Система (СИ) - Корганов Олег Владимирович - Страница 131

- Это Плюшка с Федоткой - сказал Димон, который шел впереди и нес под мышкой футбольный мяч. Оля Плеханова и Вера Федотова были центровыми девчонками в классе, и все парни мечтали понравиться им, и для этого привлекали их внимание, как могли. Игорёк был в числе многочисленных воздыхателей Светки. В своих грезах он представлял, как спасает её от нападающих хулиганов, или вытаскивает из горящей квартиры, короче говоря, совершает геройский поступок, благодаря которому, она начинает любить его всем сердцем. Но он и представить не мог, какую каверзу устроит ему Димон, а следом за ним и Женя с Вованом.

Димон, громко насвистывая, чтобы привлечь внимание девчонок, шел прямо к бревну. - Кто за мной, тот герой! - крикнул он, и с разбега, одним махом преодолел препятствие. Вован и Женя тут же кинулись за ним, даже не подозревая, какую подставу делают лучшему другу.

Игорек оказался в ловушке. С одной стороны девчонки, мнение, которых ему было далеко не безразлично, с другой стороны недвусмысленный призыв “Кто со мной, тот герой” и последовавшие ему друзья. Было всего два выхода: остаться внизу, ловя на себе презрительные взгляды девчонок, или лезть на бревно. Игорёк выбрал второй вариант, и стал подниматься по наклонной доске.

Он полностью осознал ситуацию, в которой оказался, только очутившись на бревне. Обратный путь для него теперь был практически отрезан, потому что спуститься с бревна, означало опозориться окончательно и бесповоротно.

“Будь что будет!” - он просто шел, шёл к краю пропасти.

“Главное не останавливайся” - говорил он сам себе. Ещё два шага по узкому бревну. Раз.. два… Толчок правой…. Сердце на доли секунды останавливается и…

Есть! Он на другой стороне! Игорек не помнил себя от счастья. Он спускался с бревна, подобно Гагарину, выходящему из космолёта.

- Молоток! - друзья, искренне радуясь, хлопали его по плечу.

После этого случая Игорёк сотни раз проходил по этому бревну и не мог понять одного: Что его остановило в тот самый первый раз?

Четверг

Он начинал чувствовать себя прокаженным. Товарищи ещё полностью не отвернулись от него, но заметно отстранились. Во взглядах, в которых еще три дня назад можно было прочитать уважение или симпатию, теперь виделось холодное презрение. Кир знал, что это вопрос времени, и презрение сменит ненависть. Всё неуклонно идет к тому, что он рано или поздно станет изгоем. Он угрюмо ехал в автобусе, наблюдая, словно со стороны весёлый гвалт и оживленную болтовню вокруг. “Ну что, пора привыкать к роли Лимона” - подумалось ему.

Тем временем Лимон активно вживался в роль Кира, по крайней мере, ему так думалось. Он внимательно слушал своего новоиспеченного кореша Толю, тряся головой и ржа, словно лошадь над каждой произнесенной шуткой.

Они шли от автобусов к своим плантациям по иссохшей пыльной пашне. Кир шёл один, сжимая в руке пластиковое ведро, и глядя себе под ноги. Где то впереди недалеко шел Лимон, которого по дружески обнимал за плечо Толя Ушаков. Кир смотрел на земляную борозду, вдоль которой шел и вдруг ясно почувствовал, что больше не может; не может больше ковылять, как скотина на убой; не может терпеть всё это; не может больше так жить. На глаза ему попался здоровый свекольный клубень. Он поставил ведро и поднял клубень, подбрасывая его, как бы взвешивая в правой руке. А потом, размахнувшись от плеча, со всей дури швырнул клубень в спину Лимона. Снаряд с глухим стуком ударил Лимона между лопаток. -

- Ой, бля! - Обернувшись, Лимон увидел фиолетово-синее лицо Кира, которое улыбалось разбитыми потрескавшимися губами.

- Лимон, а ты ничего не забыл? - громко сказал он.

- Ну всё блядь ты доигрался! - Лимон снова пошёл в наступление, как танк.

“Дальний бой совсем не вариант” - вдруг подумал Кир и юркнул под пролетевшим над головой кулаком навстречу Лимону. Тот не ожидал такого маневра и, по инерции, ещё двигался вперёд, когда Кир вдруг встретил его размашистым ударом головы в нос. Удар был хорошим, так как Кир в футболе славился умением играть головой. Лимон взвыл и закрыл лицо руками. Из под сжатых ладоней ручьями побежала кровь. Кир не стал добивать сидящего на корточках и скулящего, как девочка противника.

