Полет нормальный (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр" - Страница 44

Актриски подъехали на такси, причём проигравшая вышла, трогательно поддерживаемая победительницей под руку. Прячу усмешку за чашкой кофе, молодцы девчули! Наверняка здесь крутится не один репортёр и не два, так что играть нужно до конца.

Одуванчик нервничает, ёрзая на стуле и потея.

— А может… — привстал со стула.

— Сиди! — Негромко рявкнул Лесли, — играй Большого Босса, не суетись.

Усевшись обратно с кислым лицом, Зак промокнул лоб белоснежным платком и стал ждать.

Примерно через полчаса девочки подошли к кафе, ухитряясь выглядеть одновременно женственно и немного задиристо.

Вблизи они ещё симпатичней, такие светленькие ашкеназки, никаких тебе носов с горбинкой, выпуклых карих глаз и прочего, вроде бы полагающегося евреям.

— Талант, — восхитился Зак, — присаживайтесь.

За несколько минут он коротко рассказал им о себе и нашей кинокомпании (!), о своих планах на будущее и планах на самих актрис.

— В принципе мы согласны, — переглянувшись с подругой, сказала польская графиня, — но хотелось бы гарантий.

— Стандартный контракт, — вступаю я, — даже с некоторыми преференциями в вашу пользу. Помимо оговоренного жалованья и гонораров за каждый фильм, вам будет идти процент от кассового сбора.

Всё, они наши: хорошенькие ротики открыты и готовы… да на всё готовы! Процент от сбора — мечта любого актёра, но добиваются её в настоящее время, насколько мне известно, считанные единицы. Большинство сидит на жаловании, получая не такие уж и большие деньги.

Процент от сбора, это не только совсем другие деньги, но и громкая заявка на звёздность. Подобные уступки делают только ради признанных звёзд, да и то с большой неохотой.

— С говном съедят мэтры Голливуда, — мелькает мысль, — хотя… где они пока, мэтры-то? Подавятся… Да и после такого объявления в нашу… хм, уже решённое дело, похоже… В нашу кинокомпанию звёзды в очередь выстроятся.

— Всё, девочки, — хлопаю в ладоши, чтобы привлечь внимание, — полчаса вам на сборы, вы переезжаете.

— Куда? — Насторожилась Симона.

— В Риц, номер вам снимем. Не годится звёздам большого кино жить в таких убогих условиях.

— Не такие уж они… — обиделась было Симона.

— Помолчи, — ткнула её локтём подруга и зашептала на идише, который я неплохо понимаю, — рекламная компания началась, не понимаешь?

— Именно, — отвечаю на том же идише, — и нет, я не из ваших, просто по миру помотало, и друзей из вашего народа немало. А насчёт больших звёзд… чтоб не обольщались, сразу уточню: на фильмы категории B вашего таланта хватит, это сразу видно. А вот хватит ли сил и таланта забраться повыше, будем поглядеть, как говорят ваши соплеменники.

— Переезд в Риц как громкий старт и хорошая реклама будущего фильма, — закивала полячка, перейдя на язык Дюма, — а вы умеет вести бизнес!

— Главный — он! — Некультурно тыкаю пальцем в Одуванчика, — вся режиссура на нём, я всего лишь продюсер и компаньон.

— Да… протянул Джокер негромко, пока остальные беседовали, — понял я теперь, почему ты в бизнесе так успешен. Да и Зак… приехать не успели, даже не помылись с дороги, а уже кинокомпания и съёмки фильма послезавтра начнутся. Сходу, просто увидев подходящий материал для работы! Хорошо, что я с вами!

Глава 26

— Забавно получилось, — думалось мне под стук вагонных колёс, — нас с Джокером, таких крутых и брутальных, актриски продинамили, а Зака и откровенно лоховатого Ларри взяли в оборот. Понятно, что Зак режиссёр, а Ларри… как щенок. Пузико погладил, вкусняшку дал, и всё — лучший друг на все времена!

— Замуж за такого вряд ли… хотя кто их знает, женская психология дело тонкое, да и отличий у отвязных феминисток из двадцать первого века и воспитанных в патриархальных традициях девушек начала двадцатого немало. Может, такой вот Ларри и есть образец желанного мужа для еврейской девушки из глухой провинции. Очень и очень небеден, на лицо… ну, не урод, только вечно нерешительное выражение всё портит.

