Мой тайный роман с боссом (СИ) - Дана Стар - Страница 15

— Так сорвись! — вспыхнув от новой волны возбуждения, после этих его провокационных слов я резко повернулась вокруг своей оси, закинула руки ему за шею, рывком рванула к себе и жадно накрыла губами его губы, грозно зарычав:

— Рома, Рома, Рома-а-а, мой хищник! Р-р-р-р!

Но вдруг он быстро сбросил мои руки вниз, отступил на шаг назад и, будто из пистолета, своими словами выстрелил мне в самое сердце:

— Не могу, малышка. На банкете будет моя жена.

***

Ошарашив меня новостью, он спешно покинул комнату, после чего отдал распоряжение, чтобы я ещё раз проверила декорации в банкетных залах и поспешила встречать гостей.

«Жена. Жена. Жена-а-а-а», — как испорченная пластинка, которую заело, жужжали его слова в моей голове.

Ну да. Как же я забыла об этой «мелочи». Просто полностью растворилась в мужчине и вообще как будто начала жить в другой реальности — крепости, что существовала высоко-высоко, за пушистыми стенами розовых облаков. Даже на кольцо перестала обращать внимание. А ещё в последнее время я стала замечать, что Рома приходил на работу без него. Но сейчас оно было на нем.

Значит, всё-таки носит… только при ней. Я уж было начала радоваться, что их отношениям пришёл конец. Но не прошло и часа, как я… познакомилась с его женой. А она… была не одна. В сопровождении двух взрослых детей.

***

По слухам я догадывалась, что у Царёва есть дети. Но нарочно не хотела копаться в этом грязном белье. Мне просто хотелось жить в сказке. Просто хотелось счастья, надежды, что так будет всегда. Как женщине, которая впервые в жизни влюбилась и не представляла жизни без этой мощной, первой и единственной в жизни любви. Те, кто раз в жизни любил, сильно, искренне, взахлёб, до сумасшествия, меня поймут.

Я встретила их у входа в банкетный зал, что Царёв специально арендовал на пятьсот персон. Точнее это был не зал, а огромный особняк за городом, каждый миллиметр которого искрился от запредельной роскоши.

Они поднимались по ступенькам, застеленным красной дорожкой. Он вел её под руку. А по обе стороны от него шли его дети. Мальчик лет шестнадцати и девочка лет тринадцати.

Вот, значит, как. Исчез на час… А потом снова вернулся. Уехал за ними!

Ревность душила и сжигала меня живьем. А ещё резала. Резала ножом по сердцу так сильно, что хотелось сдохнуть от боли и чувства безысходности.

Когда они все дружно встретились со мной взглядами, я едва не расплакалась. Насколько же идеально они смотрелись вместе. Улыбались. Что-то обсуждали. Крепкая, счастливая, дружная семья. Обеспеченная!

И я тут... Никто. Звать меня никак. Мокрое место. Подстилка и шлюха для снятия рабочего стресса. Грязная секретутка, продавшая свою честь за кусок ткани, горстку сраных камней и лживую лесть в лживых словах своего покупателя.

Это был внутренний всплеск эмоций. Так, нужно выпить шампанского и успокоиться. Я постаралась улыбнуться им в ответ. Кивнула. Пожелала приятного вечера и старалась не выдать своего истинного настроения.

***

Маргарита Царева. Так её звали.

Статная, ухоженная, зрелая женщина. Брюнетка с большими формами, большими карими глазами и пышной фигурой, с длинными ногами и полными бёдрами. Хоть не молода, но выглядит отлично. А её полнота придает ей некий шарм. Нет, она была не толстой. Слегка сбитой. Но то, что занималась в тренажерном зале, было сразу видно.

— Эй, милочка, подай мне шампанского! — деловито присвистнула мне она.

Разряженная, вся в золоте и бриллиантах, словно королева, она резко окатила меня снисходительным взглядом сверху вниз, будто я была не человеком, а помойным тараканом. Мадам Царёва смотрела на меня с таким презрением, как будто видела меня насквозь, читала все мои мысли и знала… кто я на самом деле такая. И что делаю с её мужем.

— Пожалуйста, — скрипя зубами, протянула ей поднос с напитками. Ухмыльнувшись, она залпом опустошила бокал. А потом… повисла на своём муже и… демонстративно поцеловала его в губы.

— Дорогой, с днем рождения НАШЕЙ фирмы.

