Чудаки на букву М (СИ) - Розов Игорь - Страница 31

Неожиданно впереди замаячил синий свет. С каждым оставленным позади метром, он становился все ярче… Не заметив случайный камешек под ногой Крембалет споткнулся и полетел носом вперед — а за ним и все остальные, вкатившись компанией в круглый зал с высоким куполообразным потолком.

Синий свет сочился холодным огнем из цилиндрических ламп на мраморных стенах, освещая скульптурное трио в центре: огромную каменную женщину с акульими зубами, невысокого усатого мужа — тоже довольно зубастого, и совсем мелкого, но важного мужичка в шляпе такого фасона, что любил носить Крембалет.

Выхода из зала не было.

— Все! Конец! — обреченно выдохнул Ломбоцит Боп.

Однако топот позади неожиданно стих. В следующее мгновение возникшую тишину неожиданно взорвали крики ярости и разочарования.

Похоже, каннибалов что-то удерживало на месте, и они в бессильной злобе начали выть во мраке туннеля.

Поняв, что по неизвестной причине находятся в безопасности, беглецы осмелели и стали бродить по залу.

Потирая ушибленное колено, нийский историк приблизился к статуе карлика в шляпе и вслух прочитал надпись на непонятном языке, высеченную на небольшом постаменте:

— Бикон Олбанский.

— А это Койнан Дол. — Лоханкер указал на изваяние усатого зубастого мужа.

— И что? — без всякого интереса спросил Крембалет.

— А то. Похоже, мы попали в усыпальницу Королевы Бух Гингеммы. Бикон Олбанский и Койнан Дол были ее советниками и любовниками. Когда Королева померла от несварения желудка, их похоронили вместе с ней — живьем, согласно древней римтанской традиции…

— Хм… Если это усыпальница, то где же тогда могильные плиты? — спросил Андрей Андреевич.

— Да, действительно… Непонятно.

— Ну и чего вы добились? — неожиданно встрял в разговор знакомый голос. Это был Гульберт Уес. Он стоял на границе света и тьмы, не заходя в зал. — Бессовестные вы, однако, люди. Заставляете бегать за собой беременного человека.

— Катись отсюда! — зло отозвался Андрей Андреевич.

— Вот-вот — и побыстрее! — Ломбоцит Боп с хрустом сжал крепкие кулаки. — Пока мы тебе ребра не переломали.

— Ваше счастье, что для бедных мормоков, впавших за последнее столетие в полное дикарство, это место табуировано. Да и синий свет они не переносят… — Гульберт Уес нагло скалился. — Но я задал вопрос — чего вы добились своим побегом?

— Пусть это тебя не волнует!

— Вернуться обратно в камеру не желаете?

— Нет!

— Глупо. Все равно вы скоро захотите есть и пить. Я просто подожду, когда вы совсем обессилите, а потом выволоку вас отсюда: за шиворот — по одному. Тебя, ушастый мопс, мы сожрем первым — ты самый большой и мясистый…

— Вот гад! — Ломбоцит Боп рванулся к Гульберту Уесу, но тот быстро отступил во тьму…

— Идите сюда! — неожиданно позвал всех нийский историк. Он стоял у ног статуи Королевы Бух Гингеммы и указывал на малозаметную щель в полу.

— Что это? Неужто проход? — догадался Дымов.

— Да. Предполагаю, под этим залом есть еще один — где и захоронены тела Королевы и ее любовников. — ответил нийский историк. — Надеюсь, здесь имеется механизм, который заставит сдвинуться с места эту плиту…

Все ринулись искать что-то похожее на «механизм» — однако усердные поиски так ничего и не дали. Собственно, в зале усыпальницы, кроме статуй, больше ничего не было — а их они осмотрели и ощупали со всех сторон самым тщательным образом…

Все приуныли, но тут Андрей Андреевич случайно обратил внимание на единственную неработающую лампу. Из любопытства он тронул погасший светильник, и тут же раздался глухой протяжный скрежет — прямоугольная каменная плита у когтистых ног Королевы стала медленно отъезжать в сторону…

Лоханкер оказался прав — спустившись по узкой каменной лестнице, они оказались в маленьком темном зале, где в центре возвышались три могильных плиты. На самой большой плите, зеленевшей мхом, лежала массивная золотая корона, богато украшенная драгоценными камнями. В спертом, слегка влажном воздухе пахло мышами и тленом…

— Тихо! — сказал Дымов. — Слышите?

