Под маской зверя (СИ) - Сердитый Коротыш - Страница 87

— Все это хорошо и прекрасно. — Коготь прислонился к стене, сползая по ней вниз, сел на задницу и устроил хвост так, чтобы не мешал, продолжая следить за стариком. Не нравилось ему его поведение. С виду оно и вправду отдавало безумием, но было что-то еще, что-то, отчего его звериное тело будоражило и инстинкты требовали немедленно свернуть старику башку. Но Коготь их подавлял и с каждой секундой делать это становилось все труднее и труднее. — Однако эта твоя речь ни хрена не значит, потому что я тебя трогать точно не собираюсь. Скорее наоборот. — Ящер внимательно следил за стариком, который продолжал бормотать что-то скорее по привычке. — Один хорошо знакомый тебе парнишка сболтнул, что ты лечить руками умеешь, а меня — вот незадача — как раз подрезали слегка. — Безумец продолжал выть, не обращая внимания. — Зачарованным клинком. И если ты меня не вылечишь, то к утру здесь будет вонять мой труп и твои пожелания сбудутся. Предпочитаешь провести остаток времени с мертвецом, твое право, но я бы хотел выжить. И готов отплатить тебе тем, что вытащу тебя отсюда.

Старик вдруг прекратил раскачиваться и посмотрел на Когтя, который также внимательно следил за ним, ясными глазами. В них читалось дикая боль и страдание.

— Хас. — Вдруг четко произнес он. — Молю тебя — убей меня поскорее. Не медли. — После чего снова вернулся к своему занятию.

Это что сейчас было, удивленно подумал Коготь, но сказал он следующее.

— Похоже, ты действительно повредился умом, друг. — Коготь вытянул ноги, что с его суставами было сделать трудновато. — За убийство другого узника меня на утро точно казнят, а еще пожить хочу.

— Ты не понимаешь. — Выдавил из себя старик так, словно ему что-то мешало. — Ошибка одного приведет к гибели многих. Только эти стены сдерживают меня, но ты… — Он вдруг задрожал, тело наклонилось вперед, ладонями Безумец оперся о каменный пол. — Тебя можно использовать. — Старик откинулся назад и его глаза как-то неестественно сверкнули. Он вдруг резко встал с места, словно внезапно стал молодым. Коготь тоже подскочил — происходящее ему очень не понравилось, а инстинкты все сильнее требовали атаковать. Безумец направился к ящеру, протянув правую руку и указывая на хаса. — Твое тело молодое и сильное, не то что эта старая дряхлая развалина. — Глаза Безумца начали наливаться кровью, а зрачки уменьшились до состояния точек. — С твоей помощью я, наконец, выйду отсюда и эти стены уже не смогут меня сдержать и помешать!

Старик вдруг резко рванул к ящеру, стараясь вцепиться зверю в горло. Боль в боку усилилась, появилось ощущение, как будто Когтю пробили в печень, он даже раскрыл рот, хватая им воздух. Неожиданно мощные большие пальцы старика надавили на горло ящера, а остальные пальцы уместились на черепе, поворачивая его голову так, чтобы глаза Безумца оказались прямо напротив глаз Когтя. Однако тот совершенно не собирался сдаваться без боя, сообразив, что перед ним не простой сумасшедший, а одержимый чем-то. Или кем-то. Ящер затрепыхался, боль в боку усилилась, ударив в голову, почти лишая сознания и именно это привело его в чувство. Включились звериные инстинкты и тело стало бороться за выживание. Зубами он работать не мог, но вцепился руками в руки старика, впиваясь когтями в плоть. Хвост привычно для тела оперся о пол, поддерживая его и давая тому возможность ударить ногами с неизбежным рывком вниз. Острые когти прорвали лохмотья, впились в живот, проникая в плоть и Коготь сделал движение, словно встает на ноги. Шесть глубоких ран немедленно образовались от грудины до паха, заставляя старика дернуться от боли и ослабить хватку. Этого хватило ящеру, чтобы снова вдохнуть воздуху, рвануть руки Безумца вниз, освобождаясь и самому ударить ему в горло, прямо в кадык, сложенными лодочкой пальцами. О последствиях он не задумывался — очень хотелось выжить. Старик заперхал, отшатнулся назад, кровь, текущая из его живота, заляпала весь пол. Из горла хлестало еще больше — когти легко пробили плоть. Безумец посмотрел на свои раны, потом перевел взгляд на ящера, приготовившегося встретить противника.

