Идя сквозь огонь (СИ) - Зарвин Владимир - Страница 18

Вины Наследника в промахе не было. За миг до столкновения конь принца оступился, и копье, нацеленное в грудь Владислава, соскользнуло с его щита.

По правилам, если оба бойца оставались после сшибки в седлах, проигравшим считался тот, кому не удавалось сломать копье. Но здесь был особый случай. Принц стал жертвой обстоятельств, и судьи не решались отдать победу его противнику.

Однако Королевич сам рассеял их сомнения. Отбросив копье и щит, он дал понять, что признает победу Радзивила.

— Ты выиграл, княжич! — громогласно объявил Казимир, поднимая забрало шлема. — Рыцарская доблесть заключается не только в умении побеждать, но и в способности достойно проигрывать!

— Я не могу принять такую победу! — ответил, снимая шлем, Владислав. — Тебя, мой принц, подвела лошадь!

— На то, видно, была Господняя воля, — пожал плечами Наследник Престола, — ты доблестно сражался за право быть первым на турнире, и я признаю твое первенство! Несите княжичу его приз!

Рыцарь-распорядитель турнира и два сопровождающих его герольда вышли на середину ристалища, неся на бархатной подушке венец победителя.

— Раз уж мы возродили старый обычай, то будем следовать ему до конца, — подмигнул Королевич Радзивилу, — пусть тебя увенчает сей короной твоя дама сердца!

Мысль, поданная принцем, пришлась княжичу по душе. Объехав ристалище под звуки фанфар и крики «виват!», он приблизился к королевскому помосту.

— Государыня, — обратился к Королеве Владислав, — дозвольте моей госпоже сердца возложить на меня венец победителя!

Нельзя сказать, что затея княжича обрадовала Ядвигу. Сын Магната явно старался влюбить в себя Эву, Владычица же видела ее грядущее в браке с одним из родственников королевской фамилии.

Но Ядвига сама разрешила сыну и его сопернику выбрать дам сердца и не могла взять назад слово. Подобный поступок выглядел бы не по-королевски. Представление нужно было доиграть.

— Что ж, княжич, это твое право, — с улыбкой кивнула она Владиславу, — княжна исполнит свой долг.

— Эва, дитя, — обернулась она к Эвелине, — возложи на чело храброго рыцаря венец победителя!

Под взглядом красивого и самодовольного шляхича княжна чувствовала себя скованно. Она многое бы отдала, чтобы не участвовать в этом придворном фарсе. Но оспаривать наказ Королевы ей было не с руки.

Сойдя по ступенькам с помоста, Эвелина приняла из рук турнирного распорядителя узкий золотой обруч и увенчала им вставшего на колено Владислава.

Ристалище огласилось радостными криками. Эва собиралась вернуться на свое место, но княжич удержал ее за руку.

— Ваш талисман, княжна, даровал мне победу, — с улыбкой произнес он, — позвольте мне вас отблагодарить, за ваше покровительство!..

Не давая княжне времени опомниться, он прижал к губам ее оголенную ладонь.

— А они красиво смотрятся рядом! — подала голос Княгиня Юлия. — Из них выйдет недурная пара!

Сидевшая рядом с ней Княгиня Беата поморщилась, как от укола иглой. Она приехала в Краков, чтобы договориться с Королевой о браке Эвелины с ее сыном Томашем.

Но глядя на то, как нежно целует руку княжне Радзивил, пожилая дама ощутила жгучую ревность. Она поняла, что не желает видеть дочь Корибута своей невесткой.

— Довольно, княжич, — произнесла, залившись краской смущения, Эва, — я не сделала ничего такого, за что меня следовало благодарить…

Она попыталась отнять руку, но шляхтич удержал ее в своей сильной ладони.

— Не переусердствуй с благодарностью, княжич! — обратилась с высоты помоста к рыцарю Ядвига. — Княжна юна и неопытна. Не стоит ее, так смущать!

Металлические нотки, звучащие в голосе Королевы, свидетельствовали о том, что она недовольна Радзивилом, и Владислав не стал переступать черту, за которой начинался ее гнев. Отпустив руку девушки, он учтиво поклонился Владычице Унии.

Со вздохом облегчения Эвелина вернулась на помост. День догорал. Заходящее солнце касалось башен Краковского Замка, и в кронах деревьев начинали петь незримые цикады.