За стеной, вдоль которой тянулись полки с истлевшей одеждой, потускневшей металлической утварью, и украшениями, тихо журчала вода…

Ломбоцит Боп поднапрягся, и, ухнув, резко двинул в стену плечом. Она тут же рухнула — вместе с прогнившими полками…

— Вперед! — Крембалет ринулся в образовавшийся проем, ведущий в узкий природный туннель, по каменистому дну которого лениво струился ручей…

Спустя какое-то время, проследовав по извилистому туннелю до конца, они выбрались на поверхность недалеко от реки — в стороне от развалин… Шароваррский звездолет-мельница, высоко возвышался над темными кронами деревьев где-то в километре от них…

— Бежим быстрее! — крикнул Дымов.

Солнце садилось.

Глава двадцать девятая. К Черту!

— Скажите, Лоханкер, зачем вы отправились на Римтан, если знали, что там живут каннибалы? — спросил Дымов у нийского историка.

— Я знал?! Уверяю вас, я даже не догадывался об их существовании…

Разговор происходил в рубке управления шароваррского звездолёта спустя несколько часов, после того, как беглецы покинули ужасную планету, заселенную кровожадными телепатами, обитавшими в подземельях. За это время Дымов и его друзья привели себя в порядок, отдохнули и подкрепились — не только блюдами из пищевого конвертера, но также разнообразными овощами с планеты Шароварр, которые хранились в корабельных трюмах. Звездолет, управляемый бортовым компьютером, летел на до световой скорости, без заданной цели, благоразумно держась подальше от границ ГСГС.

— Я был на Римтане один раз, в далеком детстве, всего лишь день и на другом континенте…

— Другом континенте?

— Да. На Парсаше. И он совершенно безлюден — хотя теперь я не слишком в этом уверен. Если вам интересно: жители Парсаша, чьи правители называли себя Королями Юга, были истреблены в Битве Конца — так назвали последнюю войну, охватившую Римтан многие тысячи лет назад…

— Похоже, история этой планеты вызывает у вас особый интерес…

— А как же! — с жаром подтвердил историк. — Не знаю, сумела бы нийская элита создать Империю Добра и решиться на космическую экспансию, если бы в свое время ее кровь не смешалась с кровью римтанской знати…

— Хм… Что-то эта Империя Добра не слишком то и добрая…

Геродотий Лоханкер только взмахнул бледными старческими руками.

— Не знаю из какого далекого уголка нашей галактики вы сюда прибыли, но, поверьте, Империя Добра — лучшее, что мы сегодня имеем. Думаю, с этим согласится любой историк. Знаете, что творилось в галактике до того, как нийская Империя утвердила свое могущество? По всему космосу лилась разноцветная кровь, пока цивилизации выясняли кто из них главнее. Взрывались солнца, сжигались планеты, уничтожались целые звёздные скопления… Империи удалось покончить с этой бесконечной войной. Во всяком случае, сегодняшние кровопролитные стычки, которые иногда все еще случаются, уже не сравнить со сражениями былых времен… Да, порядки в Галактическом Союзе Глобального Сервиса не идеальны и нравятся далеко не всем, но нельзя отрицать, что с воцарением Империи настала эра стабильности и процветания…

— Похоже, вам придется еще долго держаться от этого процветания подальше… — заметил Крембалет.

— Если бы вы знали, как я скучаю по кремовым булочкам из университетского буфета… — вздохнул Лоханкер, не уловив чужого сарказма.

— А вам часто приходилось общаться с Психхи Сайрас? — спросил Дымов. Во время ужасных событий, случившихся на Римтане, было не до того, чтобы забрасывать историка вопросами. Но теперь пришел подходящий момент, чтобы все выяснить.

— Часто ли? Ну, в последние два месяца чуть ли не каждый день. — снова вздохнул Геродотий Лоханкер. — Если вы не в курсе: до моего вынужденного побега с Ний, я работал над новой официальной биографией госпожи Сайрас…