Портрет (СИ) - Плен Александра - Страница 18

— К Вам приехала сеньорита, — в кабинет вошла Долорес, единственная прислуга, которая осталась у Джорджа.

— Что ей нужно? — поднял голову Джордж.

Он перебирал бумаги на столе, сортировал заметки, выбрасывал ненужные блокноты. Он уже договорился с риелтором, который будет показывать дом следующим покупателям. Тот приступал на будущей неделе.

— Она хочет поговорить лично с вами, сеньор, по важному делу, — Долорес вышла за дверь.

«Черт», — ругнулся Джордж. Еще какой-то дамы не хватало. Он быстро распихал по углам бумаги, создавая видимость порядка и сел в кресло, чуть в стороне от стола.

В кабинет вошла молодая женщина. Тонкая, как тростинка, в элегантном брючном костюме и широкополой шляпе. Огромные солнцезащитные очки скрывали половину лица. На виду оставались только ярко-красные губы и красиво очерченные скулы.

— Присаживайтесь, — кивнул на кушетку Джордж.

Девушка молча села, закинув ногу на ногу. Мужчина отметил, что она не носила шпилек. Ее ножки были обуты в уютные лодочки на низком широком каблуке.

— Что Вас привело ко мне?

— Добрый день, сеньор Олдридж, — голос у женщины был невыразительным и тихим. Но у Джорджа вдруг мурашки побежали по спине. — Я хотела бы приобрети у Вас картину.

Джордж озадаченно уставился на даму. Эта эффектная молодая не бедная леди приехала к нему (он заметил, что за оградой стоял черный блестящий лимузин), чтобы купить картину? Какую еще картину? Николло, что ли? Других у него нет.

— Я прошу Вас снять очки. Не люблю разговаривать с людьми, когда не вижу их глаз, сеньора… — Джордж многозначительно понизил голос.

— Сеньорита Симпсон, — едва-едва улыбнулась дама и неуверенно потянулась к оправе.

Немного поколебавшись, она все же сняла очки, и Джордж задохнулся от потрясения. Девушка была не просто красива. Она была ошеломляюще красива. Сердце Джорджа пропустило удар. Ее красота была подобна недостижимому идеалу, божественному чуду, дивному, невиданному творению.

Джордж в смятении опустил глаза на пару секунд, пытаясь прийти в себя. «Это обычная девушка, — мысленно твердил он, — пластическая хирургия сейчас творит чудеса, как и изобретения в области декоративной косметологии».

С трудом собравшись с духом, он вновь посмотрел на сеньориту, только теперь под другим углом, стараясь найти хоть какие-то недостатки. И нашел. Кричащий макияж, неподходящий к светлым волосам тональный крем, яркие румяна. Серые выразительные глаза уродливо портила черная подводка и накладные ресницы. Красная помада кровавым пятном лежит на плотно сжатых губах. Ух. Отлегло. Сейчас она уже не производила такого ошеломительного впечатления, как минуту назад.

— По-моему я Вас где-то видел, мы знакомы? — поинтересовался рассеянно Джордж.

Девушка кого-то напоминала. Смутно, расплывчато и туманно. Он никак не мог ухватиться за мелькавшее на задворках сознания воспоминание.

— Я топ-модель, — сдержанно ответила она. — Мои фотографии развешаны по городу и находятся во всех мало-мальски крупных журналах. Я работаю в «Эскрибе», сейчас рекламирую «Картье».

— Понятно, — выдохнул Джордж.

Он вспомнил, что действительно только вчера мельком видел какую-то красавицу на обложке «Пипл». Где-то он был здесь. Джордж подтянул к себе стопку газет и выдернул журнал. На него в упор смотрела сеньорита Симпсон. Немного склонив голову набок, с едва заметной лукавой улыбкой на пухлых губах. Маленькое изящное ушко, повернутое к зрителю, украшала серьга-каффа, с россыпью жемчугов от розового к красному. Длинную шею обвивало ожерелье из четырех жемчужных нитей. На фото она была так же совершенна, как и в жизни.

— Значит, топ-модель, — Джордж сипло прокашлялся и отложил журнал в сторону.

Девушка терпеливо ждала на кушетке, скромно сложив руки на коленях. Она сидела так неподвижно, что у него даже мелькнула мысль — он видит не живого человека, а мраморную статую, одетую в костюм.

— И какую картину Вы хотите купить? — произнес он, в конце концов.

