Время не ждет (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр" - Страница 21

Да! Отойти в сторонку и посыпать демонстративно голову пеплом. Дескать — не достоин… дядя проглядел у себя русского шпиона, и он, Винсенто, принимает на себя всю ответственность. Не смог разглядеть врага.

Люди чести поймут и оценят — те, кто сохраняет традиции. Не тронут. Скорее даже — демонстративно не тронут, как полезный пример подрастающему поколению.

Тактически он проиграет, хотя подобрать наследство погибшего дяди он не смог бы в любом случае. Крохи разве что, хотя толку от них… Зато стратегически выиграет.

Зная тех, кому суждено стать президентами и подружиться заранее… зная хотя бы тенденции биржи и котировки акций… Посмотрим, что будет через десять лет!

Глава 13

— Ефрейтор! — Презрительно бросил фон Папен[35], кидая раздраженно газету в камин. Один из листов отделился в полёте и спланировал на пол, успев загореться от сильного жара. По каминному залу закрытого клуба полетели клочки сажи.

— Франц! — С мягкой укоризной произнёс Крупп, прервав тяжёлое молчание, давившее на присутствующих здесь единомышленников.

Весьма немногочисленных — всего-то девять человек. Но каких! Элита немецкого общества, имеющая поддержку армии, военной промышленности и дипломатического корпуса. Но не народа… а его мнение нужно принимать во внимание. Хотя бы потому, что часть элиты разделяет интересы народа — в настоящее время они совпадают.

— Прошу прощения, господа, — Выдохнул фон Папен, — зря мы всё-таки ставку на народного вождя сделали. Ефрейтор, он и есть ефрейтор!

Собравшиеся «ястребы» не стали напоминать, что к власти они вели не только и даже не столько Гитлера, сколько военных вообще. Гинденбург, Шлейхер… недоучившийся ефрейтор шёл довеском — этакий народный кандидат. Живой пример для плебса, что власти может добиться каждый.

Умение произносить зажигательные речи, харизма и фантастическая интуиция привели его почти на вершину власти. Почти!

Сперва неудача с Гиндебургом… дьявол дёрнул этого Адольфа давить на старого фельдмаршала! В результате одно из знамён военной партии сгорело от инфаркта, а второе запачкано донельзя.

Вот что бывает, когда вчерашние ефрейторы и неудачливые журналисты планируют операции уровня Генерального Штаба!

Шлейхер, увы, при всех своих достоинствах не имеет значимой поддержки у народа. Всё насмарку из-за идиотской самоуверенности недоучек! Какая изящная была комбинация… и всё прахом!

— Отделению ефрейтора пора на покой, — С профессиональным цинизмом высказался Фердинанд фон Бредов[36], — дальнейшее его пребывание в мире живых только ухудшает ситуацию.

Крупп кивнул молча, дав добро на ликвидацию от лица военных промышленников. Ефрейтор пошёл вразнос, каждый его поступок делает ситуацию только хуже. И без того уже отношение к военным в Германии ухудшилось, не без помощи Адольфа!

— Не можешь предотвратить — возглавь, — Крупп тяжело ворохнулся в кресле, пыхнув сигарой, — А мы не можем…

— Переворот? — Мрачно поинтересовался Шлейхер, — Иначе все договорённости с англосаксами сгорают.

Отмолчался даже верный Бредов, показывая неуместность предложения. Маркс, Эберт и Штрассер ныне на коне. Заключённые договора с Советской Россией стали локомотивом, вытаскивающим экономику страны из затяжной депрессии. Ссориться с Советами сейчас неуместно…

… но ситуация сложилась библейская «Да — да, нет — нет…»[37]

Западные партнёры уже высказали своё недовольство провалом «ястребов», а исправить ситуацию нельзя даже с помощью переворота. Верхушка армии понимает всю опасность сближения с Советами, но за ними пойдут немногие.

Очень уж удачно складывается всё для Германии с этими договорами! Уровень жизни подскочил так резко, что даже завзятые русофобы и антикоммунисты ворчали нынче негромко. Ибо убеждения, это одно… а вот подскочившая почти на четверть покупательская способность марки — совсем другое!

