Бессердечный Босс (ЛП) - Грей Р. С. - Страница 32

Однако даже в этом другом мире Итан не идеальный джентльмен, так что то, что начинается как невинное принятие ванны, превращается во что-то более игривое, когда он дергает меня за плечи и откидывает мою голову на край ванны.

Он становится на колени позади меня и ладонями намыливает мои груди, создавая волну пузырьков, которая стекает к низу моего живота. Я закрываю глаза, пока мужчина продолжает двигаться на юг. Он скользит ртом по моей шее, прижимая губы к моему пульсу, опуская руку между моих бедер.

О, Итан.

О, ИТАН!

Я возвращаюсь к реальности и отбрасываю книгу от себя, как горячую картошку, поняв, что творю: фантазирую о нем! О мужчине, которого ненавижу! О мужчине, который пробуждает во мне худшее и из-за которого я веду себя, как глупый ребенок. За эту фантазию я ставлю ему еще один «минус», хотя он не имеет к ней никакого отношения. А действительно ли не имеет? Да он спит в нашей общей комнате без майки и целеустремленно выходит из ванной в одном только полотенце на бедрах.

Конечно, можно было бы повести себя как взрослый человек и сказать ему, что мне не нравится, что он ходит передо мной, в чем мать родила, желая получить от меня реакцию.

Вместо этого я задаюсь вопросом, могут ли двое играть в его игру.

∙ Глава 19 ∙

Тейлор

Вечером воскресенья я решаю убить сразу двух зайцев: отношу всю свою одежду в «прачечную» в столовой и отсиживаюсь там, занимаясь стиркой. Таким образом, я создам впечатление, что меня здесь не было в выходные, когда Итан вернется.

План работает безупречно, пока Итан не проходит мимо окна и не замечает, как я восседаю на стиральной машине с книгой в руках.

Слышу я его раньше, чем вижу.

— Когда ты вернулась?

Я вырываюсь из тумана чтения, захлопываю книгу и поднимаю глаза. Итан прислонился высоким телом в джинсах и белой хлопковой футболке к дверному косяку. Каким-то невероятным образ он выглядит еще привлекательнее, чем раньше.

— Недавно, — говорю я, небрежно пожимая плечами.

— Ха.

Он сужает глаза, а его рот искривляется в довольной ухмылке.

— Что? — огрызаюсь я.

Пяти секунд хватило, чтобы мое хорошее настроение развеялось.

— Это кажется немного странным. — Итан указывает подбородком на сушилку. — Я отчетливо помню, как ты собирала вещи в пятницу перед отъездом.

Я опускаю взгляд на машинку, насухо отжимающую мою одежду.

— И что с того?

— То есть... Ты тащила вещи домой только для того, чтобы потом привезти их сюда постирать?

Я не сдамся без боя, поэтому оскорбленно выгибаю бровь.

— Ты всегда так одержим привычками других людей в стирке белья?

Он растягивает улыбку, демонстрируя ту самую ямочку. Кажется, он наслаждается. Ой, да конечно так и есть! Он ведь меня спалил.

— Разве я не ясно объяснил, что никому не позволено оставаться здесь на выходные без предварительного разрешения?

— А кто его выдает?

— Я.

Я коротко и саркастично хихикаю:

— Ты бы не одобрил ни одно из моих действий. Если честно, то мне кажется, что ты изо всех сил стараешься усложнить мне жизнь.

Он выгибает бровь.

— Ну, наконец-то наши мнения хоть в чем-то совпадают.

Итан имеет в виду, что мы изводим друг друга. Я прикусываю нижнюю губу и пожимаю плечами.

— Скажем так, до прошлой недели я никогда не интересовалась игрой на гитаре.

Он улыбается, посылая рой бабочек вниз моего живота. Нельзя не вспомнить, что я делала вчера утром у озера (я о фантазиях с участием Итана). Щеки начинают ярко полыхать от смущения. К счастью, следующий вопрос возвращает меня в реальность.

— Почему ты хочешь оставаться здесь на выходные?

Он на самом деле думает, что я этого хочу?

Хотя, наверно это и к лучшему. Не буду его исправлять, иначе начнется новая волна вопросов, а как по мне, общее правило войн заключается в том, что нельзя предоставлять врагу излишнюю информацию.

