Холодные шесть тысяч - Эллрой Джеймс - Страница 109

109

Уэйн пожал плечами:

— Увы, здесь это — рабочий момент.

— Скажи это Питу. И добавь, что следующий приступ его доконает, если на войне не убьют.

Уэйн выдернул еще один седой волосок:

— Ладно тебе. Он не из таких.

Барби зажгла спичку и спалила волос. Смотрела, как он горит.

— Сделай так, чтобы он уехал отсюда. Вы с Уордом знаете тех, кто может ему в этом помочь.

— Никто ему не поможет. Пит уже заложил свою душу — и ты прекрасно знаешь почему.

— Даллас?

— Да, и тот факт, что он слишком хорош, чтобы отпускать его.

К ним подскочил какой-то солдат. Барби оставила ему автограф на салфетке. И на рукаве джемпера.

Она зажгла спичку:

— Приехав во Вьетнам, поняла, что такое по-настоящему скучать по Вегасу.

Уэйн рассмотрел ее шевелюру. Прекрасно — теперь она полностью рыжая.

— Через три дня ты вернешься.

— Веришь ли — буду землю целовать.

— Ладно тебе, не так уж тут и плохо.

Барби задула спичку:

— Я видела мальчика, которому оторвало причиндалы. Он шутил с медсестрой: мол, начальство новые купит. Как только она вышла из палаты, он разрыдался.

Уэйн пожал плечами. Барби швырнула спичку — она угодила в него и пребольно обожгла. Морячки не сводили с нее похотливых глаз. Барби отправилась в сортир.

Заиграла «Сахарная хижина». Время точно повернуло вспять — у Джека Руби эта песня тоже играла.

Барби вышла на танцпол. К ней тут же подошел моряк. Темнокожий. Высокий. Похожий на Уэнделла Д.

Барби с ним танцевала. Они танцевали, не быстро и не медленно. Они касались друг друга.

Уэйн наблюдал.

Красиво танцевали, модно. Не отходя от столика. Барби была раскованна и спокойна. А на ее носу он заметил следы белого порошка.

Вставка: документ

16.09.65.

Расшифровка телефонных переговоров (приложение к отчету об операции «Черный кролик»). С пометками: «Записано по приказу директора» / «Совершенно секретно» / «Только для глаз директора». Говорят: директор, Синий Кролик.

Д: Доброе утро.

СК: Доброе, сэр.

Д: Давайте обсудим работу, проделанную ДИКИМ КРОЛИКОМ в Миссисипи. На ум приходит оксюморон: «Невежественная разведка».

СК: ДИКИЙ отлично справляется, сэр. Деньги, которые мы ему выдавали, он использовал для сбора и накопления информации — плюс ПАПА КРОЛИК тоже занимается его снабжением. Он сообщил мне, что приличная порция его листовок идет клановцам ДИКОГО КРОЛИКА.

Д: И как наш обеспеченный ДИКИЙ КРОЛИК, достиг какого-нибудь результата?

СК: Да, сэр, его «королевские рыцари» внедряются в прочие расистские группировки и снабжают информацией ДИКОГО КРОЛИКА. Думаю, в очень скором времени число осужденных за махинации с почтой серьезно увеличится.

Д: Вообще, пожертвования ПАПЫ КРОЛИКА отчасти своекорыстны. Помогая ДИКОМУ КРОЛИКУ и его клике, он заодно избавляется от лишних листовок.

СК: Верно, сэр.

Д: ДИКИЙ КРОЛИК по-прежнему сговорчив?

СК: Да, хотя я узнал, что он поставляет оружие банде наркоторговцев с Питом Бондюраном во главе. Насколько я понимаю, оружие к нему попадает в результате ограблений оружейных складов и расхищения имущества военных баз, что крайне странно, поскольку в последнее время сообщений о подобных инцидентах в каком-либо из южных штатов не поступало.

Д: Да уж, именно что странно. То есть вы полагаете, что ДИКИЙ КРОЛИК будет отрицать любую причастность к подобным ограблениям?

СК: Верно, сэр. Мне приказать ему перестать?

Д: Не надо. Мне нравится, что он связан с Бондюраном. Вспомните, нам придется связаться с le Grand Pierre, когда ОПЕРАЦИЯ «ЧЕРНЫЙ КРОЛИК» приблизится к этапу шантажа.

СК: Я слышал, у него был сердечный приступ.

Д: Какая жалость. И что говорят врачи?

СК: Он постепенно идет на поправку, сэр.

Д: Хорошо. Пусть оклемается, а уж мы позаботимся о небольшой нагрузке на его обремененные артерии.

СК: Верно, сэр.