Прямо на моих глазах Царёва вручила любимому подарок — небольшую коробочку с логотипом известной фирмы. Улыбнувшись, Роман открыл свой подарок и обнаружил в коробке часы. Золотые. Баснословно дорогие. И тут же, надев их на запястье, засиял от радости, как ночной Манхеттен.

Дальше к нам подскочили его дети, обняли папочку. Зал ожил. Отовсюду посыпались поздравления, овации. Меня во всем этом сумасшедшем водовороте «радости», будто собаку, просто вытеснили вон. Едва не затоптали. Я наступила на платье, опрокинула на себя поднос с шампанским и упала. Никто этого не заметил. Все радовались и веселились. Поднимали бокалы за Царёвых, танцевали под громкую музыку, выкрикивали тосты, поздравления. Никто меня не замечал. В этот миг я стала никем. Пустотой.

Отшвырнув в сторону поднос, расплакавшись, я побежала в сторону балкона.

Выскочила на свежий воздух. Забившись в угол, осела на пол и дала волю слезам. Рыдала до тех пор, пока не начала трястись от холода. Вечер выдался прохладным. Даже ненависть не согревала. А потом, я когда собралась покинуть лоджию, внезапно увидела Романа. Выскочив на балкон, он в панике метался по сторонам, как будто кого-то искал. И наконец нашёл.

— Ах, Конфетка, вот ты где! Куда же ты пропала? — мужчина быстро сократил между нами дистанцию. Схватил меня за руку, утащил в темноту, в укромный уголок между стеной дома и поручнем балкона.

Грубо прижав к перекладине балкона, Роман наклонил меня через перила, что я, прикусив нижнюю губу, животом прижалась к ажурным и холодным, как лёд, поручням из металла:

— Твой хищник проголодался…

— Рома, не надо… не сейчас, — задыхаясь, захлёбываясь, взмолилась я. — Я не хочу.

— А я хочу! И даже очень!

Секунда. Мужчина ловко обнажает мои ягодицы, рывком задирает платье до поясницы. Сердце стучит где-то в ушах. Адреналин бьётся в висках. Я пробую оттолкнуть от себя Романа, выкрутиться из крепкой хватки властных рук, но бесполезно. Слишком голоден и слишком тяжёлый. Когда Царёв что-то захотел — он сразу же это получит, по первому требованию.

Не прошло и секунды, как босс ловко стянул с моих бёдер трусики. Розовый шёлк плавно заскользил по стройным ногам. Смяв ладонью тонкое кружево нижнего белья, он с жадностью прижался ноздрями к моим трусикам. Понюхал… Рыкнул. С некой злостью выбросил их за балкон.

Он просто грёбанный психопат!

Нам нельзя. Не сейчас, не здесь! Там ведь, за стеной, в банкетном зале, веселятся его дети и хохочет его жена. Кажется, я слышу её напыщенный смех, под который Роман Царев жёстко трахает свою временную игрушку.

Видимо, у Царева началось сексуальное обострение. Кроме похоти и моей обнаженной киски, всё остальное для него на время превратилось в ничто.

Звук расстегивающейся ширинки — и я, задержав дыхание, чувствую, как его член, такой горячий, влажный, стоящий, упирается в ложбинку моих ягодиц.

— Я соскучился. Что же ты со мной делаешь, маленькая Конфетка? Ох, надо было выбирать тебе наряд поскромнее. Я весь вечер мучаюсь от долбанной стоячки и ищу способ зажать тебя в темном углу. Так, чтобы никто об этом не узнал, — угрожающе шепчет мне на ухо, гладит пальцем анальное колечко и под мой шумный всхлип резким толчком врывается в моё лоно.

— Горячая! Узкая. Наглая девчонка! Ты — только моя! Хочешь своего босса? Хочешь? Скажи! И я тебя выдеру! Так, как ты это любишь!

Нет. Не мокрая. Сейчас я не мокрая! А злая и расстроенная.

Я молчу. Ревность царапает мой душевный мир ледяными кинжалами, а воспоминания прямо перед глазами с потекшей от слёз тушью рисуют коварный взгляд его жены и её руки на его плечах. А ещё… этот дурацкий поцелуй! Их поцелуй. Под задорный смех ИХ детей.

Нет, Ди! Не надо. Остановись. Сопротивляйся! Ты продолжаешь танцевать на лезвии ножа, над пропастью огня. У вас ничего не выйдет. Как же его дети? Как же его жена? Она смотрела на меня так, будто бы читала мои мысли, будто бы знала, кто я на самом деле такая и что это чёртово платье подарил мне её муж.