Земля без радости (СИ) - Астапов Максим - Страница 21

И вот спустя получасового плутания по району, порядком раздраженный Бес лежал в зарослях высоких растений, ядовитого желтого цвета, по виду напоминающих папоротник и внимательно рассматривал небольшую площадь, до самых церковных ворот покрытую непрозрачной жидкостью по виду напоминающей молоко. Над поверхностью проступали элементы конструкций которые по видимому находились на площади до ее затопления. Этот участок светлым пятном выделялся среди унылого городского пейзажа и опасным не выглядел, тем более что очень сильно напоминал довольно часто встречающуюся аномалию «неньют». Жидкость в таких образованиях обладала интересным отклонением от нормы, по ней можно было передвигаться. При одном условии, делать это надо быстро. Чем меньше скорость передвижения, тем больше вероятность оказаться в неизведанной пучине, попросту говоря утонуть. Кстати, Физик из Лежбища рассказывал, что ничего аномального в этой аномалии нет. Будто в старом мире, жидкости с такими свойствами были хорошо известны и назывались неньютоновскими. И они широко применялись в разных отраслях промышленности. Мол удивляться здесь нечему, а вот что должно интересовать так это их появление в таком немалом количестве.

Неожиданно из дверей храма вышел священнослужитель в темно синей рясе с длинными широкими рукавами. Неторопливо спустился по лестнице, повернулся лицом к церкви перекрестился, поклонился и все также размеренно дойдя до ворот, открывая одну из створок крикнул:

— Долго там валяться в кустах будешь?

Поисковик еще раз окинул внимательным взглядом окрестности и медленно встал на ноги. Уже больше не оглядываясь и не смотря по сторонам, Бес резко сорвавшись с места, устремился к храму.

Священник оказался примерно одного роста с поисковиком, крепкого телосложения, с правильными чертами лица, светлыми волосами и такого же цвета окладистой бородой. Бес потоптался некоторое время у ворот, ежесекундно оглядываясь, ожидая приглашения зайти. Но хозяин здешних мест никуда не торопился, и по всей видимости ничего не боялся. Стоит себе, спокойно перебирая четки с крестом, не сводя с поисковика пронзительного взгляда голубых глаз.

— Чего звал то тогда?! — раздраженно спросил Бес. — Я с таким же успехом мог и дальше в кустах валяться!

Неодобрительно посмотрев на Беса, священник указал на оружие и басовито сказал:

— Снять!

— Нет. — категорически возразил поисковик.

— С ним не пущу. — спокойно констатировал священник. Дал некоторое время Бесу на возражения, которых не последовало, затем повернулся к открытым дверям церкви и отдал распоряжение кому то невидимому для поисковика.

— Отнести это в отведенное место.

Сию минуту мимо них проскользнул высокий светленький парень в черном длинном до пят одеянии. Опустился на корточки и расстелил брезентовую ткань.

Бес подошел и просто с огромной неохотой сложил имеющееся оружие на брезент.

Послушник же, словно боясь прикоснуться, брезгливо завернул все в ткань, схватил в охапку и чуть ли не бегом удалился.

— Раньше, я бы к территории храма и близко не подпустил с этими игрушками. — заявил священник. — А сейчас приходится мириться с реалиями. — со скорбью в голосе закончил фразу священник.

— Куда он понес?! — сразу же начал нервничать поисковик чувствуя себя до безобразия беззащитным. — Меня преследуют…

— Охолонись! — довольно резко обрубил его священник. — Ход сюда не всякому возможен.

Вновь появился послушник. Гадливо вытер руки мокрой тряпкой. Засунул ее в рукав и остановился напротив батюшки смиренно склонив голову.

— Подогрей воды, путнику. Пусть ополоснется. И собери на стол. — отдал распоряжение священник.

— Нет! — запротестовал Бес. — Я только задать несколько вопросов… Хотя перекусить я не против.

Священник кивнул и послушник вновь удалился.

Они прошли вглубь церковной территории. Поисковик подивился «обыкновенной» траве зеленым ковром покрывшей землю вокруг церкви. Ее «обыкновенность» резала глаза и он сам того не замечая, шел, еле переставляя ноги, ежесекундно выискивая глазами место для следующего шага, где его грубая обувь принесла бы наименьший урон, этим тонким сочно зеленым травинкам.