Через толпу зевак к месту расправы пробивался физрук Шувалов.

- Ты чё совсем оборзел? В тюрьму хочешь за избиение? - орал он, схватив Кира за рукав.

- Вы на меня посмотрите Иван Петрович! - улыбаясь, на сколько это можно говорил Кир.

- Завтра к директору оба! Пусть он с Вами разбирается! - подытожил физрук.

Лимон этим днем вел себя тихо. После того, как остановили кровотечение он тихо молча работал в одиночестве, как и в старые добрые времена, зато отношение к Киру мгновенно стало меняться в лучшую сторону. Но он знал, что это ещё не точка и её необходимо поставить.

Пятница

- Вы посмотрите, на кого стали похожи, петухи. - Директор поверх очков смотрел на деформированные и местами синие физиономии боевиков. - Через неделю педсовет, на котором я ставлю вопрос о Вашем отчислении. За эту неделю у Вас есть время подумать, а может и примириться. В любом случае, мы отнесемся со всей строгостью к этому инциденту.

Когда Кир и Лимон понуро направились к двери, директор сказал:

- И еще, если вы все же надеетесь продолжить обучение, я не советую усугублять вам этот конфликт. У стен есть уши, - и он многозначительно повел глазами вокруг себя.

Когда трудовой десант в очередной раз высадился на поле, Кир подошёл к Толе Ушакову.

- Через два часа подходите с Лимоном к той роще - Кир указал рукой на место их бывшего лагеря - Разговор закончить надо без палева.

- Лады! - ответил Толя

Спустя два часа, Кир увидел, как Толя с Лимоном идут в сторону лагеря. С собой Кир взял только Сыра, чтобы соблюдать максимальную конспирацию. Глядя на идущих, Кир заметил, что Толя идет впереди, а Лимон бредет сзади на расстоянии. “Что-то ты перестал ходить с ним в обнимку?”

- Всё как договаривались! Вот тебе Лимон - сказал Толя, когда они подошли

- Ну чё, нужно закончить тему, - сказал Сыр, который являлся вторым секундантом.

И тут голос подал Лимон:

- Игорь! Мы с тобой квиты. Я не хочу больше драться. Давай будем друзьями! - он протянул Киру здоровую, как лапоть руку.

Кир предвидел такой поворот, но не был уверен, готов ли он к нему. Он улыбнулся, глядя Лимону прямо в глаза.

Резкий удар прямым кулаком в верхнюю губу заставил Лимона вскрикнуть и сесть на корточки, причитая и закрыв лицо руками. “Вот теперь, кажется точка!” - подумал Кир, чувствуя как немеет правая рука.

Толя подошел к плачущему Лимону, не вынимая рук из карманов.

- Лимон, ты махаться будешь? - задал он прямой вопрос.

- Не-ет! - навзрыд протянул Лимон.

Толя сплюнул по блатному между зубов, развернулся и пошел прочь.

Вдруг Сыр подбежал к Лимону и, что есть силы, пнул его ногой в плечо, так что тот завалился на бок, еще больше закрывшись руками.

- Зачем ты это? - недоумевая спросил Кир.

- Давить надо это ЧМО! - с апломбом ответил Сыр.

Кир отвернулся и смотрел на силуэт удалявшегося Толи. Он больше не хотел видеть Сыра.

Глава 4. КРАХ

30 октября 1994 г.

“Жил отважный капитан,

Он объехал много стран,

И не раз он бороздил океан…”

Он постригает выпирающие на губу кончики усов, и пшыкает на них из маленького флакончика. Теперь целый день всё вокруг будет утопать в приятном аромате. Ещё раз осматривает себя в большое овальное зеркало, висящее в прихожей. А он ещё ого-го. Молодой, высокий, черноволосый, да ещё и владелец доли в бизнесе. Просто завидный жених. Правда, жених пока не свободен, но это временно. Нужно решить небольшие финансовые проблемы, и тогда он сможет освободиться от пут жены и тестя. Всё идёт в гору, так, что это скоро случится. Томилов замечает волосинку, торчащую из носа и нещадно вырывает её маленькими щипчиками. Слёзы брызгают из глаз, но красота требует жертв. В последнее время он усиленно следит за своим внешним видом. Появилось ощущение важности, значимости. Ещё бы, он сейчас такие дела проворачивает. Кто бы мог подумать ещё полгода назад, что он сможет подмять под себя всё училище. А как лихо на раз-два он разобрался с этими выскочками и захватил власть в “Системе”? С такими темпами и до Манюрова скоро очередь дойдёт. А что? Он теперь перестал верить в невозможное.