Все дороги ведут в Геную (СИ) - Зубков Алексей Вячеславович - Страница 21

- Господа, я прошу прощения, но мне надо закончить с этими, - сказал хирург.

- Мы не торопимся, - ответил Максимилиан.

- Вы выглядите здоровыми, - сказал Акслепий, накладывая повязку на ладонь.

- Мы и есть здоровые. Нам нужна консультация по одному предмету.

- Не будет ли вам угодно пожертвовать на лечение старых и немощных?

- Будет, - Макс положил на стол несколько мелких монет.

- Покорнейше благодарю, - доктор отправил первого пациента и приступил к второму, - Как все запущено...

Пациент не то, чтобы был нетрезв, а пару дней не просыхал. По-видимому, заглушал боль вином.

- Угу, - кивнул пьяный гребец, поддерживая штаны. Он даже не заметил, что в комнате есть кто-то еще.

- С Вашей стороны, милейший, было очень любезно выпить за свои. Ложитесь на вот эту скамью, а я выполню рассечение, наложу лекарство и сделаю плотную повязку.

- Что Вы скажете об этой крысе? - спросил Фредерик, вытряхивая на стол "третьего потерпевшего" из сумки.

- Rattus vulgaris. Я бы даже сказал, contemptibilem, - ответил Асклепий, - По виду не корабельная. Скорее складская или трактирная. Очень упитанный экземпляр, охотник назвал бы его трофейным. Можете сделать чучело или отрезать голову и повесить на стену.

- Причина смерти?

- Хм... - хирург взял труп и повертел в руках, - Сердечный приступ? Вы ведь не котом ее пугали?

- А про это что скажете? - Фредерик показал стрелу.

- Руки! - крикнул Макс, когда доктор потянулся за уликой.

Асклепий отдернул руки и удивленно посмотрел на рыцаря.

- Стрела отравлена, осторожнее.

Доктор кивнул, взял стрелу за древко и внимательно осмотрел заостренный конец. Понюхал.

- Мне не знакомо это дерево и мне не знаком этот яд. Я совершенно не понимаю, что это. Двадцать лет лечу моряков со всего Средиземноморья от ран и всякой заразы, но про отравленные стрелы только слышал от тех, кто ходил в Африку. И там совсем другие стрелы, большие, на человека или зверя. Это какая-то новая господская охота, не выходя из дома? Из засады, с гончими, на берлоге? Говорите, и для людей опасно?

- У нас есть покойник, убитый такой стрелой. Она содержит достаточно яда для взрослого человека.

- Не поделитесь, какие симптомы? Я бы сделал вскрытие, если вы не возражаете.

- Его сегодня хоронят. Симптомов никаких, как будто сердце остановилось во сне.

- Страшная вещь, - доктор помрачнел и перекрестился, - Это могли придумать профессора какие-нибудь, может алхимики или аптекари. Поначалу оно будет стоить дорого, и этим будут убивать только сильных мира сего. Но потом обязательно найдут, как сделать дешевле и вооружат этим армии. Послушайте моего совета, господа, найдите того, кто это придумал, и убейте. Убейте всех его учеников, сожгите все его бумаги, уничтожьте его лабораторию. Бог возблагодарит вас за то, что не пустите в мир новое зло.

- Так и сделаем, - кивнул Макс, - Не хотел бы я, чтобы в меня стреляли чем-то подобным.

- А этого покойничка не хотите вскрыть? - Фредерик помахал крысой, - Если стрела содержит заряд яда на человека, то в крысе его с избытком.

- Кстати! - обрадовался Асклепий, - Давайте ее сюда, эта божья тварь еще послужит науке! И будьте любезны, скажите там, что до сиесты приема не будет. Вас послушают, а со мной спорили бы до самой сиесты.

Лучшая в Генуя аптека называлась "Медичи" и располагалась в двух шагах от дворца дожа. Дверь украшала надпись "Дож обслуживается вне очереди".

- Надеюсь, дож в добром здравии, - пошутил Максимилиан, - или мы тут застрянем.

- Вообще-то дон Оттавиано сейчас губернатор, - ответил Фредерик, - И официально правитель Генуи Его Величество, а его представитель давно уже губернатор, а никакой не дож.

Макс потер пальцем надпись.

- Эти буквы старше, чем дон Оттавиано.

- Все равно. Давно могли бы переписать. А если не переписали, значит тут тоже пароль "Смерть французским оккупантам", как нам для оружейника подсказали.