— Ах ты змеиная дрянь! — Прошипел старик не хуже самого Когтя, хрипя и булькая при этом. — Сейчас ты умрешь!!

И он двинулся к хасу, совершенно не обращая внимания на нанесенные раны, на торчавшие из тела кишки и разорванную глотку. Коготь стоять на месте не стал — тело мобилизовало все резервы и разум заглушил боль. Рана в боку закровила еще сильнее — проклятие продолжало работать, однако хас применил приемы рукопашного боя и уложил неожиданно сильного Безумца мордой в пол, сломав тому руку. Старик дергался и порывался встать, тогда пришлось сильным ударом по голени сломать ему обе ноги — Коготь отчетливо слышал хруст. Одержимая тварь извивалась на полу, шипела и сыпала проклятиями, стараясь доползти до врага и вцепиться в него своими крючковатыми пальцами. С телом старика словно произошла метаморфоза, как будто нечто давно сидевшее в нем наконец-то вырвалось наружу. Коготь не стал дожидаться, когда оно появится на свет и сильным ударом ноги пробил старику черепушку. Кровь вперемешку с мозгами брызнула в стороны и тело наконец-то затихло. Просидевший много лет в камере Безумец обрел душевный покой. Ящер пошатнулся — мобилизация резервов организма подорвала его немногочисленные силы. Он мутным взглядом обвел камеру, выискивая остатки пищи — старикан явно не мог есть много. Засохшую краюху хлеба и комок давно застывшей каши Коготь проглотил не жуя, после чего подхватил тело и затащил его на тюфяк, повернув мордой к стене. Силы уже почти оставили ящера, но он все же сумел подойти к двери и едва слышно постучать в створку. Однако никто ему не открыл и Коготь, сползая вниз, меркнущим сознанием подумал, что похоже, в третий раз смерть обмануть не удастся.

Фрайя была очень зла. На Рурка, на трусиху Бьярну, на проклятого ящера. И в первую очередь на саму себя. Как же она не сообразила, что здесь, в городе, сферы производства и торговли уже давно поделены между старыми кланами! Одни занимаются рыбной ловлей и охотой, другие производят кожи и доспехи, третьи куют мечи, а четвертые — кормят всех остальных. И если с Семьей все было понятно — трактиры и таверны это их вотчина, то вот от Торака она не ожидала, что тот сумеет пойти против ее протеже, госпожи Вернон. Ведь когда ее наблюдательница создавала дело в городе, то смогла договориться со всеми уважаемыми кымами. И тут вдруг такой резкий и решительный отпор. Или же кто-то решил разыграть свою карту и просто собрался стравить две богатые семьи? Фрайя с удовольствием взялась бы за расследование и узнала бы всю подноготную местных разборок, но сейчас перед ней стояла другая задача, более сложная и важная. Так что местные бандиты и связанные с ними торговцы подождут. Владетель, вот ее цель.

Бьярну Фрайя отпустила сразу же, как только они добрались до таверны, сама же поднялась в комнату зверей и уселась на стул. Идущий за ней по пятам Рурк хранил молчание — он просто ждал, что скажет хозяйка. Вряд ли она станет ругать его за случай на охоте — этот молодой мав еще не вошел в пору взросления и кинулся на него как дикарь. По его морде и цвету шерсти сразу видно, что подросток, не умеющий контролировать свои эмоции. И морду ему расцарапал оттого, что Рурк просто не ожидал нападения с его стороны. Он ведь первым заметил мавчонка, окликнул его и предложил помощь. А тот кинулся на него как бешеный. Мав провел пальцем по царапине, мысленно усмехнувшись. Вот Когтю действительно не повезло — Рурк видел, что в драке его серьезно подрезали и ящеру больно.

Фрайя пробарабанила пальцами по столу, раздумывая. Рурк молчал.

— Ладно. — Решила она, хлопнув по столешнице ладонью. — Ложись спать — утром отправимся выкупать хаса.

— А что если не доживет он до утра? — спросил Рурк, намекая на рану. Прочитать его мысль было легко.

— Доживет. — Уверенно ответила армарка. — Хасы и не с такими ранами выживали. Ослабнет, это да, но доживет. — Она посмотрела прямо в глаза мава. — Почему я вас послушалась и не приказала лезть в дом прошлой ночью? — спросила сама себя Фрайя и тут же ответила. — Сама виновата, пошла на поводу. И этот тоже хорош — не смог двух грабителей в переулке одолеть.