Дверь в Зазеркалье - Дарси Эмма - Страница 24

С неохотой она подошла к кровати Колетт, понимая, что поспать все равно надо. Сдвшгув декоративные подушки и сняв покрывало, Кристи выключила свет и легла.

Мысль о том, что она занималась любовью с мужем своей сестры-близнеца, не давала ей покоя. Но потом Кристи вспомнила одну из своих клятв — лучше она, чем Шармэн. И с этой мыслью погрузилась в сон.

Проснувшись, Кристи в ужасе обнаружила, что уже почти десять часов. Она скатилась с кровати и заметалась по комнате, не зная, что делать. Каков распорядок дня в этом доме? Для семейного завтрака слишком поздно. Она подумала о том, чтобы позвонить и попросить принести завтрак в комнату, но затем отбросила эту мысль.

Ее взгляд упал на дверь — она была закрыта. Заходил ли Арман, пока она спала? Кристи тут же поспешно отбросила все мысли о нем, сказав себе, что сейчас она должна быть рядом с детьми.

Решив обойтись без завтрака и дождаться ленча, она быстро приняла душ, привела себя в порядок и надела свою собственную одежду: джинсы, футболку, защитную куртку и старые кроссовки. Поразмыслив, решила, что Арман добился поставленной цели, для которой одел ее в одежду «от кутюр», и теперь она может вернуться к своему привычному облику.

Самое главное — она должна оставаться самой собой, и если для Армана и его семьи важнее всего условности, тем хуже. Она не станет ломать себя в попытке угодить и заслужить их одобрение. Ее сестре это ничего не принесло, кроме горя. Пусть принимают ее такой, какая она есть, и не путают с Колетт. И прежде всего Арман! Он должен раз и навсегда определиться в этом.

В детской Кристи нашла только няню, прибирающую в комнате.

— Доброе утро, Жанна. А где дети? — Они со своим отцом в саду, Mademoiselle. ~ Жанна указала в сторону сада. — Они всегда в это время гуляют, если погода хорошая. Monsieur Дютурнье хотел побыть с ними наедине.

— А… Я ни в коем случае не стану мешать.

— Нет, нет, Mademoiselle, — взволнованно запротестовала Жанна. — Monsieur Дютурнье сказал мне, чтобы я попросила вас присоединиться к ним, как только вы появитесь. Вам будут рады. Дети очень счастливы, что вы здесь.

Кристи глубоко вздохнула. Слава Богу, первая встреча после этой ночи произойдет в присутствии детей. Увидев, что Жанна уже открыла дверь, ведущую в сад, Кристи еще раз напомнила себе, что здесь она прежде всего ради племянников, и вышла.

Поблагодарив девушку, она направилась к игровой площадке. На большой лужайке с живой изгородью Пьер гонял футбольный мяч. У одной изгороди стоял алюминиевый столик и стулья, где сидел Арман, наблюдая за детьми. Он был одет в строгий темный костюм и показался Кристи очень красивым и очень далеким.

Элоиза забавлялась тем, что возила по гравийной дорожке тележку, нагруженную разноцветными кубиками. Она первая увидела Кристи, и ее личико засияло от восторга.

— Тетя Крисси!

Бросив тележку, она побежала по траве навстречу Кристи, быстро перебирая маленькими ножками. Услышав крик сестры, Пьер тоже бросил свой мяч и побежал наперегонки с сестрой, но Элоиза выиграла гонку и засмеялась, когда Кристи подхватила ее на руки.

— Тетя Крисси моя! — крикнула она брату и дернула Кристи за длинный локон.

— Она и моя тетя тоже, — возразил мальчик, — и ее зовут Кристи, а не Крисси.

— Крисси, — упрямо повторила Элоиза, поскольку не могла справиться со звуком «т».

— Ничего страшного, Пьер, — успокоила его Кристи, наклоняясь, чтобы приобнять мальчика. — Ваша мама называла меня Крисси, когда мы были такими маленькими, как Элоиза.

— Папа сказал нам, что мама на небесах и никогда не вернется, — серьезно сказал Пьер.

— Да, она не вернется, но мы всегда будем помнить о ней, правда? — мягко ответила Кристи. Ее сердце лихорадочно билось, поскольку она знала, что Арман наблюдает за ними.

Пьер кивнул.

— Нам легче вспоминать маму, когда ты рядом, тетя Кристи.