Турнир завершился. Участники и зрители, победители и побежденные, неспешно покидали ристалище. Одним из них предстояло познать радость победы, другим — испить горечь поражения.

Эвелине вновь стало тоскливо на душе. Девушка вспомнила редкие мгновения счастья, когда она могла видеться с Бутурлиным. Со дня их последней встречи минуло лишь полгода, но Эве казалось, что между ними пролегла вечность.

Больше всего ее страшило отсутствие вестей от любимого. Оно рождало в сознании княжны страшные догадки о том, что могло случиться с Дмитрием на войне с не ведающими жалости степняками.

Эвелина вновь вспомнила ночное видение, заставившее ее в ужасе проснуться. Где сейчас любимый и почему от него нет вестей, — ответа на сей вопрос у княжны не было…

…Прошедший день не принес ей радости. Эве даже подумалось, что, дав шляхтичу поцеловать себе руку, она предала Бутурлина. Возвратившись в свои покои, девушка вылила на ладонь полрукомойника, словно вода могла смыть с нее поцелуй Радзивила.

Потом вспомнила о больной подруге и поспешила к ней.

Эльжбета встретила ее на ложе, укрытая теплым одеялом, поверх которого можно было видеть лишь ее голову и руки.

Лицо Королевны походило бледностью на восковую маску, но когда в комнату вошла Эвелина, оно просияло улыбкой.

— Как ты? — вопросила ее Эва, беря за руку подругу. — Жар спал?

— Утром его не было, — с хрипотцой в голосе ответила Эльжбета, — однако к вечеру меня вновь стало знобить. Вслед за ознобом приходит жар, я это знаю…

Но придворный лекарь уже дал мне снадобье, — она по-детски сморщила нос, — такое горькое, что скулы сводит. Сказал, что к утру мне полегчает…

— Поправляйся быстрее! — нежно сжала ее бледные пальцы в ладони Эвелина. — Знаешь, как мне тебя не хватает?

— Мне тебя тоже… — слабо улыбнулась принцесса. — Я так не вовремя захворала. Скажи, ты была на празднике сломанных костей?..

— Ты имеешь в виду турнир? — Эвелина подивилась тому, что даже в болезни ее подругу не покинуло, чувство юмора. — Да, пришлось побывать..

— И как все прошло?

— Было много треска, лязга и грохота, но, к счастью, никого не убили!

— Раз было много грохота, значит, турнир удался, — Эльжбета хотела засмеяться, но ей помешал кашель. — И кто стал победителем, мой брат или этот надутый павлин, Радзивил?

— А вот не скажу! — не стала утомлять больную подробностями Эва. — Выздоровеешь — обо всем узнаешь сама!

— Так нечестно, мы же подруги! — закапризничала Эльжбета. — Если ты мне не скажешь, я до утра не смогу уснуть!

— Ладно, надеюсь, ты не очень расстроишься, узнав, что победил «павлин»?

— Что, Радзивил? О, нет! — закатила глаза принцесса. — Впрочем, этого следовало ожидать. Из всех рыцарей Королевства он единственный может составить моему брату соперничество в бою…

…И не только, в бою, — продолжала, откашлявшись, Королевна, — многие дамы считают его первым красавцем Унии. Скажи, ты им, часом, не увлеклась?

Эвелина отрицательно покачала головой.

— Что, ни капельки? — глаза Эльжбеты изумленно округлились. — Такого не может быть. Радзивил нравится всем!

— Как видишь, не всем, — пожала плечами княжна, — меня волнует лишь Дмитрий…

— Ну и где он, твой Дмитрий? — горько усмехнулась Королевна.

— Мне бы самой хотелось это знать, — с затаенной болью в глазах ответила Эвелина.

Глава 10

Перевернувшись в воздухе, метательный топор с хрустом вошел в мишень, усаженную доброй дюжиной тесаков и ножей. Здоровяк, выигравший состязание метателей, с победной ухмылкой оглянулся на своих менее удачливых товарищей.

Наемники недовольно ворчали, одаривая победителя исподлобья угрюмыми взорами. Им не улыбалось делиться харчами с парнем, поспорившим с ними в меткости на продовольствие.

Прежде чем Ральф и Харальд отошли от них на десяток шагов, проигравшие попытались оспорить победу здоровяка, и между ними вспыхнула драка.