Враги друг друга не предают (СИ) - Титова Светлана - Страница 48

Запястье, пульсирующее болью, несколько раз резко дернули, отрывая лоскуты от рукавов рубашки. Руку прострелило от запястья до самой подмышки. Неласковые пальцы пережали вены железными тисками и стянули тугими повязками. Тело взлетело вверх, те же железные клещи чьих-то ладоней притиснули меня к горячему мужскому торсу, в нос ударил приятный аромат французского парфюма для мужчин.

Мозг автоматически выдавал информацию, но сознание плыло, тело не желало реагировать на внешние раздражители.

Откуда в дедушке Монтие взялась сила поднять меня на руки?

Вопрос появился и так же исчез, уступив место тупому безразличию. Лицо овевало легкий, теплый ветерок от движения и от дыхания носильщика. Меня куда-то несли. Данный факт не вызвал ни малейшего интереса и беспокойства о своей дальнейшей судьбе.

— Макс, аккуратнее с девушкой — тебе еще жениться на ней!

— Ройдин, это не твоя печаль. Сам разберусь.

— Ха! Триаллина, ты это слышала? — смех одного из посетителей раздался совсем рядом, раздражая своей неуместностью. — Очнувшись, она не обрадуется твоей роже. Трудно тебе придется.

От самоуверенного голоса с нотками знакомого презрения и прозвучавших имен, что проклинала каждый день, с того момента, как попала в проклятый мир, мозг словно кипятком ошпарило. Апатию как ветром сдуло. Тело пронзила крупная дрожь. С трудом разлепив глаза, я попыталась сфокусировать взгляд на профиле носильщика. Перед глазами все плыло. Разум нехотя, протестуя, возвращал память, определяя запах как принадлежащий моему врагу — Максимилиану. Тому, кто безжалостно спровадил меня на Галатос и оставил на растерзание безжалостной толпы.

— Отпусти меня и не смей пальцем прикасаться, — собрав силы, слабо трепыхнулась, чувствуя, как чужие руки прижали тело сильнее, стараясь быть нежными.

Списав последнее на причуды уставшего сознания, я дернулась еще раз, пытаясь освободиться из ненавистных мне объятий.

— Лекса, не трепыхайся. Ты потеряла много крови и совсем слаба. Сама ты не дойдешь, — теплое дыхание весеннего луга приласкало кожу на щеке.

Идеальный подбородок коснулся волос на виске. Меня передернуло от омерзения. Усилием воли сжала пальцы и выкинула кулак в направлении чужого подбородка. Но расцарапанные костяшки лишь мазнули по гладкой коже. Обидный смешок прокомментировал мои действия.

— Ого, едва дышит, а дерется! — голос, принадлежащий Ройдину, прозвучал совсем рядом. — Лекса, привет! Ты потерпи верзилу. Доберемся до портальной, и он тебя отпустит.

Слово «портальной» обожгло страхом. Я замычала, задергалась, стараясь вырваться от мучителей, вновь пришедших по мою душу.

— Куда вы меня собираетесь закинуть в этот раз? В пустыню? — кулак вновь вылетел уже более метко, но был перехвачен чужими пальцами. — Пусти меня… ну…

Дернувшись еще пару раз, хрипло зарыдала, чувствуя свое бессилие и проклиная троицу мучителей. Думала, что накануне, готовясь к суициду, выплакала все, но скупые горькие капли обожги щеки. Тонкий запах роз и фрезий вызвал першение в горле, сжавшемся в спазме.

— Девочка моя, не надо так убиваться. Мы не причиним вреда. Обещаю, — голос леди Триаллины звенел печальным колокольчиком, вызывая во мне безотчетный страх. К губам прижался стеклянный край бокала. — Выпей. Это просто вода.

Я мотнула головой, расплескивая жидкость на себя. Жутко хотелось пить, но брать что-то из рук врага себе дороже. Женщина огорченно охнула. По волосам прошлись тонкие пальцы, успокаивая. Я дернулась, уклоняясь от ласки, и ткнулась носом в шелковую рубашку блондина на груди. Мужчина приятно пах теплым здоровым телом и парфюмом, только не для меня. Оттерев опухшее от слез лицо, заскулила от бессилия, не имея ни сил, ни слез больше плакать. Искалеченная рука тяжелой колодой, пульсирующей слабенькой болью, висела прижатая к груди. Сил вырваться из рук троицы, придумавшей новую каверзу, не осталось.

