Тени забытой шестой (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна - Страница 12

Но подумать мне не дали. Спустя полчаса в комнату ворвалась Нишка. Вопреки приказу, она вернулась в город с важными новостями, потратив на дорогу всю ночь. Я просил девушку только отослать письмо и остаться в монастыре, чтобы обеспечить поддержку нашему сопротивлению среди церковников, но известия были столь ужасны, что…

— … во всех крупных городах. Никто не знает, что делать. Святой Престол объявил чрезвычайное положение и мобилизовал папскую гвардию…

— О нет!.. — простонал я. — Только не это…

— А Орден Пяти разослал циркуляры о немедленном изъятии всех экземпляров газет…

— Подождите! — вскинулся я. — И в Зевастале тоже? Там тоже напечатали?!? Куда они смотрели?!?

Нишка устало кивнула и встала.

— Но похоже, что никто толком не знает, что делать. Пойду умоюсь с дороги. Мне матушка Ульрика с собой меда дала, майский сбор. Пахнет так, что едва слюной не захлебнулась, пока везла.

Она достала из заплечной сумки и выставила на стол маленький бочонок. Я смотрел на застывшую янтарную слезу на его ободке и не видел ее, не чувствовал запаха, не слышал шагов и слов Нишки. Пустота. Мир рухнул. Война. Теперь ее не избежать. Хриз, что же ты натворила?..

— Кыс, а Кыс? Ну поешь, а? — офицер подсунул мне под нос давно остывшую рыбную похлебку. — Ну не пугай ты нас так, титька тараканья!

— Слышь, а может его водой холодной облить? — шепотом предложила Нишка. — Нас так в монастыре закаляли, сразу вся дурь из головы…

— Дура, да?

— Сам такой. Видишь, не в себе он!

— Вижу… Кыс, ну что ты как маленький? Ну не выйдет твоя поганка бледная замуж за Франца-Иосифа!.. Ну кто ей даст! Мы ее поймаем и тебе отдадим…

— Какое тебе? Под суд надо!.. — заикнулась было Нишка, но получила пинок от сыскаря.

— Да, именно, под товарищеский суд. Кыс, ну хорош пялиться в пустоту!..

— Суд… когниматы… — отмер я, осененный еще одной догадкой. — Суд, на котором ее признают невиновной и восстановят в правах. Вояжна Ланстикун… У вояга Густава были наследники? Нет? У него жена и сын погибли! А Юля? Ее марионетка? Ну конечно! Вот почему она упекла ее в божевильню! Дождалась брака и похитила! А сейчас она заявит права на северные земли!.. Она ведь племянница Густава!

Нишка обеспокоенно пощупала мой лоб, но я отмахнулся от нее и вскочил на ноги, глядя в беспросветную ночь за окном.

— Да… а брак с самоназванным императором Гарлегии откроет ей двери дальше… на юг и восток… Возглавить она собралась? Но для этого ей надо убрать с дороги Орден Пяти… И поэтому она решила развязать войну?!? Вот дрянь!

Я стукнул кулаком по стене и бухнулся лбом в стекло. Офицер крепко взял меня за плечо и силой отвел обратно к столу.

— Ешь! — всучил он мне ложку, а после погладил по голове. — Ёжик ты наш шишканутый, война войной, а обед по расписанию. Ешь!

На меня напала кипучая жажда деятельности. Была ночь за окном, но сон исчез. Я вышагивал по узкой комнате, строил один план за другим, обсуждал его вслух, браковал и тут же придумывал с десяток новых. Под утро пришлось признать, что самый первый мой план был единственно возможным. Найти Хриз, скрутить и заточить в замке, а только потом уже пытаться разгрести все то, что она натворила. Поэтому офицера я послал за подмогой в Соляной замок, наказав ему вернуться с пятеркой бойцов, а Нишке пришлось отправиться в тыл врага на разведку.

— Обратитесь к отцу Васуарию за помощью, — давал я указания девушке. — Соврете, что от матушки Ульрики. Расскажете про положение дел, сгустив краски. Попросите у него содействия в уничтожении листовок. Он должен клюнуть.

— На что клюнуть? — недоумевала Нишка.

— Казначей хочет устроить показное судилище, на котором он сможет оправдать вояжну Ланстикун. Но чтобы оно имело силу, нужно обеспечить присутствие стороны обвинения… Нужен инквизитор. Да… Но лучше не просто инквизитор, а продажный инквизитор!.. Госпожа Чорек… — меня осенила еще одна гениальная идея, — вам придется продать честь. Задорого продать. Вы умеете торговаться?

