Куколка (СИ) - Лонс Александр "alex_lons" - Страница 54

Уже на улице, на автостоянке, моя собеседница, разговор с которой так и не дошел до нужной темы, вдруг передала какой-то предмет, оказавшийся маленькой флешкой.

— Вот, тебе пригодится. Изучи на досуге. Только в одиночку смотри, чтобы рядом никто не сидел. Не показывай никому, пока не разрешу. Тут слепая зона, камер нет, поэтому беспокоиться не о чем. Никто нас не видит.

— А видеорегистраторы? — удивился я, демонстративно пряча флешку в карман. Мысль о следящих камерах даже не пришла мне в голову.

— В другие стороны смотрят, говорю же, слепая зона.

— Откуда у тебя это материал? — спросил я, хлопая по карману с флешкой.

— Потом расскажу, когда ознакомишься. Подвезти?

— Это твоя? — заинтересовался я, разглядывая ее машину. То был двухместный спорткар очертаниями похожий на приготовившегося к броску хищника. Обтекаемые формы выдавали норовистый характер автомобиля.

— Моя, и что? — с вызовом переспросила Дизи. — Обычно на своем байке езжу, а это временно. Пока рана не заживет. Какие-то проблемы?

— Да нет, ничего, — извинился я, разглядывая автомобиль. — Восхищаюсь просто. Серьезный зверь.

— А то. Так подбросить? Последний раз спрашиваю.

— До метро, если не сложно, — сказал я, забираясь на пассажирское сидение, и пристегивая ремень безопасности.

— До какого? — Дизи с презрением посмотрела на меня. — Точное место давай.

— Меня устроит любая станция серой линии по твоему маршруту, — демократично пояснил я.

— Что такое «серая линия»? — явно не поняла Дизи.

— Ты как поедешь? Каким путем?

Очень кратко, но точно она объяснила маршрут. Мы выехали с парковки и встроились в поток автомобилей.

— Тогда, перед выездом на Садовое, — уточнил я, — где-нибудь около Серпуховской площади ссади.

— Годится. Ты нормальный. Опасалась, что со всякими идеями и вопросами навязываться будешь. Придется грубо посылать, — пояснила моя спутница, сердито просигналив какому-то нахальному джипу с «красивыми» номерами.

— Напрасно боялась, я о тебе немного наслышан, поэтому даже не думал ни о чем подобном.

— Мужики интересуют меня лишь в качестве боевых друзей, — все-таки уточнила Дизи.

Наводя справки, я почти сразу выяснил, что пришедшая на встречу девушка — типичная «буч» — маскулинная лесбиянка, несмотря на внешнее изящество и обманчивую хрупкость форм. Деление лесбиянок на активных «бучей» и пассивных «фэм» началось в конце девятнадцатого — начале двадцатого века, когда многие дамы высшего света имели романтические однополые связи. В Великобритании в двадцатых годах прошлого века писатель Рэдклифф Холл опубликовал свой роман «Колодец одиночества», увековечивший такую вот лесбийскую семью. Героиня романа Стефани Гордон стала классическим образцом буча, а ее любовница Мери — типичной фэм. Как любезно сообщают всевозможные справочники и википедии, бучи — «активные» лесбиянки, доминирующие в отношениях. «Активность» не имеет касательства к разделению ролей в сексе, но говорит о маскулинной модели поведения. Бучи заботятся о своих возлюбленных, оберегают и защищают их, исполняют мужские обязанности по дому, занимаются тяжелой работой. Им также присущи несколько мужские черты лица и характера — стремление делать карьеру, поддерживать материальное благополучие семьи, желание быть опорой для своей второй половинки. Согласно общественному мнению, бучи любят делать себе агрессивные татуировки и пирсинг, носят мужскую одежду или унисекс, активно употребляют крепкие слова и напитки. Впрочем, эти последние обстоятельства сейчас уже устарели.

— Знаю, — спокойно пояснил я. — Ты человек твердой воли и четких жизненных принципов, извиняюсь за штамп. Рекомендовали как исключительно честную личность, что не соврет, и не предаст.

— Смотря кому и кого. А вообще — благодарю.

— Не стоит благодарности.

— Тоже верно. Не возражаешь, если закурю?

Я помотал головой, при этом внутри головы послышался какой-то звон, видимо не надо было брать темного пива, следовало ограничиться светлым. Девушка закурила.

