Дэя Эллохар: Потерянное прошлое (СИ) - "Чайная_Заварка" - Страница 118

— Что произошло в библиотеке?

Быстрый взгляд магистра и насмешливое:

— А, как же, наслышан о вашей с офицером Найтесом затее с частным сыском.

— Мы делаем успехи, должна заметить, — торопливо ответила я и вновь задала вопрос: — Так что произошло?

В ответ Тесме усмехнулся, но вдруг начал говорить:

— Должен признать, я в чем-то горд собой, Риате, мы хорошо вас учим. Очень хорошо. Логичность, подавление эмоций, рациональность. Смотри, на мое обвинение ты не стала вопить: «Да как вы могли так обо мне подумать!», нет, ты четко и конкретно доказала свою непричастность к произошедшему. Ты привела разумные доводы и… Теперь я более чем уверен в спокойном заявлении лорда-директора: «Дэя на подобное не способна. Ваши выводы ошибочны».

Теплая волна благодарности Риану была мгновенно подавлена любопытством, которое жаждало получить ответы.

И я начала с вопросов:

— Почему мне сразу не сказали, в чем обвиняют? Ведь едва обнаружив вторжение в библиотеку, Дара мгновенно отвела меня в комнату, не слушая ни возражений, ни просьб. Через некоторое время явилась злая Верис, сообщила, что она была обо мне лучшего мнения и я под арестом до возвращения лорда-директора, — раздраженно вздохнула и продолжила, — Ни обвинений, ни допросов, ничего. Даже еду мне приносила жена Жловиса, укоризненно качая головой при каждом появлении. Кстати, она же передала и записку от Окено, в которой старший следователь сообщал, что Юрао под домашним арестом. Меня из комнаты выпустили лишь по прибытии лорда Тьера и под конвоем сопроводили в его кабинет, где и состоялся крайне неприятный разговор. Вот так вот.

— Тебя застигли на месте преступления, — Тесме перестал сжимать свою голову, сел ровнее, — больше никого там не было. Верис облазила все, особенно после обнаружения исчезнувших книг, но там был лишь твой запах. Доказательства оказались неоспоримы, Риате.

Молча и пристально смотрю на магистра, Тесме под моим взглядом сник и тихо произнес:

— Что именно ты делала в библиотеке? Опиши свои действия по порядку.

— Прошла в библиотеку, на господине Биборе использовала проклятие второго уровня «Утраченные воспоминания» — Скучающе начала я.

— Мгновенного действия? — осведомился Тесме.

— Да, просто чтобы он забыл о моем появлении в запрещенном секторе. Я бы не использовала, удалось же прокрасться незамеченной, но…

— Где он тебя увидел? — Магистр вновь стал собранным и теперь явно пытался представить картину произошедшего.

— Я висела между лестницей и двенадцатой полкой пятого сектора, шестой ряд.

Смерив меня насмешливым взглядом, Тесме произнес:

— Взяла четвертую лестницу, да?

— Я не смотрела, — слегка нахмурилась, — я взяла первую попавшуюся, подтащила, забралась, а там…

— Это я последнюю ступеньку сломал, — признался магистр, — когда ты формулу катализатора нарисовала, я, как тролль в брачный период, метался между библиотекой и лабораторией, меня постоянно преследовало ощущение, будто я что-то упускаю. Тогда и лестницу сломал, Бибор ругался страшно. Ну да ладно, мелочи. Что дальше?

Я, тяжело вздохнув, сообщила уже известное всем:

— Ругань духа-хранителя, появление Верис и вас, потом арест…

Мы с магистром переглянулись, Тесме чуть прищурился и произнес:

— Двенадцатая полка, пятый сектор… Заклинания противодействия времен Дарайской войны… Ты подозреваешь, что тварь, организовавшая перенос каррагов в Ардам, может быть связана с периодом последней междоусобной войны в Хаосе?

И, не дождавшись моего ответа, задумчиво и уже обращаясь скорее к самому себе:

— Человеческая магия… утраченный язык… Точно! — Он подскочил. — Тот, подобный агонизирующей змее символ! А я все понять не мог, почему этот язык мне что-то напоминает. Человеческая магия! Так вот она, разгадка! — И уже совершенно забыв про меня: — Лестница, вход в лабораторию!

Дух не стал молчать и ехидно заметил:

— Чай, входом ошиблись, магистр Тесме, старость не радость, да, уважаемый?

Не утруждая себя ответом, преподаватель развернулся и умчался наверх, чтобы перейти в нужное подземелье. И мчался он, перепрыгивая по две, а то и три ступени разом.

