Шуруппака. Аннунаки планировали собраться в Сиппаре, а оттуда подняться в небо, на околоземную орбиту. Атрахасису/Утнапишти было приказано ждать грохота и пламени от взлетающих ракет. Энки сказал своему верному стороннику, что время назначил Шамаш – «человек-орел». Увидев сигнал, Утнапишти «вошел на корабль, засмолил его двери». Корабельщик Пузур-Амурри получил инструкции вести судно к горе Низир («горе спасения») – двойной вершине Арарата.

Из этих строк можно сделать несколько важных выводов. Тот, кто разработал план спасения человечества, не только знал о существовании горы так далеко от Месопотамии, но также понимал, что ее двойной пик первый появится из-под воды, потому что это самая высокая гора всей Западной Азии (17 000 и 12 900 футов над уровнем моря соответственно). Эти сведения могли быть известны только руководителям аннунаков, поскольку при строительстве космопорта в Сиппаре они ориентировали посадочный коридор по двойной вершине Арарата (рис. 25).

Более того, автор плана спасения точно знал, в каком направлении приливная волна понесет корабль; если бы вода прибывала не с юга и не несла бы судно на север, никакой корабельщик не смог бы изменить курс (без весел и парусов).