Это все - я! (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Страница 4

Держаться… ДЕРЖАТЬСЯ!

— Граф Дроттер, — чуть опускаю голову, скрывая красный цвет лица (исключительно из-за желания заржать в голос), — простите мне мою неосведомленность. Потеря памяти плохо сказывается на моих манерах.

— Присядь в реверансе, Марьянелла! — шипит тетка.

— Если меня не обманули в том поместье, где я очнулась после потери памяти, мой титул не ниже графского, — замечаю сдержанно.

Достала уже. Быстрей бы граф свалил — хоть потолкуем по-свойски.

— Был! — сверкает глазами баронесса.

— Я этого не помню, — скромно улыбнувшись, ставлю жирную точку, а затем разворачиваюсь к графу, — Граф Дроттер, — не ржать, НЕ РЖАТЬ! — Могу я через вас передать прошение его величеству Королю Контраду Четвертому?

— Конечно, леди, — вежливо кивает граф.

Да, теперь я просто леди. Пока король не решит меня помиловать.

— Я бы хотела пройти магическую процедуру проверки памяти, — выдаю на волне искреннего желания закончить с этим фарсом.

У тетки едва не выпадает челюсть, а Мерцелла начинает нервно ерзать на своем месте.

— С целью? — сверкнув на меня пристальным взглядом, уточняет граф.

С целью выкинуть тетку из своего поместья.

— С целью доказать, что я действительно лишилась памяти и не помню ничего из своей прошлой жизни в столице, — потупившись, отвечаю; я ведь сама наивность и невинность, — и никого, — добавляю, хлопнув в его сторону пышными ресницами.

Граф Дроттер выпрямляется, окидывая меня странным и невероятно многозначительным взглядом, а затем переводит его на баронессу.

— Я передам прошение его величеству, — провозглашает он.

— Что? Нет! Я имею ввиду… это же такая болезненная процедура! — протягивает тетка, пытаясь убедить меня отказаться.

— Да нет, вполне себе безобидная, — не соглашается граф Дроттер.

— Но подвергать ей невинное дитя, не помнящее ни себя, ни своих поступков! — продолжает наседать тетка.

— Надеюсь, после нее моя невиновность и впрямь будет доказана: разве можно обвинять человека, чья память — чистый лист? — продолжая скромнеть на глазах, замечаю я.

— Но король сам отправил Марьянеллу к дальним родственникам! — резко меняя курс, восклицает тетка.

— Но я даже не помню — за что именно! — сложив ладошки на груди, тихонько отвечаю, глядя на графа Дроттера честными пре-честными глазами, — Разве это справедливо?

— Она сама стерла себе память! — не выдерживает баронесса, вперившись в меня взбешенным взглядом.

— Это официальное предъявление обвинения? — ровным голосом уточняю.

Тетка быстро затыкается, бегая глазами от меня к графу Дроттеру.

— Я передам королю ваше прошение, леди. Баронесса, барон, — граф кивает моим опекунам, затем переводит взгляд на бледную от злости Мерцеллу, — леди, — кивает он, после чего вновь поворачивается ко мне, — Было приятно вновь увидеть вас… Марьянелла, — многозначительно произносит он и растворяется в пространстве.

О-пань-ки! А тут у нас маг затесался!

— Ты что творишь, несносная девчонка! — баронесса стремительно идет ко мне и замахивается для пощечины.

Совершенно случайно отбиваю удар небольшим подносом, резко поднятым с ближайшего столика.

Тетка с визгом отскакивает и начинает растирать ушибленную ладонь.

— Матушка! — как ужаленная, подскакивает Мерцелла.

— Сидеть! — рявкаю на сестрицу, и та от неожиданности падает обратно на диван.

Перевожу раздраженный взгляд с одного экземпляра «родственника обыкновенного» на другой.

— Значит так, родимые, ваше поведение меня слегка достало, — сообщаю очень неприятным голосом.

— Чего?! — недоуменно переспрашивает баронесса.

— Мам! Она там совсем свихнулась! — хнычет Мерцелла.

— Ты чего несешь? Совсем страх забыла?! — разъяренно пыхтит тетка.

— Это вы здесь страх забыли, — четко произношу с откровенной угрозой в голосе, — а еще запамятовали, в чьем особняке решили свой фамильный герб на стену повесить. Это мой дом, и я хочу, чтобы вы зарубили себе это на носу.

