Стрелы Геркулеса - де Камп Лайон Спрэг - Страница 58

Но вскоре эти раздумья с легкостью вытеснил стремительный поток мыслей о проекте. И именно их он имел в виду, что обдумывает детали своей работы. Однако во время обеда, когда он предавался воспоминаниям о встрече с Дукетией, неожиданно его осенила схожесть формы сексуального взаимодействия и аналогичного механизма катапульты. Все больше и больше эта идея занимала его разум — фантастическая, а может, непрактичная, но ее стоило записать.

Он ускорил шаг. В таверне не оказалось ни вощеных табличек, ни папируса или пергамента. Пришлось купить свежевыструганную доску. Он полночи просидел, склонившись над ней в тусклом свете лампы, покрывая желтую древесину заметками и рисунками, и закончил, только когда на ней не осталось места.

Зопирион планировал прибыть в Сиракузы к полудню следующего дня. Но когда он подъехал к Мегарам Гиблейским — крепости, относящейся к Сиракузам, и примкнувшей к ней грязноватой деревеньке, построенной на руинах когда-то прекрасного города, начал моросить дождь. Дощечка, на которой юноша делал записи, лежала в повозке, и, опасаясь, что дождь смоет записи, он постучался в дверь хижины. Несмотря на то, что обычно Зопирион стеснялся просить приюта у незнакомцев, но мысль о возможности потерять ценные записи придавала ему сил.

Дверь с треском отворилась.

— Что вам нужно? — раздался голос из-за двери.

— Мне бы хотелось переждать дождь. Пожалуйста…

— Убирайся, бродяга! — дверь захлопнулась, и Зопирион услышал, как с лязгом задвигают засов.

Дождь, казалось, не собирался прекращаться. Возможность прятаться всю ночь под седлом тоже не доставляла радости. Как результат попытки заснуть около стены запросто могло бы оказаться перерезанное горло. Завернув доску в плащ, он положил ее в повозку и направился к крепости.

Как только юноша показал идентификационный диск Арсенала, его сразу же пустили внутрь. Начальник стражи предложил ему переночевать в крошечной нежилой комнате, в которой он провел бессонную ночь, мучаясь от укусов блох. Прямо за дверями двое солдат о чем-то громко разговаривали. Разговор по-оскски перешел в громкий спор, они выпили, поссорились, началась драка, потом они помирились, еще немного поболтали и принялись нестройными голосами распевать крестьянские песни.

На следующий день ближе к полудню Зопирион с доской на плече появился у стола Архита на галерее Арсенала.

— Ты приехал позже положенного, старик, да еще и выглядишь как бродяга… Именем Собаки, что это такое?

— Не трогай ее, а то все размажешь. Здесь записано решение проблемы с катапультой.

— Ты шутишь?

— Совсем нет. Если хозяин скажет хоть что-то о моем отсутствии без разрешения, вот доказательство того, что все это время я на него работал. Видишь вот это?

— Вижу угольные каракули. Каков их смысл?

Зопирион схватил лист папируса и начал покрывать его быстрыми, уверенными штрихами.

— Вот, смотри. Ведь никто не утверждает, что здесь должен быть только один желоб?

— Думаю, нет.

— Ну, тогда у нас будет один фиксированный желоб, как на предыдущих моделях. В нем должна быть большой, глубокий паз. Вот так. А по нему будет скользить другой, передвижной желоб. Назовем его «салазки». Получаем комплексную конструкцию. На заднем конце будет встроен механизм защелки либо ползун. На верхней поверхности салазок будет вырезан неглубокий паз для стрелы. А снизу он будет закреплен таким образом, чтобы не мог вылететь при выстреле.

— Когда мы выдвигаем салазки вперед до упора, крючок защелки — назовем его «палец» — зацепляет тетиву. Трос лебедки привязан к механизму защелки. Наматывая трос на лебедку, мы оттаскиваем назад механизм защелки, салазки и тетиву одновременно. Когда салазки оказались сдвинуты на необходимое место, мы устанавливаем в паз стрелу и опускаем «палец». Тетива высвобождается и выбрасывает стрелу. После этого мы раскручиваем лебедку, передвигаем салазки на исходную позицию «вперед до упора» и начинаем все сначала.

