Бывшие, или У любви другие планы (СИ) - Серганова Татьяна - Страница 35

Не было этой замораживающей холодности, надменных взглядов и лживых улыбок. Классовое неравенство никуда не делось, но это не мешало жить и радоваться новому дню.

— Недельные гуляния в связи с подписанием мирного соглашения.

— Да? — я удивлённо обернулась, встречаясь с серьёзными чёрными глазами.

— Для нас этот мир многое значит. Мы умеем быть благодарными за то, что получаем.

Я снова перевела взгляд на площадь, не зная, что сказать в ответ. Слишком всё отличалось от привычного мира.

— Пойдём, герцогиня. Карета ждёт нас на другой стороне площади, — не дожидаясь ответа, мужчина подхватил меня под руку и мягко, но настойчиво подтолкнул вперёд.

Первый шаг и я заскользила по снегу ботинками, едва не заваливаясь назад и хватаясь обеими руками за мужчину. Корвил дёрнулся, но устоял.

— Осторожнее, Сэм, — мягко улыбнулся он, видя моё замешательство. — Твоя обувь явно не для нашей местности.

— Здесь просто скользко, — попыталась оправдаться я и осмотрелась.

Карета действительно стояла на другом конце площади. И не совсем карета, скорее крытые сани с широкими полозьями, запряженные четвёркой белоснежных лошадей. На дверце гордо виднелся сине-золотой герб Архольдов, а рядом стоял слуга в ливрее. Это не наёмный экипаж, ожидающий нас у дома родителей.

Всю дорогу через площадь Дерек поддерживал меня за руку, хотя самому было не легче. Мы шли медленно, маневрируя между весёлой ребятней и прохожими, периодически останавливаясь или наоборот убыстряя шаг.

— До замка примерно три часа пути, — произнёс Архольд, когда мы ненадолго замерли, пропуская стайку бегущих малышей.

— Хорошо, — я зябко повела плечами.

— Замерзла? Тебе надо будет заказать другую одежду — сапоги, перчатки, шубу. В Сангориа морозы сильнее.

— У меня есть перчатки. Они в сундуке.

Но он меня не услышал, продолжая:

— Необходимо заказать платья, в том числе и бальное.

— За неделю его сшить не успеют, — возразила я.

— Успеют. За такие деньги они всё успеют.

— Лишь трата денег. У меня есть платья. Совершенно новые.

Те самые, которые шились для медового месяца с Эйданом.

— У тебя будут новые, — упрямо возразил супруг.

Я уже было открыла рот, чтобы с ним поспорить, как вдруг прямо перед нами оказалась невысокая девушка с лотком в руках.

— Купите вашей спутнице букетик, милорд, — улыбаясь, произнесла она.

Я опустила взгляд и застыла.

Никогда не видела такой красоты. Это действительно были букетики, только зимние. Алые розы, еловые веточки, шишки и коробочки мягкого белоснежного хлопка. Яркие гроздья рябины в окружении веточек можжевельника. Голубые анемоны, гиацинты, круглые шишковидные соцветия брунии и ярко зелёная туя. А еще кусочки мха, засушенные цветы герберы, хризантемы, лаванды и эдельвейса, кружево и ленты, органза и крупные бусины. Невероятные сочетания, яркие цветы с еловым ароматом и морозным воздухом.

Букетики были небольшими, разными по цвету и оформлению, но такие красивые, что я не могла отвести взгляда.

— Нравится? — неожиданно тихо спросил он.

— Никогда такого не встречала.

— Их принято дарить в Сангориа в день Зимнего солнцестояния, но сейчас особый случай. Выбирай.

Я растеряно прикусила губу.

— Они все такие красивые.

Выбирать пришлось Дереку. Не прошло и пары минут, как у меня в руках был небольшой букетик из веточек голубой ели и пихты, красных роз, хлопка, крупных алых ягодок и белой брунии.

— Счастья вам, миледи, — вручая мне это великолепие, произнесла девушка. — И пусть он радует вас как можно дольше. Но я в этом даже не сомневаюсь, вы такая чудесная пара.

— Что? — удивленно поинтересовалась я, но Корвил уже потащил меня к карете. — Что она имела в виду?

— Глупости. Существует примета, чем дольше стоит такой букет, не теряя своей красоты, тем сильнее чувства того, кто его подарил.

— Хм, тогда жаль, что он так быстро завянет, — пессимистично ответила ему. — Красивый.

