Ради смеха, или Кандидат индустриальных наук (Повести, юмористические рассказы, фельетоны) - Толмачев Геннадий Иванович - Страница 21

21

— Мама! — на весь стадион закричала Оля и… проснулась.

Она потерла виски, лоб и, скосив глаза на будильник, увидела, что еще целых пятнадцать минут имеет право понежиться в постели. Сквозь шторы сияло голубое небо, шумели во дворе машины, подготавливаемые к утреннему броску, обиженно скулила у подъезда собака, которую силком возвращали с прогулки. Обычное утро. Вот только сон…

Оля выскользнула из-под одеяла и набросила халат. Нина Васильевна, увидев Олю на кухне, подставила ей щеку.

— С добрым утром, дочка!

— С добрым утром.

Позавтракали молча. Поднимаясь из-за стола, Оля сказала:

— Мама, поделись опытом: как вызвать мастера?

— Какого мастера?

— Из телеателье.

— Это не так просто. В последний раз я звонила в приемную министра… Постой, а зачем нам мастер? Телевизор ведь исправен.

— Мама, — строго сказала Оля. — Мне лучше знать, что у нас исправно, а что нет.

— Но, Оленька…

— Мама, если ты задашь еще хоть один вопрос, я чокнусь.

— О господи!..

РАССКАЗЫ ФЕЛЬЕТОНЫ

Обвороженные старцы

У Архипа Петровича Нилина в тот год произошло два ярких события: грустное — он ушел на пенсию, радостное — он получил отличную квартиру. И вот радостному событию, а его простыми словами не обскажешь, Архип Петрович решил посвятить стихотворение. А надо сказать, что жил он тогда с внуком, которого в скором времени собирались забрать его непутевые родители.

И вот сидит Архип Петрович и сочиняет стихотворение. Долго, трудно сочиняет. Хотел он его от всей души написать — поначалу рифма не пускала. А потом ничего — пустила. Получилось такое стихотворение:

Нам квартиру с внуком дали, Вот спасибо за уют! Туалет не за горами, И живем теперь мы тут.

Если кто думает, что я для смеха это стихотворение привел — ошибается. Я его прочитал в стенной газете «За здоровый быт» и сразу выучил. Тогда я не думал, что когда-нибудь судьба сведет меня с его автором А. Нилиным.

Архип Петрович по-прежнему пишет стихи в стенную газету, их заучивают студенты и на вечеринках рассказывают в компании. И еще одну причуду знали за Нилиным. Архипу Петровичу назначили пенсию, а он отказался: «Своих сбережений хватит», — заявил он, а в газету написал стихотворение. Начиналось оно так:

Зачем мне пенсия, Если в сердце песня…

— Питекантроп ты, однако, — сказал Архипу Петровичу частый абитуриент медицинского института. — Презентовал бы мне пенсию. А я б потом веночком отблагодарил.

По-разному, словом, относились жильцы к Нилину: кто с пониманием, а кое-кто считал, что Архип Петрович старичок-простачок. И однажды «кое-кто» объявился у дома, где жил и творил А. П. Нилин. Объявились они на черной «Волге» с лишними фарами. Первой порог переступила эдакая кокетливая дамочка лет сорока пяти, по локоть в перчатках, в крикливой шляпке. Назвалась Екатериной Александровной.

— Архип Петрович, голубчик, — сказала она. — Жить негде. Не сдадите ли уголок?

— Ну если негде — прошу.

— Голубчик, я не одна. Со мной сестра будет жить.

Архип Петрович пожал плечами.

— Где она?

— Не беспокойтесь, голубчик, моя сестра очень интеллигентна, импозантна. — Она приоткрыла дверь и крикнула: — Леночка, заходи!

Появилась Леночка. Зашла в прихожую, повернулась к Нилину спиной.

— Ну? — сказала она.

— Что «ну?» — не понял Нилин.

— Перестань таращить глаза и прими манто.

Архип Петрович не шелохнулся. Тогда Лена спросила сестру:

— Он что, с приветом?

— Леночка, мы пока мало знакомы. Будь, пожалуйста, поаккуратнее. — И Нилину: — А где тут будет наша спальня?

— Простите великодушно, — спасовал после такого напора Архип Петрович, — но у меня всего две комнаты.

