Спартак — воин иного мира (СИ) - Вульф Владимир - Страница 24

Командир личной охраны, как всегда, смачно сплюнул, словно от этого зависела его жизнь, и оставил в покое человека. Он подошел к карете, открыл дверцу, и из нее вышел отдохнувший Даггарт, ведь ему не пришлось бежать под палящим летним солнцем, как его рабам. Организатор игрищ подозвал к себе слугу, что-то ему сказал, и тот немедля поспешил выполнить приказ хозяина. В который раз Томас пожалел, что не знает языка местных. Ему бы не пришлось беспомощно ждать мастера-переводчика, чтобы тот доступно разъяснил, что от него требуется.

Даггарт жестом повелел рабам следовать за ним. Не прошло и пары секунд, как конвоиры выстроились по бокам и принялись подталкивать будущих гладиаторов, чтобы те шагали чуточку быстрее. Они шли по направлению к воротам, держась рядом с каменным забором высотой в два человеческих роста, а то и больше. Если Мальком однажды задумает бежать, то в одиночку он эту преграду не преодолеет. Тут потребуется помощь сильного соратника, желательно такого, как демон. Он единственный, кто относился к парню дружелюбно, ни разу не проявив враждебности по отношению к нему. Затем они прошли через ворота, возле которых стояли два крепко сложённых стражника-зверолюда, бдительно несущих свою службу. Это еще больше подтолкнуло Томаса к тому, чтобы сдружиться с демоном, ведь в одиночку он может не справиться, а с верным товарищем будет намного легче совершить побег.

Даггарт привел купленных рабов во двор своего роскошного жилища — двухэтажного каменного особняка. Фасад здания выглядел впечатляюще: большая часть стен была покрыта живописными рисунками, изображающими чьи-то боевые подвиги, возле ступеней крыльца стояли два изваяния — воинствующие орки, подняв топоры над головами, своим видом призывали остальных последовать за ними. Наверное, они служили напоминанием о былых героях, о храбрости, о воинской доблести и о тяжелых временах. Так показалось Томасу, когда он взглянул на статуи. Но большего всего внимание Малькома привлекла небольшая фигурка, вырезанная из камня прямо над дверью. При виде нее орки-людоеды слегка склонили головы и прошептали короткую молитву на своем языке, как это сделали бы в родном мире парня верующие.

Еще одним фактом, подтверждающим благосостояние хозяина дома, являлись прозрачные стекла, вставленные в оконные отверстия особняка. Томас заметил их после того, как из дома вышел и прошел мимо окон низкорослый эльф с короткими острыми ушами и высоким лбом. Особенно в глаза Малькому бросился его короткий нос с горбинкой, немного перекошенный вправо, словно кто-то в спешке вправил ему перелом после очередной драки, не особо заботясь, как это будет смотреться потом. А выглядело это по-настоящему ужасно — и это не беря в расчет многочисленные шрамы, украшавшие его лицо.

Эльф подошел к организатору игрищ, поклонился и внимательно выслушал все указания, когда Даггарт проинструктировал его, то немедля удалился в свое жилище, оставив купленных рабов на попечение верного помощника. Он подошел к новеньким и принялся критично осматривать каждого с ног до головы, почти не прикасаясь ни к кому, кроме человека. Как и ожидал Томас, эльф заинтересовался им, а не демоном, который, по мнению парня, одним своим видом способен был произвести пугающее впечатление на любого жителя этого мира. Мальком абсолютно не понимал, почему привлекает к себе больше внимания, чем трехглазое существо.

Первое, что сделал помощник Даггарта, когда стал осматривать человека, так это ощупал его руки, плечи, торс и ноги. Эльф давил тоненькими пальцами так сильно, что Томас невольно вскрикивал от острой боли и напрягал мышцы, чтобы от него как можно быстрее отстали.

— Хорошее телосложение, иноземец, — задумчиво прошептал слуга, критично осмотрев человека еще раз с ног до головы. — И ведь не скажешь, что ты крепкий малый.

Мальком сильно обрадовался, когда эльф заговорил с ним на его родном языке. Он и не думал, что так скоро повстречает мастера-переводчика. Особенно в таком месте, где тренируют гладиаторов.

