Лунная охотница и Теневой король (СИ) - Рома Валиса - Страница 57

Я сжалась, понимая, куда он ведёт.

— Те, кто перешёл на сторону людей во время войны, показали, где лежат залежи проклятого металла. Смертные сделали оружие, способное убить всех нас. Мы вынуждены были бежать, и лишь река укрыла нас, подарив это место, ставшее домом.

— Так значит, все вы жили там, за Малоречьем?

— Да, — грустно усмехнулся Темнейший. — У нас были прекрасные замки, которые люди забрали себе, и не менее прекрасные сады. Времена года сменялись, а не оставались так до конца веков… не знаю, сохранилось ли хоть что — то из этого. Столько времени минуло…

Я взглянула на Темнейшего, чьи глаза остекленели. Он вспоминал далёкое прошлое, наверняка прекрасное, но отнятое людьми. Я уже давно начала понимать, почему все они так ненавидят людской род — то, что те совершили, даже у меня начинало вызывать к ним презрение. Это ведь ужасно — убивать тех, кто хотя бы одной чертой отличается от других. Как же они все жили раньше?

— Говорят, что теперь в замке Предков правят смертные короли, — глухо произнёс Темнейший, и его пальцы стиснулись на плечах, когда когти продырявили рукава рубашки. — Хотел бы я посмотреть на тот ужас, что они учинили с нашими землями.

— Ты всё ещё мечтаешь отомстить? — почти прошептала я.

Темнейший вздрогнул, очнувшись от мыслей и взглянув на меня. Его когтистые пальцы коснулись моих застывших волос со снежинками, аккуратно перекинув их на спину и оголяя узкие плечи.

— Я совру, если скажу, что не думаю об этом. Но вряд ли меня одного посещают такие мысли. Железный Король явно негодует, смотря на карту и видя на ней Малоречье. Хотя у них это место называется по — другому…

— И как же? — с интересом чуть ли не прошептала я, завороженно слушая Темнейшего.

— Проклятые Земли. А мы у них нелюди. — Он усмехнулся, не скрывая в голосе всё то, что думает об этом бреде. — Люди ненавидят нас хотя бы за то, что им приходится соседствовать с кем — то могущественным… знаешь, почему у нас с людьми почти не могут появиться дети даже при всём желании?

Я отрицательно качнула головой, всё ещё смотря на него затаив дыхание.

— Потому что ни один человек не может полюбить таких, как мы, — смотря мне в глаза, почему — то тихо произнёс Темнейший. — Они будут врать, говорить, что жить без нас не могут, но стоит тебе отвлечься… и произойдёт это.

Он оттянул ворот рубашки, являя жуткий шрам на шее. Я вздрогнула от неожиданности, ошарашено взглянув на него и еле заставив себя выговорить следующие слова:

— Так ты… любил человека?

Темнейший усмехнулся, зло и одновременно грустно, вновь закрывая свой шрам. У меня мурашки по коже пробежались, и вмиг стало слишком холодно. Слишком страшно.

— Я думал, что любил человека, — вновь запрокинув голову, выдохнул облачко пара Темнейший. — Но люди не могут нас любить даже при всей своей светлой душе. Этому не суждено случиться. Они будут лгать, предавать и искать из этого выгоду. Вот и всё… я думаю, с тобой было так же.

Я выжидающе приподняла брови, обняв себя за дрожащие плечи. Заметив это, Темнейший коснулся ладонью кожи между лопаток, и холод тут же отступил. Я выпрямилась, позволяя призрачному теплу распространяться по всему телу. По венам тут же протекла горячая кровь, заставив затесавшиеся в волосах снежинки растаять, каплями стекая по шее и плечам.

— Ты знаешь, как на свет появляются полукровки? — уже тише поинтересовался Темнейший, и его ладонь со спины пропала. Спустя миг он коснулся моего подбородка, подняв и заставив вновь заглянуть в свои глаза. — То, что зовётся любовью, не происходит между людьми и нами. Просто одним вдруг становится интересно, что получится от этой порочной связи. И не все они готовы после принять ребёнка в свою семью, кидая в лесах людей. Но что — то заставило Аваха принять свою кровь, и мне остаётся лишь гадать, что так на него воздействовало.