— Что вам всем от меня еще нужно? — хрипло каркнула в сторону цокающих каблучков. — Вы мало поиздевались? Что теперь? Нужно прыгнуть в чан с кислотой? Убить и съесть младенца? Какую еще потеху придумали ваши больные мозги?

Я хрипло завыла, едва замечая, как тихо выругался мужчина, и крепче впились в бесчувственное тело пальцы Макса. Измученная, беспомощная, полуслепая, жалкая в своем убожестве — вот что я представляла собой сейчас. Глаза все еще невидяще пялились перед собой. Движущиеся бесформенные темные пятна на белесом фоне — все, что я могла разобрать. Но чувствовала, что в этот момент поднимаюсь на лифте, по едва заметному покачиванию мужчины.

— Лекса, мне очень жаль, нам всем очень жаль, что тебе пришлось перенести все это, — в голосе Ройдина послышалось искреннее сожаление. — Нам нужна Астрея. Решающее слово за ней.

— Решили призвать богиню? А я жертва призыва? — хриплый смех перешел в кашель.

Вокруг раздалось недовольное сопение мужчин, и возмущенный возглас леди перешел в торопливую речь.

— Бьерн Всемогущий, как тебе такое в голову пришло?! Астрея не требует кровавых жертв, — обида звенела в каждом слове Триаллины. — Мы ее условия выполнили. Ты залог этого. Теперь дело за ней. Она должна выполнить свое обещание.

— Я до сих пор не верю… — потрясенно прошептал Ройдин где-то над моей головой. — До нее никто даже до города не мог добраться. А я в нее не верил.

— А я верила, — подала голос Триаллина, обдавая меня ароматом белой розы. — Она же ящерица, а те всегда выживают, хоть и теряют хвост.

— Посмотри, снег сходит, — с видимым спокойствием перебил друзей Макс. — Похоже на чудо.

Я повернулась в сторону от него и вгляделась в предполагаемую стенку лифта, пытаясь разглядеть снежную лавину в горах, но белесая слепота по-прежнему скрывала от меня мир.

Глава 53

Глава 53

— О, кого я вижу… Моя самая любимая троица! — в голосе жрицы не было ни капли радости, сарказм так и сочился змеиным ядом с кончика языка. — Честно, не ожидала вас так скоро. Девчонка все же смогла. Неожиданно, особенно для людей с Земли. Они всегда были слабее всех. Знала бы, что найдется такая героиня, поменяла ее на человечку с Тирона… Если они, конечно, не захлебнулись в собственных нечистотах.

Слушая непонятные речи жрицы, которую узнала по голосу, терла глаза, пытаясь разогнать пелену. Троица с Земли молчала, внимая беловолосой и не пытаясь расспросить про Астрею, которую разыскивали, катаясь на лифте.

— Малышка, что с тобой? — в голосе жрицы мелькнуло удивление, и лба коснулись ледяные пальцы. — Временная слепота на нервной почве. Сейчас исправим.

На веки легли пальцы, и мне показалось, глазные яблоки тут же замерзли, холод проник внутрь, замораживая мозги. Я и не думала паниковать, решив, что мозг мне и раньше не особо служил, втянув в этот кошмар с попаданством, так что я ничего не потеряю, если серое вещество отморозят.

Через пару мгновений холод исчез вместе с пальцами. Я похлопала глазами, торопливо разглядывая ожидаемо белую комнату, уставленную мягкой мебелью с серебристой обивкой в тон общей гамме. Пушистые белоснежные ковры, много хрусталя и невесомых полупрозрачных драпировок. Напольные статуи парящих хищных птиц из белого металла. На низком стеклянном столике в широком блюде горкой лежали «рафаэлки» и другие сладости известные мне по земной рекламе, и исходил душистым парком зеленый чай в полупрозрачных фарфоровых чашках. Троица даже не смотрела на угощение, нервно следя за движениями жрицы.

Они ее бояться. Очень бояться.

— Так лучше? — с ноткой равнодушия поинтересовалась жрица, переключив свой интерес на лакомство.

Я обвела прозревшими глазами расположившуюся напротив меня притихшую троицу, скривилась от робких, приветливых улыбок Ройдина и Триаллины и решительно ответила:

— Нет. Когда не видишь этих, — я качнула головой в сторону моих злокозненных знакомых, — то они почти милые.

Беловолосая громко рассмеялась, уронив конфету на пол. Я схватила ближайшую чашку и жадно выпила, не чувствуя боли от горячего кипятка.