Наголодавшиеся немцы проголосовали желудками. Да и уважение к сильному противнику осталось. Вместе с опаской…

— В принципе… — Бредов задумался ненадолго, — что мы теряем? Коммунистические идеалы не для меня, но по большому счёту, дружба с Советами в настоящее время нам выгодней, чем с англосаксами. Жёсткой экономической и политической привязки к Великобритании и США у нас нет.

— Пока нет… — Заинтересовался Крупп, повернув голову, — простите, продолжайте.

— С экономической точки зрения Советы нам более выгодны. Неисчерпаемый источник сырья и столь же неисчерпаемый рынок сбыта! В ближайшие лет десять наша промышленность может работать на полную мощность только на русский рынок. Вот дальше…

— Решаемо, — задумчиво кивнул Крупп, — Возможность сохранить за собой ряд стратегически важных направлений на советском рынке имеется.

— С военной же точки зрения, — Подключился уже Шлейхер, чуть скривившись, — особой разницы нет, против кого дружить будем. Германии нужна сильная промышленность и сильная армия, чтобы защитить промышленность. Хм… англосаксонский вариант предлагал идти от сильной армии к сильной промышленности. Кредиты…

— Это мы помним, — перебил Крупп.

— Прошу прощения, господа, — Повинился генерал, — привык разжёвывать очевидное депутатам Рейхстага, — Советский вариант предлагает идти от сильной промышленности к сильной армии. Мне, как военному, кажется это несколько более рискованным… с учётом англосаксов и Франции, но промышленники, наверное, имеют другое мнение?

— Нет, вы правы, — Качнул головой Крупп, — но это решаемо. Если мы сосредоточимся на Советах, Великобритания становится нам не слишком опасной — по большому счёту, опасен только её флот. А это…

Промышленник развёл руками, и по лицам присутствующих пробежали горькие улыбки. После поражения в Мировой, флот у Германии остался символическим, а немногочисленные колонии достались победителям.

— Палка о двух концах, — Продолжил Крупп, — Если мы сосредотачиваемся на Советах, экономическое давление англосаксов нам не страшно. Сильный флот нужен для защиты колоний и свободной торговли. Нынче же у нас нет колоний, а свобода торговли целиком зависит от Вашингтона и Лондона.

— Хартленд[38]?

Слово прозвучало, и представители элиты задумались.

— Идея интересная, — Крупп пожевал губами, вытащив сигару и держа её чуть на отлёте, — Единственное, что меня останавливает, так это идея Мировой Революции.

— А вот тут у меня хорошие новости, — Папен улыбнулся впервые за несколько часов, — Советы потихонечку отходят от идеологии Мировой Революции. Дескать, не все народы имеют достаточно развитое самосознание для принятия коммунизма.

— Риторика? — Поинтересовался Шлейхер.

— Не в этот раз, — Папен улыбнулся ещё шире, — Так сложилось, что основные противники нынешнего рейхсканцлера Советов — убеждённые сторонники интернационализма и Мировой Революции.

— А если мы попробуем связать новые кредиты с нераспространением коммунизма в Германии и Австрии? — Резко повернулся Крупп.

— Сталин охотно пойдёт навстречу, — Кивнул Папен, — Поторгуется, конечно… хм. Но в принципе, ничего сложно в этом не вижу — всего-то подобрать правильные формулировки. Задача для дипломатического корпуса вполне решаемая.

— Думаю, Маркс охотно пойдёт нам навстречу, — Шлейхер расправил плечи, — он социал-демократ, но уж никак не коммунист! Если вдобавок пообещать ему нашу поддержку, мы сможем рассчитывать на определённые уступки.

— Политическое единство страны? — Папен на секунду прикрыл глаза, — Да, вы правы.

… — Сталин, несмотря на потрясающий интеллект, не вечен, — уверенно говорил Бредов, — а стратегически мы его переиграем. Элита Германии — плоть от плоти немецкого народа! Высокообразованного, умного, воинственного! Коммунисты же вынуждены играть по другим правилам, с положительной дискриминацией в пользу национальных меньшинств.

— На начальном этапе это принесло Советам необходимую поддержку, но сейчас такая политика вызывает ропот у славянских народов России. Нацмены же, и без того склонные к формированию диаспор, чувствуют такие настроения и воспринимают как угрозу. Интернационализм такими группами часто трактуется однобоко, в выгодном для себя ключе. Классическая политика двойных стандартов!