Нампара (ЛП) - Маккарти Сьюзен - Страница 23

— Как хорошо, что ты опять можешь о нем говорить.

— Сказать по правде, легче мне не становится, — криво улыбнулась Кэролайн, — однако со временем как-то учишься с этим жить. Я думаю... такова цена любви.

Демельза тихонько кивнула.

— Да, какая верная мысль. Надеюсь, я сумею вспомнить эти слова, если... если что-то случится с Россом.

Кэролайн обернулась, встревоженно глядя на подругу.

— Росс? Неужели он болен?

— Ох, нет-нет, — покачала головой Демельза. А если и так, он бы мне ни за что не сказал. Как никогда раньше не говорил, что его ждет опасность. Когда он спускается в шахту... Конечно, я очень волнуюсь, но хоть знаю, из-за чего. А когда Росс уезжал с правительственными поручениями во время войны... Ты помнишь время, когда он уезжал в Португалию? В десятом или одиннадцатом, точно не помню. Когда они встретились с Джеффри Чарльзом.

— Да, помню, — кивнула Кэролайн. — Это тогда во время его отсутствия здесь появился Стивен Каррингтон?

— Именно. Значит, это случилось в десятом. Клоуэнс было шестнадцать. Ну так вот, Росса послали только как наблюдателя. Но он попал прямо в бой, вместе с Джеффри Чарльзом и его людьми. Он взял ружье и одолжил мундир, и был в самой гуще сражения.

Кэролайн рассмеялась.

— Но ему было уже пятьдесят! — возмутилась Демельза.

Кэролайн это еще больше развеселило.

— Ох, ну это же Росс! Ты можешь представить, что он окажется поблизости от сражения и останется в стороне? Да если бы он смиренно стоял в сторонке и наблюдал, то не был бы Россом!

— Согласно, но я хотела... — нехотя кивнула Демельза. — Да, ты права, — заключила она. — Я просто радуюсь, что теперь он слишком стар для таких приключений. Теперь он, кажется, рад посидеть у камина с трубкой.

Кэролайн искоса бросила взгляд на подругу.

— Не хочешь опять прогуляться? — предложила она. — Я уже немного устала сидеть.

И ни одна не высказала тех слов, что были в сердце. Завтра утром Кэролайн уезжает в Лондон. Скорее всего, им никогда больше не придется вот так рука об руку прогуливаться по берегу.

Глава седьмая

Хьюберт Тренкром создавал странное впечатление. Чрезвычайно коренастый, с вечно чахоточным голоском, как у полузадушенной мелкой собачонки, он поразил всех (включая самого себя), дожив аж до восьмидесяти четырех лет.

Помимо успешной контрабандной торговли, которой он занимался свыше шестидесяти лет с ведома, точнее даже с молчаливого согласия местных судей, он вкладывал средства в целый ряд законных мелких и средних предприятий на территории графства.

И хотя в результате он разбогател, но всегда жил скромно в обычном доме и никогда не одевался вычурно. Он не был женат, а когда скончался, из всех родственников у него осталось всего две внучатые племянницы, которых он ни разу в жизни не видел.

Однако самое странное впечатление произвело его завещание. Не имея филантропических замашек при жизни, он оставил все до последнего пенни Россу Полдарку, высказав пожелание, чтобы тот потратил средства на благо нуждающихся в округе.

Поначалу Россу не хотелось брать на себя ответственность, однако Демельза убедила его, сколько это добра может принести, и если мистер Тренкром положился на него, доверив распоряжение деньгами, и Росс просто обязан оправдать это доверие.

Более того, за последние двадцать лет деньги принесли огромную пользу. Многие вложения Росс так и не трогал, поскольку те приносили постоянные дивиденды, обеспечив работу и доход многим людям.

Прочие средства, в том числе от продажи куттера «Все как один», Росс потратил на открытие нескольких богаделен для ухода за стариками и немощными и профессиональное обучение местных парней и девушек.

Вполне можно было потратить часть средств на осуществление дальнейших планов Кэролайн в отношении Киллуоррена. К сожалению, не всех получилось убедить — кое-кто громко возмутился, мол, нечего шайке чокнутых шастать по улицам в каждое полнолуние и убивать спящих.

