Все дороги ведут в Геную (СИ) - Зубков Алексей Вячеславович - Страница 70

Лис соображал очень быстро. Кокки стоит, а арбалет на полу.

- Уходим! - крикнул он, одним прыжком преодолел расстояние до двери, скинул засов и выскочил наружу.

За ним выскочил Фитиль, потом наемник, раненый в руку, потом Лука, а тот, что жаловался на глаз, опоздал настолько, что Кокки успел бросить меч, подобрать арбалет, высунуться на лестницу и выстрелить. Как и положено генуэзцу-арбалетчику, Кокки не промахнулся и всадил болт между лопаток убегавшему.

Марта нервно хихикнула, разглядывая рубашку из сундука. Шелковая, с вышивкой, с кружевами и с нежно-розовым оттенком.

- Это не мое, - смутился Кокки.

- Зря, - ответила Марта, - Очень хорошая рубашка. Я такую же мужу подарила.

Вспомнив про мужа, Марта бросила рубашку обратно и снова заплакала.

Кокки смутился, взял из колчана следующий болт и зарядил арбалет. Вложил меч в ножны. Выглянул на лестницу, сел на ступеньку и начал осторожно спускаться, пересаживаясь на ступеньки и держа арбалет перед собой.

На улице наемники чуть не столкнулись с Фредериком, правда обе стороны не поняли, кто есть кто и разошлись, не вступая в бой. Фредерик вел под уздцы навьюченного Паризьена, а за ним слуга из гостиницы вел вторую лошадь с остальным багажом.

Едва повернув во двор, Фредерик схватился за меч. Откуда-то взялись леса, окна разбиты, у двери лежит труп с торчащим из спины оперением, в углу сидит очевидно мертвый Никколо.

- Есть тут кто-нибудь? - спросил Фредерик, заглядывая в фехтовальный зал.

- Мы отбились, - сказал Кокки, который уже добрался до нижних ступенек, - Мне нужен врач, а ваш Маэстро, похоже, отмучался.

- Фрау Марта?

- Жива и невредима.

Марта уже спустилась на первый этаж и оплакивала несчастного Горгонзолу, который пострадал по ее вине.

Фредерик убрал меч, дал слуге монетку и привязал обоих лошадей к кольцам, вделанным в стену. Места во дворе вообще не осталось.

Лука встал выше по улице, чтобы видеть въезд во двор. Лис прикинул, что у него под рукой только Лука, Фитиль и наемник, который оставался прикрывать их во дворе, и решил пока не связываться. Парень, раненый в руку, уже убежал к Кармине с просьбой найти еще человек десять.

Пока Марта и Кокки рассказывали, что тут случилось, появились Максимилиан, Тодт и сержант Гийом с тремя солдатами. Бонакорси решил тоже вернуться, чтобы проверить, не пора ли сменить повязку Маэстро.

- Фредерик, что тут было? - удивился Максимилиан, - Пьер жив?

- Как раз он вообще не пострадал. Маэстро убит, мейстер Кокки ранен в ногу. Фрау Марта в порядке, только все время плачет.

- Кто на вас напал?

- Лис Маттео и его браво, - ответил Кокки, - Они не моряки и работают не на французов.

- Каких еще французов? - удивился Гийом, заглядывая внутрь.

- Это Ваш дом? - спросил он у Кокки, - Вы учитель фехтования?

- Школа фехтования Антонио Кокки, - ответил тот на оба вопроса, - Я правильно понимаю, что этот добрый рыцарь переходит под вашу ответственность?

Кокки без труда понял, что французские солдаты и сержант с Максом пришли не просто за компанию.

- Да, мессир, - ответил Гийом, - Спасибо, что защищали его. Я вижу пятерых убитых, это все враги?

- Нет, их было в два раза больше, - ответил Кокки.

- А Вы один?

- Один.

- Но это же наемные убийцы, а не просто городская шпана! - удивился Гийом, - Смотрите, какой хороший меч у этого.

- Я учу таких, как они, - гордо ответил польщенный Кокки, - И должен сказать, у Лиса Маттео очень серьезная банда. Один на один я сильнее любого из них, но уже с двумя за раз могу и не справиться.

- Что-то я беспокоюсь, - Гийом повернулся к Максимилиану, - Нас всего четверо, а фехтмейстер ранен. Может останетесь?

- Гийом, я надеюсь, ты не трус? - Максимилиан подошел к двери, - Я вернусь на корабль, пришлю тебе еще солдат и подарю вот эту лошадь, если ты поклянешься защищать Пьера де Вьенна до последней капли крови.

