Туманный колокол (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 75

меня.

- Я надеюсь, ты когда-нибудь меня простишь, - сказала, едва дыша, и бросилась к

двери, чтобы у выхода лоб в лоб столкнуться с Филом.

- Полли? - удивленно замер он. - Что случилось? Ты плачешь?

- Нет, Фил, нет, - тряхнула головой, пытаясь сдержать слезы. - Тебе показалось.

- Вы поссорились? - Разве кто-то мог обмануть Филиппа Вейрана.

- Немного. Неважно. Я пойду!

И бросилась бежать. Сейчас мне хотелось оказаться как можно дальше от Анри, от

его осуждения и презрения. Дальше, дальше! Туда, где никто не станет меня винить.

Домой. Я бежала, не чувствуя ног. Встречные люди расходились в стороны, кто-то

окрикивал, пытаясь пристыдить, но я не слушала их. Быстрее!

Домой к Этьену ворвалась, а не вошла. Осела на ступеньки лестницы, закрыла лицо

руками и разрьщалась. Слезы катились сплошным потоком, не давая дышать. Комок в

груди рос и рос. Больно! Как же больно!

- Полли! - По лестнице слетел Вильям. Они что, сговорились? - Ты плачешь? Что

случилось? Кто тебя обидел?

И в его светлых глазах на миг мелькнул янтарь.

- Все хорошо, Вилли, - прижала его к себе, спрятала лицо в мягких волосах. - Просто

немного поссорилась с Анри. Не волнуйся, мы помиримся.

Не помиримся. Я вдруг совершенно ясно это осознала. Да, возможно, я не знала

каких-то тайн человека, которому доверила сердце, но он сам всегда был слишком

прямым, правильным. Он не простит предательства, а для него это - предательство.

Прости меня, Анри. Прости! Меньше всего на свете я хотела бы причинить ему боль, но

вышло так, что ничего уже не изменишь.

- Не плачь. - Вилли терся об мою щеку, как волчонок. - Ты что? Даже я так не

плакал, когда мама умерла. Даже папа не плакал. Ну, хватит, не надо.

Я приказала себе успокоиться. Вилли тоже тяжело было видеть мои слезы. Он прав,

что уже реветь? Ничего не изменится. Теперь решение за Анри, и я знала, каким оно

будет.

ГЛАВА 32

Филипп

- Что стряслось?

В гостиную я влетел - и вопрос сорвался с губ раньше, чем переступил порог. Анри

стоял у окна и смотрел вслед Полине. Он обернулся - и стало понятно, что дела плохи.

Даже когда брат вернулся из пустоты, у него не было такого взгляда. Мертвого,

безжизненного. Что могло произойти?

- Ничего, - ответил он и попытался меня обойти, но не тут-то было. Я перехватил его

и заставил вернуться в комнату.

- Если бы ничего, Полина бы не плакала. И ты не смотрел бы на меня так!

- Фил, это наше личное дело. - Анри точно не желал со мной разговаривать.

- Я - твой брат. Уж мне мог бы сказать.

- Хорошо. - Анри все-таки сел на диван, а я замер перед ним. - Полина мне изменила.

Доволен?

- Что? - У меня едва не пропал дар речи. - Кто сказал тебе такую глупость?

- Она сама.

Я не верил. Во что угодно, только не в это! Полли любит Анри, всегда любила. Она бы

не смогла.

- Подожди, ты уверен, что...

- Её никто не принуждал. - Поймал Анри мою мысль. - Это было давно, еще до того,

как меня отправили в пустоту.

До того? Внутри защемило от дурного предчувствия. Не может быть! Я бы понял, еще

тогда понял, если бы Полина решилась... Но если? Как я мог проглядеть!

- Ты что-то знаешь? - Тут же заметил Анри.

- Если и так, это не моя тайна, - отступил я. - И если сама Полли тебе ничего не

сказала, то я не имею права говорить.

- Вы сговорились, что ли? - воскликнул Анри. - Она чего-то недоговаривает, ты чего-

то недоговариваешь. Ладно Полли, но ты?

- Анри, успокойся, - попытался утихомирить этот бушующий ураган. - Просто поверь,

Полли никогда бы тебе не изменила без очень веской причины.

- Поверить? Кому, Фил? Кому мне, демоны всех побери, верить, если моя невеста

является для того, чтобы признаться в измене, а ты её покрываешь?

- Я никого не покрываю, но ты неправ. Попытайся поговорить с ней по-другому,

спокойно. Может, она и расскажет.

- Да пусть катится, куда хочет!

Анри вцепился пальцами в волосы и замер. Он тяжело дышал. Я понимал, что брату

больно и непросто. Не знаю, что бы сам делал, если бы попал в такую же ситуацию.

Впрочем, я даже в гимназии ревновал Лиз, хоть она никогда не давала повода. Так мне ли

его осуждать? Но ему надо было взять себя в руки, угомониться.

- Послушай меня, - пытался достучаться. - Ты ведь любишь Полину, она любит тебя.

Да, она ошиблась. Но это всего лишь одна ошибка, Анри.

- Всего лишь? - Брат закусил губу до крови. - Ты хоть сам себя слышишь, Фил?

- Главное, чтобы ты меня услышал. Постарайся её понять, пока это возможно. Просто

представь, что Полли может исчезнуть из твоей жизни навсегда - и все встанет на свои

места. Разве ты этого хочешь?

- Хочу. Сейчас - хочу, чтобы все меня оставили в покое! Или я за себя не ручаюсь.

- Анри, ты совершаешь самую большую глупость в своей жизни!

- Кто бы говорил! Если ты такой умный, то где твоя невеста?

Внутри что-то щелкнуло. Наверное, полетел в пропасть самоконтроль, выработанный

за последний год. Руки сами собой сжались в кулаки.

- Не смей, - тихо сказал я.

- Что, правда глаза колет? - Анри уже не думал, что говорит, просто пытался ужалить

побольнее. Я понимал это умом, но изнутри поднималась боль, и она затмевала рассудок.

Больно... - Мал еще, меня жизни учить! Своей занимайся!

- Может, ты и прав. - На смену теплу пришел холод, будто лед заковал все изнутри. -

Но не тебе меня судить. Где ты был, когда был нужен мне и Полли? Где ты был, когда

убивали наших родителей? Тебя не было, Анри! А теперь ты пытаешься в чем-то нас

обвинить. В том, что бы никогда не случилось, если бы ты был радом!

Я перешел на крик. Не стоило! Никогда не стоило, но я уже не помнил себя. А Анри

бледнел на глазах. Но в ту минуту мне было все равно. Моя собственная боль переполнила

границы. Она душила меня, не давала дышать - слишком долго я её сдерживал.

- Я не мог быть радом, - тихо и уже совсем спокойно сказал Анри. - Даже если бы

захотел.

- Неправда! Все из-за тебя! Лучше бы ты не возвращался.

Я кинулся прочь из дома. У меня внутри все горело и плавилось, будто вместо крови

бурлила лава. Слезы душили. Те самые, которые я так и не смог пролить на могиле Лиз. Те