— В армии привыкла, — вдруг впала в откровенность моя собеседница лихо обгоняя очередной автомобиль, — никак бросить не могу. Когда была в… неважно где, так только куревом и спасалась. Там дрался отряд очень непростых бойцов, когда посмотришь флешку, поймешь, о ком я. Непосредственно ни с кем они не контактировали, только по связи и через прицел. Пустыня кругом. Я стала исключением, потому что отвозила им… не суть важно что. Видела их. Все как из одной формочки. Парни, девушки… девушки не хуже парней дрались. Красивые были… по-своему. Никто не вернулся. Юэсовцы их всех закидали термобарическими зарядами… знаешь, что такое? Все живое испаряется в зоне поражения. От людей вообще ничего не остается. Попали в ловушку, их кто-то предал, кто-то из своих. Я не успела далеко уехать, все было на моих глазах. Странно даже, как меня-то не убили. Наверное, нас приняли за гражданских, мы ехали на обычной ванильной Хонде. Розового цвета, прикинь? Узнать бы, кто предатель… или предатели... Юэсовцы везли оружие и спцсредства для боевиков, а отряд встал на пути и никого не пропускал, отстреливался. Юэсовцы несколько раз предлагали им прекратить огонь. Отказались… Формально там бойцы частных военных компаний были, неподконтрольных властям, в том числе и военному ведомству. Журналюги что-то о них пронюхали и прозвали «ЧОС» — частные отряды смерти. Частные! Можно подумать, их какую-нибудь дачу или чью-то яхту наняли охранять. Но теперь… теперь уже ничему не удивляюсь и не верю. На самом-то деле группа выполняла задачи, поставленные командованием. Это журналисты вечно всякие дурацкие названия придумывают. После гибели отряда, на вопрос какого-то писаки, не планируется ли объявить траур, власти ответили, что не понимают, в какой связи и зачем вообще его объявлять.

— Сколько их… там было?

— Официально — нисколько, а если на самом деле… Не знаю даже. Я всего-то десятерых и видела: пять парней, пять девушек, но их там гораздо больше, по-моему. Все как близнецы. Задача стояла такая: не дать возможности юсовцам передавать боевикам оружие, отравляющие вещества и спецсредства. А юэсовцы знали, что про них знают, вот и положили всех… Вернее — выжгли. Юэсовцы совсем обнаглели, никто им не указ. Считают, будто имеют право действовать как угодно и где угодно. В любой точке мира. Влезать в чужие выборы, убивать лидеров государств, бомбить непокорные страны и лишать жизни без суда и следствия, хватать и сажать в свои тюрьмы чужих подданных. Пытать там. Всякие наши правозащитники молчат, естественно. У каждого в Юэсландии или дети, или еще какие близкие родственники живут. А если кто действительно отстаивает права наших, сразу же вешают ярлык националиста. Дожили, блин. При этом все равно юэсовцы будут декларировать нравственное превосходство над всеми остальными. Просто в силу того, что у этих [censored] из Вашингтона, якобы, имеются некие высокие идеалы, ценности и зеленый доллар. Их санкции давно приобрели характер политической мести. Не потому, что что-то где-то происходит, а потому, что происходит не по их сценарию. На самом-то деле их просто жутко бесит появление кого-то, кто их в грош не ставит и ведет себя как ему выгодно и удобно, а разрешения на каждый пук у Дядюшки Сэма не спрашивает. Извини, сама заговорила как журналюги из новостной ленты. Как их всех ненавижу… Поубивала бы.

— А у тебя, наверно, очень интересная биография, — зачем-то высказался я.

— Интересная, но можно бы и поскучнее, — сердито подтвердила девушка. Сейчас она говорила монотонным спокойным голосом, но что-то подсказывало: это лишь напускное, и она вся просто кипит внутри. — Без толку говорить, будто я пережила нечто, что другим даже и не снилось. У каждого свой персональный ад. Хорошо хоть, длится он не так уж долго. Не вечность же.

— Кто это сказал?

— Сейчас я. А раньше… раньше скорее всего кто-то когда-то уже изрекал, — вдруг немного смягчилась моя собеседница. — Мысль неоригинальна и наверняка приходила в разные головы. После тех событий я чуть не свихнулась окончательно. Даже психотерапевта посетила, и узнала что у меня пограничное расстройство личности. Много статей прочла на эту тему, но теперь учусь с этим жить. Пыталась попасть в бесплатную психиатрическую помощь, но это может отразиться на трудоустройстве, поэтому мой вариант — центр ментального здоровья. Дорого дерут, суки. Там на таких вот близких мне случаях специализируются, как раз по моему профилю мозгоправы сидят. Трагедии из этого не делаю, вернее — стараюсь не делать. Стало легче, когда поняла, что со мной. Себя вполне контролирую. Двигаюсь в нужном направлении, и сейчас гораздо стабильнее в своих эмоциях… Вот ты — писатель?