Айдол-ян - 2 (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 72

Время действия: 29 июня, несколько позже

Место действия: воинская часть ЧжуВона

Сидя на скамейке на улице, ЧжуВон, закинув голову, с задумчивым видом разглядывает вечерние облака.

«Просто… даже и не знаю, что можно предпринять в такой ситуации», — думает он о ЮнМи, — «я знал, что она ненормальная, но не настолько, чтобы сделать своим домашним животным чёрную тудук-коньяти. В части все просто рехнулись, выясняя у меня — дух она Мён СонХва или нет? Она идиотка потерявшая память, вот кто она такая! Интересно, что будет, если об этом узнают?»

ЧжуВон задумывается, представляя, как это будет выглядеть и секунд через десять насмешливо хмыкает.

«Это будет смешно, но это не главное. Она нужна мне для моих целей. И именно как айдол. Наверняка она сейчас нуждается в поддержке. Если я её поддержу, то она мне будет благодарна за это. А раз она будет мне благодарна, значит, будет более сговорчивой к моим просьбам. Никто ж не узнает, что я её поддерживал? А если даже и узнают, то это совершенно нормально для жениха — поддерживать свою невесту. Скажу — «боролся за любовь до конца». Девочки после таких слов ещё и слезу пустят».

ЧжуВон с довольным видом достаёт телефон и, открыв окно мессенджера, неспешно набирает текст: «Я на твоей стороне. Не сдавайся. Если всё будет совсем плохо откроем для тебя отдельное агентство. Файтин, ЮнМи!»

Перечитав сообщение ещё раз, ЧжуВон пожимает плечом, мол, «чего ещё добавить?» и нажимает на экране кнопку — «отправить».

Время действия: 29 июня, примерно в это время

Место действия: общежитие группы «Корона». Большая комната. У участниц группы — свободное время, в которое каждая может занимается тем, чем хочет. В данный момент все заняты тем, что изучают содержимое новостных ресурсов.

— Где наша макне? — интересуется ИнЧжон смотря в планшет, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Ты имеешь в виду — томбой? — переспрашивает её КюРи, тоже не отвлекаясь от экрана уже своего планшета.

— Да, я имею в виду ту убийцу, которая убила нашу группу! — отвечает ИнЧжон.

Никто ничего не говорит в ответ на её слова.

— Никогда не думала, что мы так закончим. — несмотря на это продолжает говорить ИнЧжон. — Я, когда её первый раз увидела у президента СанХёна, я прямо почувствовала, что что-то с ней не так! Что будут от неё неприятности!

— О! — восклицает КюРи и сообщает прочитанную новость. — АйЮ удалила Агдан из списка своих друзей!

— Останемся мы одни. Мы и она. — делает безрадостный прогноз ИнЧжон и жалуется. — Меня тоже уже удаляют из друзей.

— Наверное, это какие-то не настоящие друзья. — говорит БоРам смотря в планшет.

— Какая разница какие они?! — восклицает ИнЧжон. — Я ни в чём не виновата, а меня удаляют! За что?

— За то, что мы группа. — объясняет ХёМин.

— Да не хотела я, чтобы она была у нас в группе! — восклицает ИнЧжон.

— Не истери. — просит её ХёМин и спрашивает у остальных. — А действительно, где ЮнМи?

— Она заболела, и её мама заболела, и сестру её побили, а дом разрисовали антифаны и поставили у двери траурные венки. Господин КиХо разрешил ей быть дома. Она лечится. — докладывает подробности ДжиХён.

— Офигеть. — говорит ИнЧжон и с удовольствием заключает. — Есть же на свете справедливость!

— Откуда ей взяться? — удивляется ХёМин. — Ты не виновата, а тебя из «друзей» удаляют.

— Ну да, — скисает ИнЧжон.

— «Совоны» подали прошение в «KBS» прошение о запрете нашего комбэка. — смотря в планшет сообщает следующую новость КюРи. Отпечатали десять тысяч листов с подписями и привезли на тележке ко главному входу.

— Десять тысяч листов это сколько? — спрашивает ИнЧжон пытаясь представить.

— Пачка для бумаги — пятьсот листов. Десять тысяч листов — двадцать таких пачек. Как раз на ручную тележку сложить, чтобы эффектно выглядело. — объясняет ей КюРи и добавляет. — Было полно журналистов.