— Не совсем картину, — сеньорита Симпсон говорила по-испански с небольшим акцентом, медленно выговаривая слова, словно этот язык для нее не был родным. «Скорее всего, иностранка», — решил Джордж.

— Я хотела бы купить полотно с рамой, которое осталось у Вас после «Лауры», — услышав это, мужчина превратился в камень.

— Откуда Вы знаете о «Лауре»? — отрезал Джордж.

А сам подумал: «Убью Алана. Проговорился, мерзавец».

— Неважно, — девушка легкомысленно махнула рукой, и Джордж завороженно уставился на изящную тонкую кисть, сделавшую круг и вернувшуюся на колено. — Я предлагаю Вам сто тысяч евро за пустую раму.

— Нет, — ответил Джордж, не раздумывая, — рама не продается.

Он сам не знал, почему отказался. Полгода рама валялась у него в шкафу, бесполезная, непригодная ни к чему. Вряд ли он ее еще раз повесит на стену. Просто она была той единственной вещью, которая связывала его с «Лаурой».

— Я слышала, что деньги сейчас Вам не помешают. Вы разводитесь с женой, — вкрадчиво произнесла девушка.

Джордж мгновенно ощетинился.

— Вы подозрительно много знаете о моей жизни, сеньорита Симпсон, — он медленно закипал, — я же о вашей не знаю ничего. Зачем Вам рама?

Девушка замялась. Джордж, словно коршун, наблюдал за прекрасным лицом. Он очень хотел попросить ее снять еще и шляпу, но подумал, что это будет бестактно с его стороны.

— У меня есть хобби, — в конце концов, ответила она, — я собираю древние полотна, куски тканей, вышивку, лоскуты. В общем, все, что касается текстиля средних веков.

Джордж недоуменно скривился. У всех есть свои причуды. Но что бы такая красавица, успешная топ-модель, занималась подобной чепухой?

— И много у Вас лоскутов? — скептически произнес он.

— Достаточно, — девушка сменила позу, и Джордж мимо воли уставился на вытянутые идеальные ноги.

Потом кашлянул и с трудом отвел глаза. Еще ему не хватало увлечься девицей на следующий день после развода. Только утром он думал, что не взглянет ни на одну представительницу прекрасного пола как минимум год.

— Мне жаль, но рама не продается, — категорично заявил он, одновременно желая, чтобы девушка убралась из кабинета, и чтобы осталась в нем навсегда.

— Полмиллиона евро, — раздался хрипловатый голос из глубины комнаты.

Мужчина с изумлением уставился на модель. Он не верил своим ушам. Он сам купил картину за двести тысяч. А сеньорита Симпсон предлагает полмиллиона за пустой холст! Джордж вдруг почувствовал, как у него зашевелились волосы на затылке. Она что-то знает. Что-то тайное, неизвестное никому. А вдруг она как-то связана с похитителем? А вдруг, она замешана в краже?

— Вы знаете, кто украл «Лауру»? — быстро, не дав опомниться красавице, спросил он.

— Украл? — недоуменно произнесла девушка, и немного помолчав, так же спокойно ответила. — Нет, не знаю.

— Откуда тогда Вы знаете о пустой раме? — Джордж не сдавался.

Он чувствовал, что разгадка совсем рядом. Близко, на расстоянии вытянутой руки.

— Тогда лишь двое тайну соблюдают, когда один из них ее не знает, — певуче произнесла она на староанглийском. — О раме знаете Вы, ваша бывшая жена, слуги, знает Алан со своей девушкой, и еще много народу, которых я не буду называть. Какой же это секрет?

Джордж ошеломленно уставился на сеньориту. Топ-модель читает Шекспира в оригинале? Он потряс головой. И откуда она знает об Алане с Джу? Слуги проговорились? Изабелла?

Уже неважно.

— Я в последний раз повторяю, что рама не продается, — Джордж решительно встал, давая понять, что разговор окончен.

Девушка грустно улыбнулась и надела очки. Осторожно встала, держась за подлокотник, словно опасаясь упасть, и так же молча направилась к двери.

— До свидания, сеньорита Симпсон, — Джордж хотел, чтобы она обернулась. Он хотел еще раз увидеть ее лицо. Но она не доставила ему такого удовольствия.

— Прощайте, мистер Олдридж, — тихо произнесла она спиной и выскользнула за дверь.