А я осталась сидеть.

И никак не могла понять — кто столь жестоко попытался избавиться от меня и зачем? Пока размышляла об этом, подошел Счастливчик, нагло забрался ко мне на колени, умильно заглянул в глаза и поинтересовался:

— Сидеть долго будешь, малышка?

Решив возмутиться, я сурово сказала:

— Хватит называть меня малышкой!

На морде котяры расплылась хитрющая улыбочка, после чего возрожденный промурлыкал:

— Тебе сколько лет?

— Двадцать один, — призналась, как всегда мысленно добавляя «десяток лет».

— Тысяча двести сорок один мне, — с чувством явного превосходства поведал котяра. Тогда я решила немного поязвить.

— Да меньше месяца тебе, — почесала оторопевшего кота за ушком и добавила: — А как вырос уже.

Счастливчик отмер, прищурил глаз и ядовито так:

— Манюня, никак язвим? — Ой, раскусил, может подрастет и его в сыщики отдать?

Мне почему-то вспомнился тот несчастный котейка, которого подобрала в подворотне, и я, как можно честнее, ответила:

— Нет.

У кота отвисла челюсть.

Проведя некоторое время с открытой пастью, он ее сам себе лапой закрыл и сокрушенно признался:

— Меня так ни разу в жизни не унижали. Да что там за одну жизнь за все жизни! — слез с моих рук и, направившись вверх по ступеням, заявил: — Все, я обиделся.

Развернувшись, кот уселся на ступеньку и снова стал драконом в темном облике. Правда, на сей раз лицо его было значительно сильнее покрыто чешуей, чем в момент первого явления. «Бесится», — мстительно подумала я. Поднявшись, я с интересом его разглядывала, а дракон почему-то все больше хмурился. Потом раздраженно произнес:

— Есть три темы, которые не обсуждаются с мужчинами, манюня, это — деньги, настоящее и возраст. Запомнила?

— Интересно, а сколько лет лорду-директору? — задумчиво подумала вдруг я.

— Ой, деревня ты моя, — дракон поднялся, — в общем, так: Тесме тебе наводку дал, вторую подсказку получишь на занятии с Окено, на которое ты, мелочь, уже запаздываешь. А там бери своего дроу — и вперед, на поиски приключений. Вот Тьер взбесится. А я пошел, мне еще Верис обаять требуется, Даре жестоко отомстить, ну и так, по мелочи. Дел, знаешь ли, по самый хвост.

И слинял! Вот, котяра! Я точно его когда-нибудь лишаем прокляну!

====== Глава 40 “Лекция Окено и кавардак с гончими” ======

Странное это ощущение — когда врываешься в аудиторию, а там пусто… Но да, несмотря на то, что с лекции человеческого мага я вышла первая, здесь умудрилась опоздать. В этом вся я, эх!

Я замерла в дверях, грустно оглядывая аудиторию: ровные ряды черных столов, окна с темными занавесями… черный провал в полу около доски, так напоминающий зыбучий песок…

— Риате, низший бал! — Вот так вот, сходу и с наслаждением, донесся из дыры голос Окено. — А чтобы впредь не опаздывала, к послезавтрашней лекции, а она у нас с вашей группой первая, накатаешь мне контрольную по разложению человеческого трупа в условиях подвальных помещений. Теперь живо сюда!

И тут я услышала приглушенное бормотание и разобрала: «Аррэ эбектум». Сопоставила со словами Окено про контрольную «по разложению человеческого трупа в условиях подвальных помещений»… И вместо того чтобы прыгнуть в пространственную дыру, побежала к шкафчику, вынула тканевую маску, используемую для лабораторных, надела и только после этого с разбегу ринулась в проход.

*

Запах гниющей плоти заполнилонил собой все.

— Убийственная вонь, — простонала Онха, стоящая позади всех адептов, и начала проговаривать: — Аррэ эбектум.

У полуорки всегда были трудности с концентрацией внимания, вот и сейчас она с трудом сдерживала рвотные позывы, в то время как остальные уже спокойно внимали старшему следователю. Удушливый запах гниения меня не отвлекал, ведь я чувствовала и более противные запахи. Так что не сильно-то меня это и волновало. То, что для других было противно, мною воспринималось, как нечто незначительное, присутствующее, но абсолютно не доставляющее дискомфорта. В императорских пыточных и не таким пахнет. Насилие, желание смерти… Вот что действительно неприятно. Хотя демонам нравится страх. Тогда опять возвращаемся к тому, что я неправильный демон.