Тайна, в которой война рождалась… (Как империалисты подготовили и развязали вторую мировую войну) - Овсяный Игорь Дмитриевич - Страница 7

Под шум «болтовни» о разоружении…

Требование предоставить оружие – первое, что услышал мир из Германии после захвата власти фашистами[13]. Словно по иронии судьбы, местом обсуждения этого требования стала Всеобщая конференция по разоружению, флаг которой был поднят в Женеве еще в феврале 1932 г.

Конференция начала работу в исключительно сложной обстановке. Резкое обострение в результате мирового экономического кризиса всех противоречий капитализма побуждало империалистические державы искать выхода на пути милитаризации экономики, подготовки и развязывания войн. С осени 1931 г. уже лилась кровь на Дальнем Востоке. Японские милитаристы вторглись в Маньчжурию. В день открытия конференции в Женеве они подвергли бомбардировке Шанхай и другие города Китая. Могла ли Конференция по разоружению в тех условиях предпринять какие-либо меры, чтобы задержать сползание мира к новой войне?

Ответ на этот вопрос содержался в предложениях СССР, принявшего активное участие в работе конференции. По мнению Советского правительства, единственной гарантией сохранения мира могло быть полное разоружение или по крайней, мере максимальное сокращение вооружений. СССР внес на рассмотрение конференции тщательно разработанный и обоснованный проект всеобщего и полного разоружения. Он предусматривал «скорейшее всеобщее и полное уничтожение всех вооруженных сил, исходя из принципа равенства для всех». Одновременно Советское правительство сообщило: если проект не будет принят, остается в силе ранее выдвинутое им предложение о частичном разоружении. Несмотря на поддержку, которую советские предложения получили у народов мира, западные державы отклонили их.

Германия выдвинула на конференции вопрос о предоставлении ей «равенства прав» в области вооружений. Формальный предлог для такого требования ее дипломатия нашла в самом тексте Версальского договора. Там говорилось, что разоружение Германии должно было явиться предпосылкой для общего ограничения вооружений всеми странами. Западные державы после подписания Версальского договора поспешили забыть об этой формуле. Германия напомнила о ней и пригрозила уходом с конференции, если не будут сокращены вооружения других государств либо сняты ограничения, наложенные на немецкое вооружение.

США и Англия, фактически направлявшие работу конференции, соглашались удовлетворить немецкое требование, но не знали, как совместить это с позицией Франции. Она выдвинула принцип: «Сначала безопасность, потом разоружение». Им приходилось считаться, и c тем, что активизация германских реваншистов встревожила французскую общественность. Не случайно именно в тот период (конец 1932 г.) правительство Эдуарда Эррио подписало пакт о ненападении с СССР.

Выход был найден в компромиссной резолюции. Конференция пяти держав – США, Англии, Франции, Германии и Италии – декларировала в декабре 1932 г. предоставление Германии равноправия «в рамках системы безопасности, одинаковой для всех стран». Тем самым выигрыш реваншистов был очевиден. Равноправие Германии было признано, а что касается «системы безопасности», то ее нужно было еще создавать. Практически эта часть формулы оставалась пустой фразой.

Что означало принятое решение? Если бы за ним последовало всеобщее сокращение вооружений, то равенство прав Германии соответствовало бы провозглашенным целям конференции. Однако западные державы не только не намеревались сокращать, а, наоборот, увеличивали свои вооружения. В таких условиях «равноправие» означало развертывание германских вооружений, что должно было вызвать, в свою очередь, форсированный рост вооружений других держав. Таким образом, конференция по разоружению усилиями Англии, США, Италии и других государств была превращена в конференцию по вооружению.

Весной 1933 г. работа конференции зашла в тупик. Выдвигая различные проекты, империалистические государства пытались обеспечить себе военные преимущества за счет наибольшего уменьшения вооружений и вооруженных сил своих соперников. Поэтому буржуазные дипломаты соревновались в софизмах, доказывая, что те виды оружия, в каких заинтересована представляемая ими страна, являются «оборонительными». Так, в ответ на требование сократить морские вооружения американские и английские делегаты заявили, будто крупные суда не служат средством наступления. «Когда военный корабль представляет собой средство обороны? – иронизировал японский представитель. – Когда на нем поднят британский или американский флаг». Морские державы требовали разоружения на суше, «сухопутные» – на море.

Шумные пререкания по поводу разоружения служили маскировкой усиливавшейся на Западе гонки вооружений. «Империалисты, – писала „Правда“ 12 февраля 1932 г., – хотят превратить Женевскую конференцию в огромную дымовую завесу, которая должна скрыть от общественного мнения трудящихся всех стран бешеную подготовку новой мировой войны, вступлением к которой являются события на Дальнем Востоке».

Воспользовавшись разногласиями между бывшими победителями, гитлеровцы нагло добивались практической реализации принципа «равноправия». Они делали упор на то, что Германия якобы беззащитна против «угрозы с Востока». Ей нужны, мол, самолеты и танки для защиты «европейской цивилизации», а заодно и тех капиталов, которые были вложены в германскую экономику американскими, английскими и прочими монополиями.

Фашистская дипломатия следовала заранее разработанной гитлеровцами тактике: сдерживать версальские державы призраком большевизма, заставлять верить, что «Германия – последний оплот против красного потопа». Тем самым ей удастся пережить критический период, разделаться с Версалем и снова вооружиться.

Эта тактика в полной мере оправдала себя. Представители США и Англии не только с «пониманием» отнеслись к Германии, но и всячески помогали ей добиться права на перевооружение. Особый интерес к этому проявляли английские и американские монополии, связанные с производством оружия. Они спешили на германском реваншизме сделать гигантский бизнес. Не приходится удивляться, что магнаты позаботились включить в состав делегаций, направленных в Женеву, «своих» людей. Те под шум дискуссий о разоружении, за кулисами конференции подготавливали выгодные сделки о поставках вооружения фашистской Германии. Одной из таких фигур являлся Аллен Даллес, выступавший в роли советника американской делегации.

Курс на перевооружение Германии, проводившийся США и Англией, был сопряжен с определенными трудностями. Мировое общественное мнение глубоко встревожили сообщения о бесчинствах фашистов в Германии. Наглые требования гитлеровцев о предоставлении оружия лишь усугубляли беспокойство. Поэтому столпы делового мира США решили дать Гитлеру несколько советов. Столь деликатную миссию возложили на главу американской делегации на конференции Нормана Девиса. Вместе с Даллесом он отправился в Берлин, где встретился с Гинденбургом, Гитлером и министром иностранных дел Нейратом.

Во время беседы, состоявшейся в апреле 1933 г., Гитлер повторил Девису уже ставший трафаретным набор аргументов нацистской пропаганды в пользу пересмотра Версальского договора и получения Германией права на перевооружение. Играя на антисоветских настроениях правящих кругов США, Гитлер заявил: «Мир не должен быть индифферентен к способности Германии соответствующим образом защищать миллионы иностранного капитала, которые инвестированы в Германии».

Поскольку беседа проходила при закрытых дверях, Девис отбросил обычные для официальных заявлений США демагогические утверждения о стремлении к миру и солидаризировался с требованиями Гитлера. Он заверил его, что Франция тоже согласится на ревизию по крайней мере военных статей Версальского договора. Вместе с тем Девис подсказал гитлеровцам более гибкую тактику.

«…Позиция Германии, – заявил он, – была бы более обоснованной, если бы ее представители подчеркивали свое стремление к защите от вторжения и дали бы ясно понять, что они не добиваются приобретения средств для вторжения в какую-либо другую страну».