Джокер и Вдова (СИ) - Шторм Милана - Страница 20

Джей бросает карты на стол и вежливо раскланивается с сегодняшними партнерами по игре. Надо валить отсюда, пока ее не прибили. Но сначала обменять фишки на ассигнации, да. Иначе завтра она останется совсем без гроша. Трясущимися руками она собирает разноцветные кругляши. Надо ускориться. Даже сквозь дым она видит искаженное гневом лицо мужчины, сидящего напротив.

— Да она пьяная! Ну ка, девка отойди от фишек, а то уроню.

Кто это говорит? Вроде бы тот мужик молчал. Значит их двое.

— У нее пистолет на поясе, — слышит она второй голос.

Фишки выскальзывают из ее непослушных пальцев, но она упряма. Она не оставит здесь все свои деньги.

— Да она его достать не сможет! — говорит первый.

— И то верно, — соглашается второй.

Мужчина напротив начинает подниматься.

Они же сейчас ее ограбят! Джей бросает фишки и панически пытается достать пистолет двумя руками, но кобура не поддается.

— Иди сюда красотка! Я думаю, мы можем покинуть это славное местечко и переместиться в более уютные апартаменты, как считаешь? — кажется, это говорит первый. Или второй?

Джей пытается сделать шаг назад, путается в подоле и… сильные руки подхватывают ее.

— Я думаю, это не очень вежливо — грабить своего партнера по покеру, а тем более даму.

Голос кажется знакомым. Да, она его знает, вот только алкогольный туман не позволяет ей его опознать, а вновь подкатившая тошнота — повернуть голову и посмотреть.

Впрочем, она недолго мучается неизвестностью. Потому что голова начинает кружиться, и она теряет сознание.

Приходит в себя она уже на улице. Кто-то несет ее, мерно и уверенно шагая. Ей бы открыть глаза, посмотреть на своего спасителя. Но она этого не делает.

— Кто вы? — шепчет она.

— Тебе нужно просто открыть глаза, милая. И увидеть, — тихо отвечает мужчина.

Но она не открывает их. Она не делает этого даже тогда, когда он входит в какое-то помещение, а затем шарит по ее карманам.

Он находит ключи от ее квартирки и открывает дверь. Бережно кладет на кровать.

Легонько целует в уголок губ.

Он уходит, а она так и не решается посмотреть.

Потому что все это время она чувствовала запах его одеколона. И чего-то еще.

Она не открывает глаза, потому что боится увидеть, что это не он.

Глава 4. Сет

Первой мыслью, которая пришла ей в голову, когда она выбралась из паутины болотного кошмара, было воспоминание о вечере. Точнее, о полном отсутствии воспоминаний. Она зашла в «Лунную песню» чтобы немного подумать. Выпила бокал вина. Потом еще бокал. Потом она поняла, что версии, которые приходят в ее голову, являются бредом и заказала виски. Что дальше?

А дальше она не помнит. Только смутные ощущения. Кажется, она чего-то боялась. Интересно, чего?

Открыв глаза, она обнаружила себя все-таки дома. Значит, как-то добралась. Интересно, пешком шла? Жуткое, должно быть, было зрелище. Рядом с кроватью она обнаружила небольшой сверток из мешковины, в котором лежали ассигнации. Пересчитав их, Джокер обнаружила, что выиграла вчера пятнадцать золотянок. Ну что ж, неплохо. Скоро придет срок очередного платежа по ссуде, а до выплаты жалования еще далеко. Надо отложить, пока не поздно.

Она опять спала в одежде. Такими темпами она испортит все красные платья! И плащ измялся весь. Хотя, она вчера еще будучи в уме его порвала, так что обновка скоропостижно начала выглядеть старьем.

Ну и ладно. К черту все.

На новый плащ денег все равно нет.

С трудом дыша от накатывающей похмельной тошноты, она чуть ли не ползком отправилась в ванную — надо начинать утренний ритуал избавления от последствий вчерашнего. В тысячный раз пообещала себе больше не пить.

Душ опять был еле теплым, но сегодня это никак не волновало ее. Апатично глядя на струи воды, стекающие по телу, она размышляла о том, что скоро она точно допьется до ночевки в сточной канаве. Это надо давно изменить, но у нее не получается. Совсем не получается.

