Подвиг (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 4

— Чтобы научиться думать, надо понимать, что ты творишь, — не отвлекаясь от работы, гнул свою линию Алуру. — Вот я нанёс на субстрат одноклеточные водоросли — глазами не разглядеть, как будто нет ничего. Оставил под лампой, а завтра — ого, большое зелёное пятно! А если кто-то… Что-то всё делает по твоим приказам, это уже не работа, это игра какая-то получается. Нет чувства сопричастности.

— Расскажи это главам корпораций, друг, — хмыкнул в ответ Чень.

— Как там Сэмюэль говорит? «Даже пробовать не буду эту хрень!» Корпам нас не понять, а нам — их. Корпоранты — они словно и не люди вовсе. Уверен, в твоей стране, как и в моей, так большинство думает.

— Без корпораций современный мир невозможен, — нейтрально и как-то отстранённо отозвался китаец. — Как ни крути, мы нужны друг другу. Или мировая экономика рухнет.

— Потому что мы им дали такую экономику создать! А теперь весь мир у них в заложниках.

— Я бы назвал это симбиозом, — позволил себе улыбнуться главный врач экспедиции, наконец повернувшись к собеседнику. — Так и с роботами. Каждый должен делать то, что у него лучше получается — тогда выиграют все. Экосистема.

— Я не согласен быть частью экосистемы, если мы посылаем в Пространство машины, а сами сидим перед экранами на своём шарике. Не для того я становился космонавтом.

— Ну, мы-то и не сидим, верно?

— Скажи мне это, когда вне Земли будет зачат и родится первый ребёнок.

Разговор прервался, и Валентин, секунду поколебавшись, остановил трансляцию. Покосился на металлическую фигуру, застывшую в захватах у стены. Угловатая голова с огромным квадратным «глазом» — визором для скрытой внутри оптической системы, почти человеческие пропорции туловища и конечностей, кисти рук с длинными тонкими пальцами — и логотип «Роскосмоса» поперёк груди. Российский андроид проекта «Фёдор», незаменимый помощник-универсал там, куда нельзя или слишком опасно посылать живого человека, и слишком неудобно — тележку с манипулятором.

«Хозяин» помещения временно уступил рабочее место живому коллеге — но следующие месяцы опять будет нести службу в одиночку. Операторы с Земли будут «оживлять» механизм по расписанию и отправлять в плановый обход пустых палуб. В компании с более специализированными машинами, которые регулярно осматривают «Альфу» снаружи. Добавить ещё мозгов, немного больше самостоятельности — и человек действительно больше не будет нужен в космосе. Не нужен ни для чего, кроме одного.

4

— Отметка ноль, угол десять… Есть касание. Угол три. Двигатели стоп. Угол три… Угол два… Угол ноль. Нет отклонения. Нет сдвига опор. Посадка успешна.

— Поздравляю, капитан, — отстегнув ремень, протянул руку Громову Вудхарт, — отличная посадка. И тебя, Джо, тоже поздравляю.

— Спасибо, — Валентин, тяжело дыша, откинулся на спинку кресла. Через наушники интеркома слышалось хриплое дыхание второго пилота. С некоторым трудом нащупал замок ремня безопасности, нажал. Представил, что сейчас встанет… И остался сидеть, сдержав усталый стон. После длительной невесомости даже треть земной тяжести казалась продолжающейся перегрузкой. — Начальник экспедиции, докладывает капитан корабля «Юрий Гагарин»… Мы прилетели. Теперь ваша очередь, принимайте командование.

— Командование принял, — геолог ухватился за поручень, потом неуверенно поднялся, не спеша выпускать опору. Заглянул в каждый из восьми обзорных экранов, дающих круговую панораму вокруг многоразового марсианского челнока. Покачал словно в недоверии головой. — Торжественные речи потом. Главное — справились. Сели — и сели успешно. Накамура, ты как? Вытащишь нас отсюда в тенёк?