— Обиды на девушек нет, они и не обязаны подстраиваться под такого красивого меня. Может и почуяли, что для меня они не более чем интрижка на пару ночей, женщины такое чувствуют.

— Эрик, — вторгся в мысли голос Лесли, — давай ещё раз пройдёмся по Союзу. Закончив пометки в тетради и (что стало для меня полной неожиданностью!) в трудах Маркса, брат снова насел, требуя подробностей о мире будущего.

Пометки, какие-то расчеты… не отстаёт от меня с того дня, как только мы покинули Париж. Оказалось, всё это время проверял мои данные на знание будущего (удалось вспомнить несколько моментов из событий, что вот-вот должны были случиться) и на логичность.

Проверил, убедился… и крепко вцепился. Этакая ядрёная помесь учёного-исследователя и фанатичного верующего.

— Эрик!

— Да, да…

— Вот смотри, — Джокер протянул мне тетрадь с выкладками и сложными графиками, — сделал по твоим воспоминаниям кое-какие выводы. Неточные, сам понимаешь, но тенденцию проследить можно.

Гляжу с тетрадь, водя пальцем по графикам, пытаясь одновременно понять, что же он там написал, и слушая Лесли.

— Теория заговора, о который ты отозвался со смешком, получила право на жизнь. Есть старые семьи, которые не первый век активно влияют на мировую экономику и политику в своих, сугубо семейных интересах. Отрицать это глупо…

Укоризненный взгляд…

— … но я понимаю, что ты этого не видел. Точнее, тебя приучили не замечать таких вещей. Считать их либо естественным ходом событий, либо смотреть сквозь. А как человек, некоторым образом причастный к старым семьям, хочу тебя заверить, что на политику и экономику они… мы влияем более чем активно.

— Понял уже, — настроение стремительно портится от прощания с иллюзиями. По факту ведь получается, что и моя служба на благо европейской демократии, на деле велась в пользу таких вот семей. Ну, пусть холдингов, транснациональных корпораций! Суть от этого не меняется, за корпорациями стоят совершенно конкретные люди.

— Хочу тебя уверить, что тормозов у таких систем нет, и в принципе не может быть, — с какой-то горечью усмехнулся Лесли, — концепция блага для всего человечества в принципе сомнительна. Даже коммунизм с его построением Царства Божьего на Земле имеет ряд пороков. В частности, желание помочь чуть больше не абстрактному человечеству, а его конкретным представителям, желательно родственникам.

— Проблемы коммунистических режимов знакомы, учили. Предвзято, как я теперь понимаю, но всё же. Можешь не объяснять.

— Капитализм, к которому пришло ваше… наше общество, имеет совсем другие проблемы. В частности, концентрация основной массы капитала в руках немногих. И скажу тебе, как представитель этой системы, остановиться она не сможет.

Лесли, как ни странно, скорее воодушевлён — по бойцовски зло и упрямо. Есть в нём немалая толика анархизма… Да и если вспомнить основоположников социалистических учений, то ведь не из самых бедных семей выходцы!

Кропоткин[120] князь. Ульянов из дворян, причём занимающих достаточно высокое положение в обществе. Фидель Кастро из семьи крупных землевладельцев. И ничего, пошли в Революцию.

Гляжу на Джокера… а ведь этот может! Не то чтобы аскетичен, но к роскоши скорее равнодушен. Повышенное чувство справедливости, прячущееся за язвительностью. И бешеное, неутолимое честолюбие человека, мечтающего войти в Историю.

Не допустить, гм… уничтожения мира, чем не Цель? За это можно и на каторгу пойти… тем более, человек ещё и мистикой увлекается, и слова вроде инфосфера[121] и эгрегор[122] для него не пустой звук.

— … наиболее логичным при дальнейшей эволюции капитализма видится развитие человечества с одновременным его закабалением. Как у вас там… под видом защиты отбирали у граждан права, даже такие естественные, как право на оружие и самозащиту? Н-да…

— Терроризм, цифровой терроризм и прочие… измы, — ухмыляюсь криво.