— Но это была явно не любовь, — заметила я, чувствуя, как при этом томительно сжимается сердце в груди. Для Ис наверняка эта была больная тема. — Так кем она была?

Темнейший грустно усмехнулся уголками губ, наклонившись ещё ниже. Он коснулся кончиком своего холодного носа моего, и я еле удержалась от удивлённого вздоха, всё ещё смотря ему в глаза.

— Я её забыл, — признался он. — Минуло две тысячи лет… я и имя уже не могу её вспомнить, не то что облик. Но шрам остался при мне даже спустя века.

Мой взгляд упал на его шею, и перед глазами вновь встал этот жуткий шрам. Это какой же ненавистью надо обладать, что бы заставить полюбить себя самого Темнейшего, а после попытаться убить? И если это было почти две тысячи лет… то могло ли случиться на войне? Хотя, нет, какая — то чушь.

— Может, всё же зайдём внутрь? — негромко поинтересовалась я.

— Да, — тихо согласился он, нехотя выпрямившись. — Послы уже скоро будут, так что…

Я не дала ему отступить назад, обняв руками шею и притянув к себе. От неожиданности Темнейший опёрся ладонями по обе стороны от меня, нависнув и опаляя сбившимся дыханием щёку. Я почувствовала, как сползает с груди покрывшееся инеем полотенце, и как мурашки пробегаются по оголённому телу. Мои пальцы закопались в тёмные волосы, когда прохладные губы скользнули по щеке. Ухо обожгло дыханием, и я даже зажмурилась от восторга.

Ладонь скользнула по груди Темнейшего, и боясь случайно упасть, я опёрлась об холодный мрамор. Мои пальцы тут же накрыли чужие, заставив мурашки пройти вдоль спины и груди. Хотелось большего. Наверное потому, когда Темнейший коснулся губами раскалившейся кожи на шее, я чуть подалась к нему. И вновь эта роковая близость, это бешеное сердцебиение в груди, эти мешающие думать губы…

— Не стоит, — вдруг отстранился Темнейший, подобрав с пола полотенце и накрыв им мои плечи. — Не сейчас… Сивер зайдёт за тобой.

Единственное, что я могла сделать, лишь кивнуть, заворачиваясь в холодное полотенце. Ну и дура… на что только рассчитывала?

Подняв глаза, я оглядела пустой балкон. Соскользнув с холодного бортика, я осторожно прошла в комнату, смахивая с волос снежинки и осматривая странный символ на кисти. Он был теневым, и стоило на него посмотреть под другим углом, как тут же исчезал. Что это за знак такой? Словно закатное солнце на горизонте, только из трёх тонких полукругов, с перечёркивающей его стрелой, под которой виднелись три острых луча. Красиво и странно.

Нерешительно остановившись на пороге, я взглянула на покоившееся на кровати платье. Верх был сшит из тысячи серебристых бриллиантов, больше похожих по своей форме на звёздочки или снежинки, когда сама юбка была чёрной, с белыми вкраплениями, совсем как небо за моей спиной.

Это платье оставил Темнейший.

Глава 41

Приятный цветочный запах духов вскружил голову. Вдохнув его полной грудью, я осторожно поправила узкие рукава. Какое же это было необычное платье! Оно закрывало плечи и шею, но при этом открывала спину настолько, что ещё чуть — чуть, и было бы не прилично в нём показываться. Асахи меж тем привели мои волосы в порядок, уложив их в причёску с серебристыми шпильками. После я всё же позволила им подвести мои глаза чёрной сурьмой и придать лицу больше свежести. Так что когда в дверь постучали, я уже была готова, неуверенно сжимая и разжимая ладони. Интересно, как это вообще на мне смотрится? Может, и вовсе не подходит?

Тряхнув головой и прогоняя мысли, я поспешила к двери, надавив на ручки. На пороге, то и дело что оглядываясь по сторонам, стоял Сивер.

— Они сюда не заходят, — усмехнулась я, так и заставив волка от неожиданности вздрогнуть и взглянуть на меня. — После того, как Птолая так и не сумела открыть эту дверь, они даже не суются.

— Вижу, хозяин не пожалел снежных звёзд, — усмехнулся по — волчьи Сивер.

— Снежные звёзды, — удивлённо переспросила я, взглянув на множество бриллиантов.