Королева Солнца. Предтечи. Повелитель зверей. Кн. 1-17 - Нортон Андрэ - Страница 278

У них за спиной частое звяканье рудных яиц, выпадающих из хобота сборщика, замедлилось и затихло. Штотц вывел машину обратно и направил прочь от лодки.

— Вот сюда. Они двинулись.

— А где Викинг? Я его не видел, — заметил Али.

— Пошел дальше в поле с татхами. При таких помехах мы его вряд ли услышим, пока он не подойдет ближе. Но там что-то много — больше, чем может заглотать один сборщик.

— Нам их надо бы еще дюжину.

— Нам надо бы еще сборщиков, еще машин и дополнительный корабль, а когда все это будет, не помешает хорошая погода, ясное солнышко и красавицы для развлечения одичавших Вольных Торговцев, чтобы танцевали вокруг бассейнов с горячей минеральной водой и кормили нас очищенными фруктами.

Штотц редко снисходил до острот, и Али нравилось, когда это происходило. Они старались двигаться как можно быстрее — однажды Али подхватил старшего инженера, когда тот споткнулся. В другой раз Штотц поймал Али за воротник, когда у него нога соскользнула с покачнувшегося камня, который был с виду надежен, и он чуть не нырнул в лужу грязи.

Они добрались до кладки.

— Кажется, мы здесь сможем взять три груза, — сказал Штотц. — Вот тут склад, в этой трещине.

Он направил сборщик яиц к указанному месту, и тот сунул хобот в трещину, труба его тревожно напряглась, и Али повернулся и начал загружать наплечные мешки яйцами из штабеля, сложенного в V-образном кармане в скале. Четыре пары наплечных мешков он успел загрузить раньше, чем вернулся Штотц со сборщиком, у которого мешок оттопыривался от рудных яиц.

Штотц послал общий вызов:

— Нас кто-нибудь слышит? Тут еще не меньше двух дополнительных грузов.

Али слушал его вполуха, наклоняясь, чтобы положить последнюю пару наплечных мешков. Замеченное краем глаза движение заставило его выпрямиться.

— Иоган, смотри!

Он показал на огоньки-ракушки, которыми была отмечена кладка. Они мерцали: не вспышками в ответ на поисковые пистолеты, а слабыми световыми переливами.

Вдруг его наплечные мешки и даже тартановый коллектор сборщика засияли, когда рудные яйца внутри них засветились, но Али со Штотцем не успели среагировать, как земля под ногами вздрогнула, раздался рокочущий рев, и со страшной быстротой усиливающиеся рывки сотрясли остров.

Али тяжело упал, но мелькнувшая перед глазами вспышка красного никак не была связана с болью в ушибленном колене. Ментальная вспышка воспринялась как боль, но на самом деле это не было больно, и ее смягчило ватное одеяло. Али сообразил, что вспышка эта не его, и разозлился так, что страх исчез раньше, чем затих грохот. Земля вздрогнула последний раз и застыла. Али поднял глаза и чуть не ослеп от широкой полосы молнии, разорвавшей небо над головой.

Он проморгался и выругался, выговаривая слова так быстро, как только мог, не думая, что его кто-то слышит. Остановился он только тогда, когда упал и ударился боком о скалу с такой силой, что дыхание перехватило. Пока Штотц помогал ему подняться, Али понял, что канал связи забит вопросами и ответами по крайней мере на трех языках.

Через несколько минут Али разобрался в голосах. Дэйна и еще одного татха не было слышно, значит, они вне пределов связи. Тем временем остальные решили продолжить работу по доставке на лодку дополнительной руды, ожидая, пока эти двое о себе доложат.

Когда Лоссин отключился, из темноты возникла массивная тень, вышедшая в свет налобного фонаря Штотца.

— Это Тасцин.

Она наклонилась грузить руду и подобрала вдвое больше, чем Али мог бы унести. Али про себя вздрогнул, подумав, не считают ли татхи терран бесполезными, как детей, и когда наступила его очередь, схватил больше, чем ему было бы удобно.

Следующие двадцать минут были тяжелыми. Каждый шаг требовал осторожности, и идти надо было согнувшись и боком, как ходит краб, и зная, что, если упадешь, вряд ли сразу остановишься, а уж рудные яйца точно раскатятся во все стороны. Мышцы бедер вскоре заболели так, что пересилили влияние лекарства на нервную систему, а ветер выл в скалах и трепал одежду, жестокий и надменно-безразличный.