— Папа сказал, что мама теперь ангел, — добавила Элоиза. — И это она прислала вас нам.

— Я тоже так думаю, — согласилась Кристи, с трудом проглотив ком в горле.

Что бы Арман ни думал о прошедшей ночи, он держал свое слово, позволяя ей находиться рядом с детьми. То, что дети откровенно рады ее присутствию, наполняло сердце радостью. Арман нашел именно те слова, чтобы объяснить детям смерть матери, которые избавили их от горечи и позволили смириться с потерей. Да, он — прекрасный отец. Но где же ее место в этой семье?

Стараясь не выказать своего внутреннего напряжения, Кристи опустила Элоизу на землю и спросила:

— Во что вы играете?

Пока они шли через лужайку, дети оживленно болтали, перебивая друг друга. Пьер мечтал стать футболистом и выиграть Кубок мира. Элоиза строила для него ворота из разноцветных кубиков. Кристи заметила, что при их приближении Арман поднялся со стула и наблюдал за ними, чувствуя… что? Это был очень важный вопрос. Он отправил детей продолжать игру, сказав, что хочет поговорить с тетей Кристи. Кристи остановилась у стола, не в силах посмотреть ему в лицо, и с преувеличенным вниманием смотрела на уходящих детей. Несмотря на защитную броню своей одежды, она чувствовала себя под его пронзительным взглядом такой же обнаженной, как и несколько часов назад, когда покидала его спальню.

— Я надеюсь, ты простила меня за прошлую ночь, Кристи? — тихо спросил он. — Сам я не могу найти для себя ни оправданий, ни извинений.

Кристи прикрыла глаза, чтобы он не заметил, как ранили ее его слова.

— Но я не могу повернуть время вспять, — продолжал Арман.

Это оказалось выше ее сил. Она с вызовом посмотрела прямо ему в глаза и честно сказала:

— Ты ни к чему не принуждал меня, Арман.

Его глаза расширились. Из них исчезла боль, сменившись выражением надежды. Но Кристи тут же усомнилась в этом, так как через миг он прикрыл глаза длинными ресницами.

— Я не был уверен, что мой напор, мое желание… не обидели тебя. Когда я проснулся и увидел, что ты ушла… — Арман прерывисто вздохнул. — Это был неприятный момент.

— Для меня пробуждение тоже стало не очень приятным моментом, — с ироничной усмешкой призналась Кристи.

— Но ты не… — на лице Армана читалось сомнение, он с трудом подбирал слова: — Но ты не чувствуешь себя плохо из-за случившегося, ведь нет?

— Что случилось, то случилось, — быстро ответила Кристи, не в силах видеть его виноватое выражение. — И мы оба участвовали в этом, Арман.

Ресницы взметнулись вверх, и Кристи увидела облегчение в его глазах.

— Значит, ты не затаила на меня обиду?

— Давай спишем это на влияние момента, — ровным голосом произнесла Кристи.

— Хорошо, — тут же согласился Арман. Его глаза пристально вглядывались в ее лицо. — Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя рядом со мной неловко… или опасалась.

Теперь уже Кристи поспешно опустила ресницы, вспомнив о незапертой двери. Наверняка он и не подходил к ней и даже не представлял, что вовсе не безопасность волнует Кристи.

— Не думаю, что еще раз возникнут подобные обстоятельства, — не без иронии пробормотала Кристи.

— Подобные — нет, — с уверенностью произнес Арман. — Сожалею, но я должен тебя покинуть. Необходимо решить кое-какие вопросы, связанные со смертью Колетт.

— Да, я понимаю.

— Но я не мог уйти, не поговорив с тобой, не узнав, что ты… не уедешь.

Кристи перевела взгляд на детей.

— У меня есть две очень важные причины, чтобы остаться, Арман.

— Я рад, — сказал он приглушенным голосом с такой теплотой, что Кристи вспыхнула.

За себя или за них? — хотелось спросить Кристи, но она не произнесла ни слова.

— Я буду отсутствовать почти весь день, — предупредил Арман. — Если тебе что-то потребуется…

— Не волнуйся, все будет хорошо, — поспешно заверила его Кристи.

— Тогда я прощаюсь. Надеюсь увидеть тебя вечером.

Кристи посмотрела на него, чтобы определить, искренне ли он говорит или это просто формальные слова. Может, он уловил нотки неуверенности в ее голосе? Лучше бы не смотрела. Арман глядел на нее в упор с каким-то странным выражением.