— А как ты удержишь салазки нужном для выстрела положении?

— При помощи гликерного колеса у рукояти лебедки и предохранителя, как у модели с передвижной защелкой.

Архит посмотрел на друга.

— Клянусь Землей и всеми богами, это лучшее решение! По-моему, ты убил сразу трех зайцев! Просто великолепно! А откуда появилась такая идея?

— Она появилась, когда я… я… на обратном пути шел по дороге.

— Возможно, тебе и раньше следовало заняться прогулками по Сицилии, если это так на тебя действует! — нахмурился Архит. — Но мне кажется, у нас скоро начнутся проблемы.

— Что такое?

— У нас связаны руки. Почти всех плотников перевели на верфи, чтобы ускорить производство гигантских галер Алексита.

— Ну, так верни их! Ты же исполнитель!

— Легче сказать, чем сделать. Необходимо представить Филисту петицию, но предварительно умудриться убедить в этом Лифодема.

— Ох, а я и забыл! Где он?

— Возможно, завтракает вместе с другими высокопоставленными лицами. Я найду…

Раздался громкий унылый гудок, от которого у Зопириона зазвенело в ушах. Он раздался так неожиданно, что тот выронил свой карандаш.

— О боги, что это?

Архит расплылся в улыбке.

— Знаешь, не только ты изобретаешь новое! — и он показал на сложное переплетение трубок и кувшинов, стоящую около его стола. Гудение стихло. Рабочие с пакетами с завтраком в руках начали выходить из Арсенала.

— Так это твоя сигнальная клепсидра? — удивился Зопирион.

— Да. Хозяину она настолько понравилась, что он дал мне задание устанавливать для гудка в полдень, вечером на время завершение работ и утром, на рассвете. Мне сообщили — конечно, неофициально — что на следующем пиру в Арсенале меня удостоят одной из медалей.

Архит аккуратно отмерил стаканом с делениями нужное количество воды и перелил ее в верхний кувшин.

— Но если твое изобретение заработает, оно будет иметь гораздо большее значение. Встретимся в конце перерыва, а я попробую обработать этого богом обделенного идиота.

Лифодем внимательно слушал пояснения Зопириона. Наконец, он вскинул голову.

— Не принимаю. У тебя будет скользить тут, скользить там, а где-то посередине будет копье…

— Нет, нет! — запротестовал Зопирион. — Нижний желоб будет жестко зафиксирован, а верхний будет двигаться вдоль него взад и вперед.

— Значит, вместо копья будет двигаться желоб? Значит, во врага ты будешь стрелять желобом?

— Позволь, я объясню все сначала, — ответил Зопирион, прилагая неимоверные усилия, чтобы сдержаться.

После того, как он трижды объяснил устройство механизма, трижды перерисовывал схему, Лифодем вынес свой вердикт.

— Я все-таки не понимаю. Думаю, что мы снимем этот вопрос.

— Что ты имеешь в виду?

— Если это слишком сложно для меня, значит, будет слишком сложным и для простого солдата. Я знаю, что не обладаю столь выдающимися способностями, как вы, образованные гении, но люди, которым предстоит пользоваться твоей катапультой, еще в меньшей степени разбираются в технике. И если я не понял ничего, то ставлю последнюю драхму на то, что и они не поймут.

— Господин Лифодем, я и не жду от солдат, чтобы они с первого взгляда разобрались в устройстве катапульты. Но на самом деле она не столь сложна, сколь незнакома. Трудность состоит только в том, чтобы раздобыть плотников для ее строительства, — сказал Зопирион.

— У нас не хватает рабочих рук. Я пытался снять людей с верфи, но там свободны только разнорабочие. Если я нахожу опытного специалиста, то сразу находится дюжина мастеров, которым он просто необходим. И тебе необходимо предоставить убедительные аргументы, чтобы в первую очередь получить рабочих. А ты мне показываешь какие-то сложные навороты, которые не будут работать, да к тому же не найдется ни одного солдата, способного научиться управлять твоей катапультой. И плюс ко всему стоимость такого устройства неимоверно возрастет из-за высокой сложности. А Архонт достаточно ограничен в средствах.