- Это мул, - поправил Гийом, глядя на мула, запряженного в тележку.

- Вот эту, пегую.

- Эту? - выпучил глаза Гийом.

Солдат, хоть и не кавалерист, но лошадей видит постоянно и способен отличить статусную породистую особь, на которой кто попало ездить не будет, от крестьянской лошадки. На "Санта-Марии" Тодт купил и установил одно транспортное стойло для коня де Вьена, и Макс уже решил, что лошадь Фредерика придется оставить, только не определился, что конкретно с ней сделать.

- Клянусь святым Гийомом и всеми прочими известными мне святыми защищать доброго рыцаря Пьера де Вьенна до последней капли крови, пока он сам не освободит меня от этого обязательства, - в завершение клятвы Гийом поцеловал предоставленный Тодтом крест.

Тодт дополнительно благословил Гийома, прочих солдат и Кокки. Макс дал сержанту десять дукатов и наказал перевезти де Вьенна к доктору, но только после того, как лекарь, которого сегодня же вызовет Кокки, скажет, что пациента можно перевозить.

- Кстати, Вы же доктор? - обратился сержант к Бонакорси, - Что нам делать?

- Давно он так лежит? - спросил Тони у Кокки, как у хозяина дома.

- Часа три или больше, - ответил фехтмейстер, - Я успел сходить за вами, мы все тут поговорили, потом герр Максимилиан сходил в порт и обратно.

- Плохо, - нахмурился доктор, - Давайте я пока кровь пущу. Лучше поздно, чем когда уже совсем поздно.

Кровь полилась весьма здоровая на вид, и Бонакорси счел это хорошим знаком.

- У пациента ушиб мозгов. Он пропустил удар в лоб, упал и стукнулся затылком об каменный пол.

Гийом поморщился и вздрогнул.

- Не хотел бы я так упасть. Ладно в бою, но просто в школе фехтования, ради учебы...

Стереотипы сыграли в пользу Макса. Как еще человек может получить удар в лоб в школе фехтования, как не в учебном процессе? Не враги же на него напали. То есть, враги, конечно, могут и на школу фехтования напасть, но по поведению герра Максимилиана понятно, что не враги.

- Когда придет в себя, у него будет болеть голова. Можеть бредить.

- Не слушайте его, пока не начнет говорить разумно, - перебил Максимилиан, - Он может, не будучи в здравом уме, неумышленно кого-то оклеветать. А может случайно рассказать государственную тайну, которую вам всем знать не положено до смертной казни включительно.

Гийом кивнул.

- Я выпустил немного крови из вены. Вечером надо поставить пиявки за уши, это убавит лишней крови в голове. Примочки с арникой, согревание рук и ног, хороший врач должен знать.

- Наш знает, - подтвердил Кокки.

- Ну и отлично. Есть не давайте, он еще слаб и может подавиться, или даже выблевать все обратно, или и то, и другое. Как увидите, что сможет пить, посадите и дайте кружку красного вина. Запомнили?

Гийом и Кокки запомнили.

- Теперь Вы, мессир, - доктор обратился к сидевшему на стуле фехтмейстеру, чья нога была все еще перевязана рубашкой, - Пуля в ране?

- Нет, сильно оцарапала и улетела.

- Отлично. Но в ране следы пороха. У Вас нет, случайно, кипящего масла?

- Какая гадость это ваше кипящее масло, - скривился Кокки, - промойте панацеей.

- Чем? - удивился доктор.

- Вон в углу сундук, там бинты и бутылка с пробкой.

Из "Панецеи" потянуло винным духом. Как бы не крепче, чем от аквавиты.

- У алхимика брали? - спросил Бонакорси, узнав хорошую стеклянную бутылку того же производства, что и прочая лабораторная посуда.

- У магистра Иеремии Вавилонского, - ответил Кокки, - Чудесная вещь. Наружно помогает от мозолей, от царапин, вообще от любых ран. И растираться можно если замерз. Внутренне с солью от поноса, с перцем от простуды и еще у меня там лежит пара пузырьков с чем смешать от разных напастей.

- Собирайтесь, мы уезжаем, - сказал Максимилиан Марте и Фредерику.

- Я правильно понимаю, что Вы нашли ваш груз на том корабле? - тихо спросил Кокки.

- Да. Вы нам и без того сегодня очень помогли.

- Двести дукатов и не одним меньше, - сдвинул брови Кокки, - Отдельно на похороны вашего мертвого друга, за похороны того мужика во дворе и отдельно за охрану вашего раненого друга. К сожалению, не могу его охранять за пределами моей школы. Сами видите.