— Тут спокойно и так тихо без тебя, — бормочу я скучающим тоном.

— Хочешь сказать, что собираешься продолжать это делать, не смотря на мой запрет?

В данную минуту радостным он не выглядит.

Я склоняю голову набок, оценивая его.

— Не знаю. Возможно, что если бы это было не запрещено, то я бы внезапно потеряла интерес.

Итан усмехается, качает головой и, наконец, отталкивается от двери, отворачиваясь и оставляя меня наедине с моим сердцем и разумом, стремящимися к нему.

* * *

Ни один из нас не смягчается на следующей неделе. Во всяком случае, наше противостояние не ослабевает.

О, не поймите меня неправильно! Днем Итан общается со мной теми же краткими фразами, сказанными профессиональным тоном, которыми он говорит со всеми. Я, в свою очередь, не отвечаю и не произношу ни единого слова, которое можно было бы квалифицировать как дерзость. На самом деле я даже лучше выполняю работу, чем в предыдущие дни, потому что более-менее стала ориентироваться на строительной площадке. Короче говоря, я успешно со всем справляюсь, и Итан был бы дураком, если бы уволил меня. Даже Хадсон, верный слуга Итана, как-то похвалил меня, хотя думаю, что это связано с тем, что я разгребаю их с Робертом завалы на столе.

Но эта напускная чопорность означает, что у нас много энергии, которая не нашла выхода, чтобы выплескивать ее вечерами.

Итан теперь неторопливо тренируется посередине нашей комнаты. Отжимания, приседания и все в этом духе, что провоцирует выделение пота и гортанные хрипы, напоминающие мне о сексе.

— Ты же понимаешь, что за этой дверью целый мир, — говорю я, оттягивая майку от тела, чтобы хоть как-то себя охладить, и ложусь на койку, — и ты можешь заниматься в абсолютно любом месте?

— Мне и здесь хорошо, — бросает он, поднимая футболку, чтобы вытереть лоб.

Твердый как камень пресс приветствует меня, прежде чем я успеваю вернуться к книге, и возбуждает еще сильнее.

Книга Итана. К счастью, он прихватил с собой из Остина около десятка. Может показаться, что с количеством он слегка переборщил, но это, вероятно, из страха, что я ещё случайно что-то утоплю. Как только он приехал, то разложил их на столе и ушел в душ, а я подбежала к книгам для тщательного изучения обложек, одолжив ту, которая показалась наиболее интересной – психологический триллер. Официально мне их не предлагали брать, а сама я разрешения не спрашивала, но всё же, когда Итан видит, как я листаю страницы, то не говорит ни слова.

Вдохновленная его выходками на той неделе, а также его новой увлечённостью к гимнастике в комнате, я решила, что, похоже, пришло время заставить его томиться от похоти. Не только же мне плескать холодную воду в лицо всякий раз во время тренировки Итана. Итак, мы скатываемся в еще более порочный круг.

Если раньше смысл нашей игры заключался в том, чтобы попытаться казаться безразличным к другому человеку, то теперь мы играем в «Кто сильнее возбудит». Я «случайно» оставляю дверь душа открытой, пока ополаскиваюсь во вторник вечером. Дверь приоткрыта не сильно, и Итан меня не видит, но в комнату проникает пар и по ней разносятся звуки всего процесса: как мои ладони скользят мылом по коже с головы до ног, как вода плещется о кафельный пол... Неудивительно, что когда спустя несколько минут я выключаю воду и выхожу в полотенце, Итан расхаживает по комнате, как лев в клетке.

Он резко разворачивается и ударяет рукой по входной двери так сильно, что она отскакивает от стены. Я выгибаю бровь и улыбаюсь, когда, громко стуча по ступенькам крыльца, он уходит на целый час. Лучший час в моей жизни – я одна в комнате с победой.

На следующий день я беру в руки ножницы и надеваю джинсы. Они в любом случае уже давно отслужили своё, поэтому теперь превратились джинсовые обрезки, а я – в ожившую фантазию каждого деревенского парня. Я разгуливаю в таком виде только по дому, никогда бы не осмелившись ходить так на стройплощадке. Вне этих четырех стен моя цель – слиться с окружающей средой. Но здесь, в «Розовом домике», я хочу, чтобы Итан умирал медленной смертью.