Мужчина лишь рассмеялся, громко и заразительно.

— Очко в твою пользу, Сэм.

В карете было прохладно, но не холодно. Кирпичи были еще тёплыми, и я с удовольствием поставила на них ноги. Архольд забрался следом и устало откинулся на обитую синим бархатом спинку сидения.

Тяжело вздохнул и закрыл глаза.

— Ты в порядке? — на всякий случай уточнила у него.

— Всё хорошо. Сейчас наш багаж погрузят, и мы тронемся в путь.

— А слуги?

— Вернутся к Валкорту. Свою миссию они выполнили.

Я кивнула и вновь коснулась букета, мысли витали далеко. Совсем скоро состоится знакомство с родственниками Корвила. Как всё пройдёт и что будет? В одном я точно не сомневалась — сейчас мне предстояло надеть маску и играть. Улыбаться, даже если хочется плакать.

Отсчёт пошел.

Впереди нас ждал целый год лжи и притворства.

Да помогут нам Великие.

Усталость, перенапряжение и бессонная ночь дали о себе знать. Сильно хотелось спать. Первое время я еще пыталась бороться с накатывающей волнами сонливостью, смотрела в окошко, изучая новую для себя страну. Но хватило меня ненадолго.

Пейзаж, несмотря на всю его красоту, расплывался перед глазами.

— Устала? — вдруг тихо спросил Корвил, первым нарушив тишину.

— Немного.

— Можешь подремать. До замка три часа пути, может больше. Снега много выпало, могут быть заносы. Мы не планировали останавливаться на постоялом дворе, но если ты хочешь есть…

— Не хочу.

Я страшно устала от всего и как никогда стремилась оказаться в своей комнате, какой бы она ни была, лечь на мягкую перину и уснуть. Жаль, Конни больше нет со мной.

— Замерзла? Достать плед?

— Всё нормально, — я перебралась в угол, скрестила руки и закрыла глаза.

Несмотря на прохладу и качку, я незаметно для себя задремала, находясь в каком-то призрачном состоянии между сном и явью. Всё было как в тумане, звуки приглушены, а тело расслаблено. Уснуть крепче мешала неровная дорога и сугробы, на которых карету подбрасывало вверх и в стороны, и нас вместе с ней. Только я забывалась, как почти сразу болезненно билась головой об угол, который хоть и был обтянут мягкой тканью, всё равно мешал, и раздраженно шипела.

Снова и снова.

А потом всё вдруг изменилось. Положение стало более устойчивым, меня не бросало, а если и бросало, то не сильно. Стало теплее, по крайней мере, неприятный холодок больше не пробирался за шиворот, вызывая мурашки.

Пахло морозом, солнцем, хвоей и сладкой клюквой. Это, наверное, из-за букета, который мне подарил Корвил. Красивый букет. Необычный. А еще пахло чем-то знакомым и тревожным. Я не сразу поняла, что это кровь, и завозилась.

Кровь — это плохо. Это боль.

Уже не больно, — тихо ответил кто-то, тревожа завитки у ушка тёплым дыханием.

Щекотно.

— Прости.

Я счастливо вздохнула, отчего-то чувствуя себя в безопасности. Забытое чувство и такое родное.

— Я скучал по тебе, Сэм.

Селина. Почему ты так редко зовёшь меня настоящим именем? Разве оно плохое?

— Хорошее, красивое, — соглашается знакомый голос и еще крепче прижимает к себе. — Просто Селина ты для всех, а Сэм только для меня… Мне так хочется, чтобы ты была только моя.

Мне тоже хочется. Несмотря на боль предательства, на годы, разделившие нас, на Эйдана и всё остальное, мне хочется. Вот только я ему никогда об этом не скажу. Потому что его чувства — это огонь, в котором я уже сгорела и только недавно возродилась.

— Ты сама огонь. Яркое пламя, на которое можно любоваться вечно. Но я подожду. Подожду, когда ты снова начнёшь доверять мне. Сделаю всё для этого. А теперь спи.

Я и так сплю. Разве он не видит? Глаза закрыты, дыхание ровное. Я сплю, и он мне снится. Так хорошо, что он мне снится. Потому что сейчас я могу быть честной, искренней, настоящей, могу чувствовать его тепло и хоть немного побыть слабой и беззащитной.

— Сэм, — тихий шепот, вызывающий дрожь по телу и сладкую истому, от которой хочется улыбаться. Но я не могу улыбаться. Я же сплю.