— Ты правда так считаешь? — Томас хотел спросить это нейтральным голосом, но в нем все равно прозвучали нотки отчаянья. Он постоянно сталкивался с презрением со стороны местных жителей, и это сильно подорвало самооценку парня, поэтому он, как никогда, нуждался в поддержке и особенно в друге.

— По нашим меркам ты, конечно, слабоват, иноземец. Не тянешь на роль мирадона, но если присмотреться внимательней, то из тебя вполне может выйти воин, — объяснил эльф.

Именно подобных слов не хватало Малькому. Он нашел в них приятное утешение, ведь впервые хоть кто-то заметил в нем потенциал, который можно раскрыть путем постоянных тренировок, если появится тот, кто согласится сделать из Томаса настоящего гладиатора.

— Позже поговорим! — дружелюбно улыбнувшись, пообещал мастер-переводчик и продолжил осмотр. С остальными эльф провозился куда меньше, чем с человеком.

Так как ему не удалось найти общий язык с демоном, помощник Даггарта жестом повелел рабам следовать за ним. Он, как всегда, держался спокойно и отстраненно, словно его это нисколько не касалось. Томас завидовал выдержке товарища по несчастью: трехглазое существо стойко переносило любые невзгоды, всегда каким-то образом оставаясь в выигрышном положении.

Они шли по натоптанной тропинке, обходя особняк. Томас почти не удивился тому, что территория была обнесена с трех сторон каменным забором, а с четвертой — защитной стеной города, которая вблизи при дневном свете выглядела не просто неприступной — неуязвимой. Глядя на нее, Мальком на все сто процентов был уверен в одном: того, кто осмелится напасть, ждет неминуемое поражение.

Из мира грез парня вырвал неожиданно раздавшийся звон металла. Они обогнули особняк и вышли на просторный задний двор размером с футбольное поле. Возле одноэтажного кирпичного здания, занимающего треть площади двора вдоль городской стены, целая толпа гладиаторов окружила двух воинов, чтобы посмотреть на их бой. Эльф повел новеньких бойцов как раз к шумящим рабам Даггарта, где каждый старался перекричать другого, дабы помочь советом одному из гладиаторов.

Томас обрадовался возможности посмотреть на настоящий бой, а не на профессиональную постановку. Ему в скором времени самому предстоит сойтись в смертельной схватке с другим гладиатором на местной арене, где обязательно прольется чья-то кровь и, возможно, оборвется жизнь одного из них.

Медленно сближаясь, оба воина продолжали наворачивать круги. Зверолюд-шакал с красной повязкой на предплечье держался хладнокровно в отличие от своего соперника — смуглого орка со сломанными клыками. Тот нагло ухмылялся, скалился, выкрикивал что-то, призывал жестами к бою. Но они не спешили нападать на друг друга, пока не подошли достаточно близко, чтобы достать противника мечом. Первым в атаку кинулся невысокий поджарый шакал, ловко орудующий клинком: он набросился, как яростный ураган в ясный солнечный день, застигнув врага врасплох. Орк опешил, но все же парировал резкий выпад, отведя смертоносное лезвие в сторону, и контратаковал. Он резко с разворота рубанул сверху-вниз: клинок со свистом рассек воздух. Шакал отпрыгнул в последний момент, уйдя из-под удара. Орк, не медля, нанес второй удар по той же траектории в обратном направлении — и снова не достал резвого зверолюда.

Страсти накалялись. Толпа одобрительно ревела каждый раз, когда лезвие рассекало пространство в паре дюймов от плоти воинов или когда раздавался звон стали. Бой гладиаторов походил на смертельный танец: они двигались плавно, легко, уверенно, решительно, размахивая мечами, проделывая красивые пируэты с невероятной скоростью. В их глазах пылало яростное пламя, не страха, но чего-то большего. Томас не мог пока понять, что они испытывали, но было ясно одно — оба ощущали себя живыми, полностью отдаваясь бою.

Орк яростно набросился на противника. Он наносил один сильный удар за другим, заставляя зверолюда отступать, пока не сделал ложный выпад. Шакал рефлекторно попытался парировать удар, когда соперник подскочил к нему и врезал эфесом меча по морде. Послышался противный хруст костей. Зверолюд запрокинул голову и, потеряв ориентацию в пространстве, распластался на земле.