Д: Давайте поговорим о КРОЛИКЕ-КРЕСТОНОСЦЕ. Вам удалось раздобыть что-нибудь на него?

СК: И да и нет, сэр. Точечное наблюдение и осмотр мусора и почты не дали ничего, и я убежден, что он технически слишком подкован, чтобы можно было установить жучки. Он возобновил дружеские отношения с РОЗОВЫМ КРОЛИКОМ и стал навещать его в Вашингтоне, что вряд ли можно назвать компрометирующим фактором — ведь это вы ему посоветовали так поступить.

Д: Ваш тон говорит о большем. Не надо меня мучить. Можно отгадаю?

СК: Да, сэр.

Д: Речь пойдет о женщинах КРЕСТОНОСЦА?

СК: Верно.

Д: А подробнее можно? А то так до Миллениума не управимся.

СК: КРЕСТОНОСЕЦ встречается с Дженис Льюкенс, бывшей женой ПАПЫ КРОЛИКА, в Лас…

Д: Это мы знаем. Прошу вас, продолжайте.

СК: В Лос-Анджелесе с ним живет женщина. Известная под именем Джейн Фентресс.

Д: Именно что «известная под». Два года назад я лично приложил руку к созданию этого псевдонима. Лос-анджелесский агент подбросил в Тулейн фальшивые документы на это имя.

СК: И это далеко не все о ней, сэр. Думаю, ее можно будет использовать для того, чтобы воздействовать на КРЕСТОНОСЦА.

Д: Продолжайте же. Так мы и до скончания веков проговорим.

СК: Я распорядился, чтобы за ней велась точечная слежка. Мой человек снял ее отпечатки с бокала в ресторане. Мы пробили их по базе и установили ее настоящее имя. Арден Луиза Брин, Б-Р-И-Н, по мужу Брювик, Б-Р-Ю-В-И-К.

Д: Продолжайте.

СК: Ее отец был профсоюзным деятелем «левого» толка. В пятьдесят втором его убили по приказу Джимми Хоффы — в полицейском управлении Сент-Луиса это дело до сих пор числится нераскрытым. Якобы эта женщина не держит обиды на профсоюз тимстеров, поскольку отец (опять же якобы) заставил ее работать «девушкой по вызову». В пятьдесят шестом ей было предъявлено обвинение в хранении краденого, а в это время ее муженек присвоил средства канзасского отделения профсоюза и скрылся.

Д: Продолжайте.

СК: А теперь — самое интересное. Залог после канзасского ареста за нее выплатила корпорация «Ти-энд-си» — «фасад» Карлоса Марчелло. Тогда-то она и исчезла. До этого она работала бухгалтером и имела довольно продолжительную связь со старым мафиозным бухгалтером, помните, Джулс Шиффрин?

Д: Отличные новости, Дуайт. С лихвой окупаете длинные предисловия.

СК: Спасибо, сэр.

Д: Полагаю, из вашего рассказа можно сделать один вполне достоверный вывод: Карлос Марчелло не доверяет КРЕСТОНОСЦУ.

СК: Да, сэр.

Д: Хорошего дня, Дуайт.

СК: И вам, сэр.

86.

(Сараван, 22 сентября 1965 года)

Пыточная камера.

Шестеро рабов привязаны к стульям. Шестеро сочувствующих вьетконговцам обмотаны проволокой. Шесть электрических стульев. Шесть проводков, прикрепленных прямиком к яичкам.

Рубильником распоряжался Месплед. Он нажимал кнопки, он задавал вопросы на ломаном французско-вьетнамском.

Пит наблюдал за происходящим, жуя «Никоретте» — жвачку для бросающих курить. Стояла влажная, липкая жара — похоже, будет гроза. Хижина точно впитывала в себя жар и сохраняла его. Сама превратилась в один большой электрический стул.

Месплед изрыгал по-вьетнамски угрозы. Говорил быстро. Его слова сливались в один сплошной поток — точно угрожающий клекот.

Пит знал план. Собственно, он его и составлял. Пит смотрел на выражения шести лиц.

Рабы сбежали. Все — за Вьетконг. «Кто их пустил?» — «Я не знаю!» — и так все шестеро. «Не знаю никого!»

Так и продолжалось. Надо же, никто ничего не знает! Пит наблюдал, жевал жвачку и читал по глазам.

Месплед зажег сигарету. Пит сделал ему знак — тот нажал кнопку. И подал ток — от черной коробки до причинного места — несмертельная доза. Узкоглазые дрожали, потели и вопили что было мочи.

Месплед вырубил ток. Месплед заговорил на ломаном французско-вьетнамском. Конговцы убежали! Украли сырье! Говорите, что знаете!