Священник уже стоял у деревянного стола с трех сторон окруженного лавками и с усмешкой наблюдал за перемещением поисковика.

— Ты иди, не бойся. — пряча ухмылку в бороде подшутил над ним поп. — Она только с виду хрупкая и тонкая. Ты ее сегодня придавишь, а завтра она вновь тянется к небу да свету.

Бес в ответ кисло скривился и дойдя до лавочек, присел. Окинул взглядом просторную церковную территорию с хорошо сохранившейся церквушкой посередине, и ни к кому конкретно не обращаясь, сказал:

— Соток тридцать чистой земли.

Снял со штанины прицепившийся стебелек. Рассмотрел поближе, понюхал. Не понравилось, но не выкинул.

— Щавель это конский. — подсказал священник.

Поисковик кивнул.

— Послушай, поп, ведь я же мог и несмотря на твой запрет войти…

— Может и мог, а может и нет…

— Мог мог…

— А что же не вошел то?! — ухмыляясь спросил священник.

Бес раздраженно цыкнул и отвел взгляд. Покачал головой, словно в ответ своим мыслям. Все здесь непривычно резало глаза. Трава зеленая, двор чистый, церковь белая, люди без оружия и он сам кстати тоже. Как так бывает? Весь мир в дерьме, а здесь тишина и покой. И даже будто бы светлее, чем снаружи «пузыря». Может это из-за креста на верхушке? Интересно, почему у этой церкви вместо куполов-луковок какие-то бесформенные колпаки?

— И каково это жить в «пузыре»? — съязвил Бес.

— Это голова твоя пузырь! А здесь земля святая. Сюда то зло, что снаружи ходу не имеет.

— И твари?

— Все мы твари Божьи.

— Ну хорошо, поп. Не твари, так отродья. Что не заходят, хочешь сказать? — все так же скептически продолжал настаивать Бес.

Священник отрицательно мотнул головой.

— Нет. Так в некоторых из этих отродьев людского больше чем в иных человеках, сын мой. — в тон ему продолжил собеседник.

Пропуская мимо ушей практически все сказанное, Бес почувствовал беспричинное раздражение направленное на сидящего напротив человека. Борясь с собой он тем не менее продолжил:

— А как быть с теми человеками, которые выглядят по людски, а внутри хуже зверя дикого?

— А не стоит равнять всех по себе. — укоризненно произнес батюшка.

— А я и не равняю…

— Тогда позволь тебя спросить. Чем ты от них отличаешься? — внимательно наблюдая за поисковиком священник вновь перебирал четки.

Поисковик стушевался.

— Что ты хочешь сказать, отец? — Бес специально, словно издеваясь, сделал ударение на последнем слове.

— Значит соображаешь. Вот ведь ты думаешь, почему я не спрашиваю твоего имени и не зову тебя переступить порог церкви. А я тебе отвечу. Чувствую я имя твое, не имя даже… Кличкой такой не каждую собаку назовут. И связано оно с твоей злостью.

Из под стола потягиваясь появилась трехцветная кошка. Посмотрела на изумленного Беса, сладко зевнула и почесав ухо запрыгнула на колени священнику.

— Думаешь не чувствуя я какие эмоции в тебе не хорошие бурлят? — поп легко провел пальцами между ушей кошки. От чего та довольно прищурилась и положила мордочку между вытянутых лап. — Только выплескивая свой гнев, ты остаешься в убытке, потому что совершаешь грех. А поставив гневу заслон, подавив его, защитив от него окружающих, ты побеждаешь его и получаешь пользу. Сиюминутную и непреходящую.

Поисковик мысленно отмахнулся и сквозь стиснутые зубы буркнул:

— Слушай, поп, давай к моим делам вернемся, у меня от всех этих высоких тем оскома.

Они не надолго замолчали. Священник молча гладил кошку, поисковик не сводил с усатой мурки глаз, прикидывая сколько такой мохнатый комок старого мира может стоить, а появляющийся и вновь убегающий послушник накрывал на стол. Наконец, поп мягко опустил кошку на землю, поднялся и подойдя к рукомойнику продолжил разговор.