— Да ты там действительно все оставшиеся мозги растеряла, — на этот раз — искренне удивленно произносит тетка, — король никогда тебя не помилует! И ты съедешь отсюда еще до начала бального сезона! Даже не думай, что твои лживые глазки смогут вымолить прощение!

— Посмотрим, — фыркаю, смерив ее внимательным взглядом.

Она не расскажет мне, что натворила Марьянелла — теперь это очевидно. Ну, ничего. Сама узнаю. Мне для этого их помощь не нужна.

— И вот еще что, дорогой дядюшка, — поворачиваюсь к барону, смотрю на него с откровенным осуждением, — будьте добры, попросите свою дочь снять МОЕ РОДОВОЕ КОЛЬЕ. Не помню, чтобы разрешала брать его кому-то из вас.

— Разрешала! — взвизгивает Мерцелла.

— Ну, это, конечно, можно проверить и в ближайшее время — пройдя процедуру проверки памяти, — спокойно соглашаюсь, после чего Мерцелла поспешно снимает с себя украшение, а тетушка становится такого цвета, что у меня появляются опасения по поводу ее здоровья.

— Мерцелла, не стоило тебе его брать, — выдавливает из себя барон.

— Папа! — глаза его дочери наливаются слезами. Слезами от злости.

— Ничего, доченька. Нам недолго осталось терпеть ее, — баронесса простирает руки к своему чаду, и Мерцелла бежит в ее объятия.

— Хорошая у нас семейка. Главное — дружная какая, — хмыкаю, глядя на все это действие.

— Ты еще пожалеешь! — шипит Мерцелла, выглядывая из-за груди тетки.

— Спущусь к ужину, — проигнорировав ее слова, бросаю равнодушно, а затем повышаю голос, — Кто из слуг покажет мне мою комнату?

Никто не отзывается на просьбу. Хотя я уверена — несколько служанок прячутся за стенкой.

Разворачиваюсь к тетке.

— Если никто не проведет меня к ней, я займу ту, которая мне понравится, — предупреждаю спокойно.

— Отведите леди Марьянеллу в ее комнату! — тут же отдает команду баронесса.

В следующую секунду из проема двери выпрыгивает маленькая девчушка в смешном чепчике горничной и вытягивает руку, предлагая идти за ней.

Так-то лучше. А теперь — пора осмотреть свои хоромы.

Глава 3

Паутина интриг

Поднимаюсь за мелкой прислужницей на второй этаж, не забывая подмечать красоту и богатство убранства своего особняка. Вслух.

Та косится на меня, но молчит. Решаю прибегнуть к хитрости:

— А ты работала здесь до того, как меня отослали?

— Ага, — осторожно отвечает.

— Не расскажешь, из-за чего меня отправили в деревню? — мы входим в мою комнату, такую же просторную, светлую и изящную… как и ее хозяйка.

— Неа, — девчушка тут же пытается ретироваться из комнаты, но я преграждаю ей путь.

— А чего так? — улыбаюсь коварной улыбкой.

— Нам всем запрещено с вами разговаривать на эту тему, — признается та.

— А за конфетку?

— Не.

— А за платьишко?

— Не-а.

С уважением смотрю на девчушку.

— Я хочу принять горячую ванную. Иди приготовь, — распоряжаюсь властно и слежу за тем, как быстро та исчезает за одной из дверей.

Стоит заметить, ее отказом я не разочарована. Уверена: слух, что за правду о том случае я готова щедро вознаградить, быстро разойдется по дому. Потому через пятнадцать минут преспокойно направляюсь в купальню и забираюсь в некое подобие современной ванной, только без слива труб. И то радость — в той глуши, где я очнулась, была только деревянная лохань.

После водных процедур укутываюсь в халат, протираю волосы полотенцем и выхожу из купальни в… зал во дворце. Почему я уверена, что во дворце? Потому что прямо передо мной, на расстоянии в пятнадцать метров, располагается трон, на котором сидит его величество король Контрад Четвертый.

Кажется, недавно я иронизировала по поводу «зашла в душ, вышла в новом мире»? Это было недальновидно с моей стороны…

Возвращаясь к королю. Высокий долговязый блондин с длинными, чуть ниже плеч, волосами и глазами распутного эльфа — этакими, слегка раскосыми и сверкающими мне с расстояния тех самых пятнадцати метров.