Так что Росса удивила посланная из Труро записка с просьбой о встрече с мисс Урсулой Уорлегган в Киллуоррене в два часа во вторник.

Когда Росс показал письмо Демельзе, та удивилась не меньше.

— Дочь Джорджа? Интересно, что ей нужно?

— Понятия не имею.

— Что ж, вот и выяснишь во вторник.

Для поездки верхом до Киллуоррена день выдался славный. По этой дороге Росс ездил много лет. Только последние два года Росс наведывался туда реже. Отсутствие в доме семьи уже стало заметно.

Не то чтобы чувствовалось запустение: Кэролайн оставила садовника и экономку для поддержания дома в порядке. Однако даже в нынешнем солнечном июле все вокруг тускло. Клумбы очистили от сорняков, но местами почва стояла голая — цветов не посадили. Большая часть окон выглядела пустой — плотно занавешенные шторами, они не пропускали солнечный свет.

У крыльца он спешился, привязал поводья Сеймура к коновязи и чуть отступил, чтобы взглянуть на дом. Впервые он увидел его вечером, в моросящий дождь в середине ноября 1792 года. Этот день запечатлелся в памяти, тогда над Россом нависла угроза банкротства и долговой тюрьмы, и поспособствовал этом Джордж Уорлегган — отец женщины, с которой он сегодня встретится.

Его старая кобыла по кличке Брюнетка потеряла тогда подкову…

Дверь открылась, и экономка Одри лучезарно улыбнулась.

— Ах, мистер Росс, сэр. До чего же отрадно вас видеть.

— Здравствуй, Одри. Как ты поживаешь? Как отец?

— Оба вполне здоровы, сэр. Отец живет потихоньку, хотя ужасно скучает по доктору.

— Как и все мы, Одри.

Боун, отец Одри, служил у Дуайта еще до его женитьбы на Кэролайн.

— Выпьете чая, сэр?

— У меня встреча с мисс Урсулой Уорлегган. Подай чай, когда она приедет.

Одри кивнула.

— В гостиной наверху?

— Да, пожалуй.

— Тогда я уберу покрывала с мебели.

Росс оглядел знакомый коридор. Стояла оглушительная тишина. Когда-то здесь смеялась Кэролайн, София с Мелиорой играли в детстве, Дуайт с готовностью рассказывал о новых открытиях в области медицины, а слушатели чаще всего едва понимали, о чем идет речь.

Росс глубоко вздохнул и вновь подошел к парадной двери, чтобы дождаться Урсулу Уорлегган.

Та появилась с точностью до минуты в роскошном тильбюри со сверкающими черными колесами и вороными лошадьми. Урсула была не очень хорошей наездницей, припомнил Росс, но отлично правила экипажем.

Урсула остановила лошадей у самой лестницы, ловко смотала поводья, и Мартин Дэниэл, муж Одри, поспешил принять лошадей. Урсула спустилась с экипажа раньше, чем Росс успел помочь, стянула перчатки, пока поднималась по лестнице, и протянула ему руку.

Росс тут же смекнул, что Урсула не ждет поцелуя. Поэтому он протянул руку, и Урсула крепко ее пожала.

— Добрый день, мисс Уорлегган.

— Можно просто Урсула. — Она вела себя прямолинейно и решительно. — Теперь ведь мы породнились. Я могу называть вас Россом?

— Разумеется.

— Ну и хорошо. — Урсула окинула взглядом дом. — Вижу, дом в хорошем состоянии после отъезда Кэролайн. Что ж, поведайте свои соображения.

Росс кивнул.

— Может, сперва осмотрим снаружи?

— Как пожелаете.

Они обогнули дом. В фигуре и походке Урсулы отсутствовало изящество, хотя бархатная темно-синяя амазонка шла ей куда больше, чем тот наряд на празднике в Нампаре.

Красотой она тоже не блистала. Прямые светлые волосы были хороши, однако она благоразумно убрала их в пучок на затылке, вместо того чтобы позволить модно виться у квадратного простецкого лица. Главным ее достоинством были глаза — серые и внимательные, ничего не упускающие из вида.

— Почти все основано на идеях Дуайта, доктора Эниса, — объяснил Росс. — Он представлял себе некий приют, тихое место, где бы люди с душевными расстройствами жили почти без ограничения свободы.