Когда же все это началось? Точно не два года назад, когда отношения с Вэрдом оборвались. Тогда она еще держалась, надеялась на что-то. На что? Мечтала, что он вернется к ней, оценит, поймет, что именно он потерял. Ничего он не понял. У него была Куколка.

Пожалуй, впервые она напилась до беспамятства в тот день, когда поняла, что надежды нет. А на следующий день она пришла к Лату и положила ему на стол заявление на увольнение.

Надежды не было, и не было причин терпеть смердящий запах заказных дел. Расследований, которые надо было провести так, чтобы виновным оказался неугодный главе города человек. Сначала подобное вводило ее в шок, хотя все те люди, которых они подставляли, не были праведниками, это уж точно. Иначе бы она отказалась в таком участвовать в принципе. Но чувство справедливости, живущее в ней, грызло изнутри. А когда Вдова перестал быть рядом, смысл заниматься подделкой улик исчез. Но она держалась. Работала с Бестией, которая тоже не очень любила подобные дела, но принимала их со смирением, пыталась выглядеть хорошо, пыталась держаться.

Но надежда умерла, и Джей, видимо, умерла вместе с ней.

Сегодня голова была совершенно дурная. Сегодня похмелье было особенно жестоким. Очевидно, вчера она знатно намешала. Стараясь дышать неглубоко, Джей покинула ванную комнату и прошлепала к шкафу.

Она испортила почти все рабочие платья!

Последнее оставшееся в живых платье было старым и вызывало тошноту, никак не связанную с похмельем. Это платье подарил ей Вдова, когда у них все только начиналось. Он ненавидел красный, но купил именно красное платье.

«Тебе подойдет. Ты же красный Джокер, верно? Мы будем прекрасно смотреться вместе, раз уж мне достался этот идиотский позывной. Черное и красное, что может быть красивей. Ведь так, котик?»

Потом, спустя время, он начал выговаривать ей за то, что она не носит ничего, кроме красного. Это вводило ее в ступор, она не понимала сути его претензий. Теперь ей было ясно: он хотел, чтобы она его бросила. Она ему наскучила, но он благородно давал ей возможность потешить свое самолюбие и сказать «прощай».

Но она не сделала этого. Терпела до последнего.

Джей вытащила платье из шкафа, провела рукой по ткани немного потертого бархата и… со злостью смяла ее, безжалостно и свирепо. Она не оденет это. Как это платье вообще сохранилось?

Ну уж нет. Она не предстанет сегодня перед ним в его подарке. Она оденется попроще.

Она не красный Джокер. Она Джокер черный.

Черная широкая юбка, черная блуза с рукавами, отороченными кружевом, ласточку будет совсем не видно, ну да ладно. Это ее талисман, а не украшение, поэтому плевать. Перчатки — тоже черные, трость… где трость?

Поиски оказались безрезультатными, видимо, трость она забыла в «Лунной Песне». Хорошо хоть деньги не забыла! Или голову… Голову, которая продолжала странно кружиться.

Знатно, намешала, знатно. Поход на работу, а точнее к Вэрду, в таком состоянии обещал стать одним из самых позорных ее провалов. Доигралась: в голове ни одной связной мысли, вчерашние расспросы Эрина и поход в депо вспоминаются с трудом, хотя тогда она была еще трезва, а безумные версии, которые приходили в голову кажутся откровенным бредом. И ничего более. Какой она, к черту, детектив?

Надо собраться. Нельзя размякать.

Но мысли о кофе вызывали тошноту, а о завтраке и речи не шло. Если вспомнить, то вчера, кроме утренних пирожков, у нее маковой росинки во рту не побывало, вот и результат: желудок урчит, но принимать пищу вряд ли сможет. Надо немного отойти от плачевных результатов вчерашнего веселья.

Выпив воды, Джей сунула деньги в карман, схватила пистолет и двинулась к выходу из квартирки. Открыв дверь, она чудом не задела дверью Карена, собиравшегося постучать.

— Детектив Джей! — возница виновато улыбнулся. — Я за вами.

— Не припомню, чтобы просила вас заезжать за мной, — Джокер нахмурилась. Ведь не просила же, да? Не до такой же степени все плохо!