- Не буду спорить, - сказал Макс и открыл дверь.

Дож в тот день действительно не хворал, да и в остальном городе эпидемии не наблюдалось. За стойкой стоял озабоченный аптекарь, а перед ним всего один посетитель.

Макс не сразу смог понять, кто перед ним, местный купец или ландскнехт. Короткий плащ из дорогого черного бархата, как у Тарди, только из дыр торчит алая подкладка. Правый чулок облегает ногу как будто его зашили на ноге, а левый спущен и открывает бледную лодыжку с мерзкими расчесанными гноящимися язвами. Волосы причесанные и уложенные, но справа как будто обгорели. И куда подевалась его шляпа?

Пока рыцарь и оруженосец рассматривали посетителя, ни он, ни аптекарь ничего друг другу не сказали. Странный человек что-то бубнил себе под нос, а аптекарь молчал.

- Странствующий рыцарь с оруженосцем просят Вашего внимания, - обратился Фредерик к аптекарю.

Посетитель вскрикнул и повернулся. Фредерик и Максимилиан отступили на шаг и схватились за оружие. Не человек, а чудовище с оскаленным безгубым ртом, без носа и с безумными несимметричными глазами. Если он кусается? Если это заразно?

- Господа! - крикнул аптекарь, - Он не опасен! Не убивайте его, или быть беде! Его сейчас заберут, и мы с вами поговорим.

- Я, милостию Божией епископ Римский, викарий Христа, преемник князя апостолов... - начал посетитель сиплым голосом.

- Богохульник! - выругался Макс и ткнул самозванца тростью в живот.

- Ик! - сказал больной и отступил на шаг, - Я святой Марк, летающий на крылатом коне!

- Не похож, - сказал Фредерик.

- Я Анубис, повелитель царства мертвых!

- А кто это? - удивился Максимилиан.

Больной закрыл рот и удивленно уставился на невежду.

- Действительно, - повернулся он к аптекарю, - Кто такой Анубис?

- Не знаю, синьор, - грустно ответил аптекарь.

В дверь вбежал запыхавшийся подросток, по виду сын или племянник аптекаря, а за ним двое молодых людей при мечах.

- Как он? - спросил один из них, кивнув на больного.

- Плохо, - ответил аптекарь, - Что я сделаю? Надо было раньше приходить.

- Про счетную книгу не говорил?

- Нет, а зачем ему книга? Он до трех не сосчитает.

- Он ее спрятал.

- Матерь Божья... - аптекарь понимал, что значит счетная книга. Книга хранит сведения о взаимных долгах и расчетах нескольких десятков человек. Сколько занято, сколько выплачено, сколько осталось, какие обязательства переведены на других людей и прочее, прочее, прочее.

- Как спрятал? Он ведь давно не в себе. Кто ведет записи? - похоже, аптекарь и сам был клиентом этой семьи и обеспокоился не на шутку.

- Папа ведет, а дедушка вчера вечером стащил у него книгу и сбежал.

- Беда... - аптекарь отошел и сел на стул.

- Вы его не обижали? - строго спросил один из новых гостей у Максимилиана.

- Пальцем не тронул, - честно ответил Макс. Вот уж пальцем он бы даже за деньги не стал дотрагиваться, - Что это с ним?

- Французская болезнь.

- Это вы про неаполитанскую? - сообразил Фредерик. Он слышал описание похожей болезни во Франции, но там ее называли неаполитанской.

- Французская, - настоял генуэзец, - Вы недавно в Генуе?

- Два дня.

- Благодарите Бога, что вы не французы! - сказал второй, оглядывая Макса и Фредерика.

- Прямо видно? - удивился Фредерик.

- Слышно! - сказал первый, - А то бы мы вам показали!

Максимилиан уже собрался стукнуть всех троих по разу тростью, раз уж она все равно в руке, но не пришлось.

- Я счетная книга! - завыл забытый больной.

- Идемте домой, дедушка, - схватил его за рукав первый генуэзец.

- Мой внутренний мир богат!

- Да уж, - сказал второй, - там записей на сотню тысяч дукатов.

- Да небогат у него внутренний мир, - сказал аптекарь, - Уж мы его лечили-лечили, что даже глисты все сдохли и больные зубы сами выпали.

- Овечья шерсть растет на моих страницах, а корни обложки моей уходят в камин!