— Гады. — говорит ИнЧжон и спрашивает. — А что сказали в «KBS»?

— Пока ничего, — говорит КюРи. — Приняли, сказали рассмотрят.

На некоторое время в комнате устанавливается тишина.

— Наши фаны разбегаются. — сообщает КюРи следующую плохую новость. — За два дня уменьшились почти на треть. Основная причина — недовольство поведением ЮнМи к сонбе.

— Пипец, — произносит ИнЧжон, — приехали. Я знаю почему ЮнМи не появляется в общежитии. Боится, чтобы мы её не побили.

— А мы можем? — повернув голову к ИнЧжон спрашивает КюРи.

— Мне кажется, что мы просто обязаны это сделать! — отвечает ей ИнЧжон.

Время действия: 29 июня, около шести часов вечера

Место действия: больница, где находится мама ЮнМи

В сопровождении охранника идём с СунОк по больничному коридору, к лифту. К машине. Хорошо, когда есть охрана и машина. Сел, да поехал. Я вообще-то никуда не должен был из дома выходить, я КиХо обещал, но СунОк позвонила, просила помочь, хотя бы советом. Чего советом? Сел да приехал. В общем, у мамы не так всё хорошо, как было вчера. Врачи всегда что-то да найдут. Взялись они проводить анализ результатов, и возникли у них подозрения по поводу её головных болей. И могут эти боли быть, в результате нарушения кровотока. А кровоток может нарушаться в результате спазма и дилатации артерий. Или, из-за остеохондроза шейных позвонков. Остеохондроз, это не лечится, я знаю. Это когда хрящ между позвонками разваливается или выдавливается наружу, защемляя нервы и сосуды рядом с ним. У моей бабушки такая штука в поясничном отделе. Может болеть постоянно. А если в шее такое, так голова может болеть. Что такое дилатация артерий, не знаю, но звучит тоже, достаточно нехорошо. Посмотрю в сети, когда вернусь домой. Короче, врачи предложили провести дополнительно обследование для выяснения истинных причин, раз есть подозрения. Дополнительные исследования — дополнительные расходы. СунОк, собственно и хотела со мной это обсудить. Тоже, чукча странная. Я что, деньги зажму на мамино лечение? Можно было сразу соглашаться. Плюс четыре с половиной миллиона вон к сумме, заявленной вчера, погоды не сделают. Лечить так лечить…

Вчера, когда мы были в больнице, я её не видел. Во время обследования, дали ей какого-то «убойного» успокоительного, которое на неё хорошо подействовало. Устала она, со всей этой нервотрёпкой, да и поздно уже было. В общем, уснула она. А сегодня, мама, увидев меня и СунОк, расплакалась, долго успокаивали. Вот не люблю такие походы. Близкому человеку плохо, а ты сделать ничего не можешь, топчешься рядом, как дурак, ощущая свою беспомощность. Хорошо хоть деньги есть…

Вот, маму успокоили, поговорили, пообещали, что всё будет хорошо, взяли обещание, что телевизор она, пока в больнице, смотреть не будет. Чапаем с онни домой. СунОк ещё вернётся сюда ещё раз, привезёт маме вещи, которые она просила.

Иду, вспоминаю своих. Маму, бабушку, отца. Как там они без меня? Не болеют ли? Есть ли у них деньги? Думаю, кто будет им помогать, если потребуется. А ведь потребуется. Здоровье с годами только убывает, а меня с ними нет. Вот честное слово, лучше было сразу умереть, чтобы сейчас не думать о таком. Дурак я, что у ГуаньИнь другой мир выпрашивал. Какая там пуша-кара, или, как там она её назвала? Нафиг она мне сдалась. Ну и что, что в муравья. У муравья мозгов нет, а значит, думать о тех, кто остались одни, без меня, не сможет… Чё-то так хреново на душе…

— Госпожа ЮнМи, вы не прокомментируете последние события? — неожиданно раздаётся голос рядом со мной.

Остановившись, озадаченно поворачиваю голову. Журналистка с микрофоном в руках, за ним оператор с камерой на плече. Выскочили из бокового коридора и пытаются взять у меня интервью. Следом за ними по коридору быстрым шагом идёт ещё такая же парочка — с микрофоном и камерой. Журналисты? Кто пустил в больницу чертей?!