— Че?!?

А ранним утром следующего дня все опять поменялось. Город лихорадило. Ночью взорвали Крафградскую крепость.

Новости были настолько противоречивы, что я не знал, чему верить, поэтому решил получить сведения из первых рук. Разыскать ротного Хоффмана не составило труда. Пара золотых караульному возле имперских казарм решила вопрос, и через два часа мы с ротным сидели в полупустой кофейне «Золотая роза». Мой осведомитель выглядел плохо, каким-то потрепанным и измученным. Он жадно накинулся на дармовое угощение, а я не торопил его, раздумывая, как бы половчее узнать о произошедшем. Но ротный сам заговорил, торопливо проглотив последнюю плюшку.

— Ночью кое-что случилось в Крафградской крепости. В небе видели светящегося демона, который изрыгал пламя. А потом взорвался… — он замолчал и уставился на меня.

Я понимающе кивнул ему и положил на стол мешочек с золотом. Он ловко сгреб его и допил кофе.

— Так что там взорвалось? — поторопил я ротного.

— Сначала взорвался мост. Поднялась тревога. Через полчаса прогремел еще один взрыв, рядом с тюремными казематами. А потом еще один…

Я потер лоб ладонью и задумался.

— В небе? Демон? Интересно. А тюрьма? Кто там содержался?

Ротный колебался, и я добавил:

— Вы же понимаете, фрон Хоффман, что появление демона — это безумное колдовство? Справиться с ним оружием невозможно. А я могу помочь… если заплатят.

— Ну почему невозможно? Когда дали залп в демона, то он погас и упал.

— И? Что вы нашли?

— Ничего. Должно быть, он свалился в воду.

— А если нет? Если демона подбили, то кто же тогда устроил следующие взрывы?

Конечно, я знал ответ, только гадал, зачем это понадобилось Хриз, и как она это устроила. Ротный пожал плечами и вздохнул.

— Может, вы и правы, фрон Тиффано, потому что тот сумасшедший часовщик испарился прямо из-под носа тюремщиков…

Я похолодел и стиснул в пальцах чашку с недопитым кофе. Зачем безумице понадобился Гральфильхе? Или это не ее рук дело?

— Значит, часовщика держали в крепости?

Ротный кивнул и сгорбился.

— Все думают, что это он вызвал демона, чтобы взорвать имперский хронометр и сбежать. Или то была та… Шестая.

Чашка у меня в руках хрустнула осколками.

— Вот зараза!.. — выругался я, обжегшись кофе, и потянулся за салфеткой. — Да, фрон Хоффман, вы смогли меня удивить. Неужели вы верите в эти глупости насчет Шестой?

Он поднял на меня тусклый взгляд.

— Верю. Я сам ее видел.

— Где?!?

— Во сне…

Винденцы очень любили балы, а балы-маскарады особенно. Даже самые бедные горожане потрудились прикрепить к одежде замызганные карты и нашить масть, чтобы создать праздничное настроение. Горожане побогаче смело облачались в карточных королей и дам, пузатые и степенные выбирали себе наряд туза. Офицер оглядел меня с ног до головы и скривился.

— Ну ты и шут…

— Вы тоже красотой не блещете, — парировал я.

Шутовской колпак, сшитый на скорую руку, получился на редкость неудобным и большим, постоянно сползая со лба и закрывая обзор. Но красно-черная маска, переделанная из старой маски тюльпана, полностью скрывала лицо, и это было самым важным, все остальное можно и потерпеть. Офицеру же вообще пришлось одеться в… даму треф. В дело пошла старая инквизиторская мантия госпожи Чорек, которая едва доставала сыскарю до колен, поэтому пришлось подшивать к подолу оборки из газет. Получилось на редкость безобразно, но обмотанный вокруг головы черный шарф скрывал приметную рыжую шевелюру офицера, делая его совершенно неузнаваемым.

— Вот-вот, твоя поганка со смеху уписается, когда нас увидит, — мрачно согласился Матий.

Я ничего не ответил, вступая в плотный людской поток, который двигался по направлению парка Прастервице. Душный майский вечер был упоен ароматами цветения акации и наполнен стрекотом цикад и отдаленными звуками музыки. Было еще довольно светло, но в парке уже зажглись фонари, чьи огни плавали среди цветущих яблоневых деревьев. Винденцы стекались к центральной лужайке, торопясь занять места для зрелищ и отведать дармового хлеба. Но я направлялся совсем в другую сторону…