— Отлично! В другой мы будем принимать гостей. Итак, Архип Петрович, приготовься к новой эре.

Одно удивляет: почему Архип Петрович не спровадил бесцеремонных гостей? Он сказал: не знаю. Подумал и присовокупил.

— То ли зельем каким опоили, то ли по компании я соскучился, то ли просто заробел от нахальства.

Но дело не в этом. Мы расскажем, как в жизни старика началась новая эра. Гости, вино, музыка до полуночи, пышный день рождения Архипа Петровича, на который ему вскладчину купили самую необходимую вещь, — раскладушку — вот главные приметы первых дней новой эры. А где-то через неделю Екатерина Александровна сказала Нилину:

— Архип Петрович, голубчик, ты у нас в квартире весь пейзаж портишь.

— Это почему?

— Ну хоть бы приоделся, а то в пижаме ты, как арестант.

— Я и не думал об этом.

— А зря. Давай, голубчик, двести рублей, и я куплю тебе костюм с искрой и бабочку.

Надев картуз, Архип Петрович вздохнул, пошел в сберкассу и принес деньги. На другой день побывал в парикмахерской и стал ждать костюма с искрой и бабочку. Наконец зажурчала у окна машина, и вскоре появились квартирантки. Похвастали обновами: отрезами на платье, туфлями.

— И о тебе, голубчик, не забыли, — сказала Екатерина Александровна. — Как жених будешь.

— Скажете ведь, — засмущался Архип Петрович.

— Получай, — она развернула сверток и достала оттуда галстук-бабочку.

Ах, что это была за бабочка! Цвета морской волны и в крапинку. И на резинке.

— Хороша штучка! — обрадовался Нилин. — А костюм-то, боюсь, впору ли купили?

— Какой костюм?

— Ты что, с приветом? — спросила импозантная Лена.

Старик поначалу насупился, да, спасибо, квартирантки напомнили, что не себе на костюм он деньги давал, а им, в долг. Отошел Архип Петрович.

— Надо ведь, — казнился он, — чуть не обидел квартиранток.

Прошел месяц. Сидят как-то они втроем — хозяин и квартирантки, Пугачеву слушают.

— Что-то гостей не видать, — сказал Архип Петрович.

— Не придут больше, голубчик, — ответила Екатерина Александровна.

— А что так?

— Что им в этом хлеву делать?

— То есть как в хлеву? Тут и полы паркетные, и ванна с уборной отдельно.

— Отстаешь от моды, Архип Петрович. Ведь об твои сундуки да шкафы до костей пораниться можно. Ты смотри, какие чудесные гарнитуры в магазине: «Гавора» «Перепица», «Адмирал»…

— Дорого, поди.

— Одному, конечно, дорого. А если вскладчину? — предложила Екатерина Александровна.

Купили. Гарнитур стоил рублей восемьсот, а вот вскладчину он обошелся Архипу Петровичу во всю тысячу. Надо было продавца «подмазать». Когда разгружали мебель, сбежались соседи и наперебой стали расхваливать: красивый до чего, гладкий! Екатерина Александровна терпеливо объясняла:

— Мы хотели с Леночкой взять подороже, да денег не хватило.

Архип Петрович только головой качал. «Ну и любят ведь эти женщины прихвастнуть!» И смолчал.

Новая эра продолжалась. И что ни вечеринка, у Нилина на двадцатку меньше. Взаймы давал квартиранткам. Вот и триста, вот и пятьсот рублей набежало… Однажды Архип Петрович решился. Покашлял в кулак, попереминался с ноги на ногу, попросил:

— Мне б, тово, должок бы получить.

— Какой должок, голубчик?

— Ты что, с приветом? — удивилась импозантная Лена.

— Пятьсот шестьдесят целковых дал я. Да и за постой рассчитаться бы.

Екатерина Александровна перевернулась на тахте.

— Всего-то! — сказала она. — Завтра рассчитаемся.

В этот вечер дом ходил ходуном. Хватил лишку в первый раз, пожалуй, и Архип Петрович. Неожиданно посреди танца квартирантка подхватила его под руку и утащила в спальню. И тут перед Нилиным Екатерина Александровна раскинула необыкновенные карты: дамы с хвостом русалки, валеты с кинжалами…