Наконец они дошли до лодки, и от получаса осталось всего двенадцать минут — слишком мало для еще одного выхода. Али, у которого ноги подкашивались, испытал честно заработанное облегчение; он знал, что второго похода ему без отдыха не выдержать. И даже с отдыхом, подумал он, когда порыв ветра припечатал его к корпусу лодки. Хотя основной удар принял на себя шлем, в голове зазвенело, и несколько минут он не мог понять смысл голосов, зазвучавших в рации.

Но тревога этих голосов пробила дымку забытья, и Али понял, что что-то случилось. С внезапным ощущением вины он подумал, что забыл о Дэйне и бывшем с ним татхе.

Тут же он заметил мигнувший сигнал, сообщавший, что Джаспер хочет поговорить с ним по закрытому каналу. Али нажал кнопку приема вызова, и Джаспер сказал:

— Ты чувствовал ментальную вспышку в момент землетрясения?

Али заскрипел зубами. Это было нарушение обещания, капитуляция!

— О чем ты говоришь? Джаспер вздохнул:

— Значит, только я? Я боюсь, что Дэйн попал в беду. Я принял сигнал боли, острейший.

Али огляделся, но высокой фигуры Торсона среди татхов, стоящих возле погрузчика, не было видно.

— Ты не слышал? Он не отвечает. Али отключил Джаспера и набрал частоту Дэйна. Ничего. Он попытался еще раз. Опять ничего. Он поднял глаза, оглядывая горизонт во все стороны. Лоссин и Дэйн Торсон исчезли.

В тревоге Али снова связался с Джаспером.

— Он не докладывал?

— Нет. Вросин потерял его из виду за десять минут до землетрясения. У него повредило рацию, и он не мог доложить.

— Они знают его местонахождение?

— Не передали. У меня есть его местоположение на момент последнего контакта. Туда направляется Лоссин — ждем сообщения.

Али переключился на общий канал и услышал доклад Лоссина:

— Лоссин рапортует. Я вышел на последнее положение Дэйна. Здесь ничего. Ответа нет.

Али снова переключился на закрытый канал:

— Что будем делать?

Али услышал, как Джаспер набрал побольше воздуху, и потом сказал:

— Ты взял — то есть ты можешь взять — его местонахождение?

Али хотел огрызнуться, что у него с собой нет никаких приборов, но он знал, что имеет в виду Джаспер. Ситуация была слишком серьезная, чтобы вякать насчет обещаний.

— Нет, — ответил он. — А ты?

— Я не воспринимаю место, — извиняющимся тоном пробормотал Джаспер. — Только эмоции.

«Я воспринимаю, — подумал Али. — Торсон и я воспринимаем местоположение. Черт, черт, черт!»

Он зажмурился, впервые пытаясь открыть себя связи. Только — как? Он пытался вообразить, где находится Дэйн, и мозг услужливо воспроизводил образы: Дэйн, падающий в яму, цепляющийся за склон, придавленный скалой. Но Али знал, что это все воображение, подстегнутое страхом.

Он попытался очистить мозг от всех мыслей и просто ждать.., но ощущал только мягкое ватное одеяло поверх разума, заглушающее все.

— Али? — Джаспер. — Я прошу прощения...

— Ничего, все нормально. Но я ничего не могу воспринять.

Джаспер отключился.

Примерно через минуту появился Лоссин, пригибаясь от пронизывающего ветра.

Тасцин подошла к нему, заговорила. Али видел, как Лоссин махнул рукой, и они стали оживленно переговариваться, потом Тасцин повернулась к Штотцу и махнула ему, тот сообразил, что у него отключен общий канал, и быстро нажал кнопку.

— ..рискнем искать? Ты должен решить. Напряженный и суровый, прозвучал голос Иогана:

— Я думаю, что мне не пройти против такого ветра. Послушайте, мы можем прочесать последнее место на флиттерах?

— Мы это сделаем.

— По машинам! — крикнул Штотц. — Быстро! Они залезли в свой флиттер, забыв о грязи и слякоти. Лодка поползла обратно в прибой, а Штотц привел в действие управление флиттера. Крылья машины были прижаты к корпусу, подставив ветру минимальную поверхность. Даже несмотря на муть в мозгу, Али понял, что у них очень мал запас горючего. В тяжелом молчании два флиттера пролетели над островом, сделали над ним круг. Снова круг, на этот раз шире, и третий раз, хотя индикатор уровня горючего уже замигал красным.