— Смотри-ка, как в аэропорту, твою мать, — прокомментировал Джефферсон толчок и последовавший за ним звонкий слитный «клац» механического замка воздушного шлюза.

Космодромная машина-робот под контролем оператора-японца вышла на взлётно-посадочную площадку, подцепила марсианский челнок напоминающим вилку складского погрузчика манипулятором, приподняла и потащила. Пусть не очень быстро, зато аккуратно и сразу внутрь укрытия, в глубине которого размещались модули рассчитанной на длительное проживание людей базы. Напоследок погрузчик-переросток чётко совместил шлюзовой люк корабля и люк причала.

— А говорили, автоматизированная система не готова… — припомнил Алуру.

— Доделали, пока мы летели, — коротко ответил японец.

— А чего ещё успели доделать? — опять влез Джонатан. — Стойку регистрации, рамку металлоискателя? Ох, чёрт, я же забыл — на «Юре» свой космический паспорт! Придётся жить теперь в транзитной зоне, плак-плак…

— Джо, хорош паясничать. Возьми себя в руки, — попросил Сэмюэль. Он подошёл к шлюзовому люку, подождал секунду, потом уверенно отворил створку. — Прошу, господа. Наш новый дом ждёт.

Первое впечатление от самого далёкого от Земли посёлка в Солнечной системе у прибывших было одинаковое: большой! Много места! После тесных отсеков корабля и станции здесь даже дышалось легче.

— Шеф, скажи, уже считается, что мы ступили на Марс или нет? — рекомендацию «помолчать» от командира Джефферсон выполнить явно не смог.

— В каком смысле «ступили»? — геолог, впустив всех, не поленился лично задраить шлюзовые люки и в аппарате, и на причале, давая остальным время осмотреться и слегка привыкнуть.

— Ну, «маленький шаг для человека — большой шаг для человечества», вся фигня? — пошевелил пальцами в перчатке скафа пилот и драйвер.

— А что, есть сомнения? — как бы между прочим заглянул в глаза подчинённому командир экспедиции.

— Ну, старина Нил это сказал, когда наружу вышел. Получается, просто сесть — как бы и не считается? Может, того… Ступим наружу на один шажок — и назад? Ну что б всё по-правильному.

— Всё равно считаться не будет, — подал голос Седых, — Амстронг на поверхность ступил, а мы — под землёй.

— Технически, мы всё равно на поверхности, — не выдержал Алуру. — Укрытие частично искусственное, свода над ним изначально не было, его насыпали направленными взрывами на установленную арматуру, потом спрессовали и спекли термитом. Но грунт под нами — тот же, что раньше был на поверхности.

— На бывшей поверхности, — вступил в спор Чень. — Раз есть потолок, то теперь грунт под нами — внутренность. Я бы даже сказал, пол из естественных материалов.

Вудхард глухо хлопнул в ладоши:

— Так. Все заткнулись. Руки в ноги — и пошли в медблок. Чень, Индрарам, полное экспресс-обследование… То, что у вас там после высадки предписано. И не стесняйтесь прописать успокоительное. Кому-то с недержанием речи явно нужен укол в зад для прояснения мозгов!

— Накамура, отчёт по грузам.

— Первый из трёх грузовых посадочных контейнеров с нашим «приданым» дроны уже обследовали. Это геохимическая лаборатория. Контейнер цел, сел мягко и через два часа транспортёр его доставит. Два других отклонились дальше, сейчас к ближнему идёт второй транспортёр.

— Ясно. Седых, что у нас с энергией?

— Основной и резервный реакторы — статус зелёный, — отозвался русский от соседнего пульта. — Поля солнечных батарей со второго по шестое — зелень, первое — зелёное с жёлтым. Думаю, верхние панели песком посекло, эту станцию раньше всех развернули.

— А что насчёт генераторов?

— Только если на водород-кислороде. Пока метана в танках не хватит даже на тестовый запуск.

— Ага. Индрарам, что там с водородом?

— Электролиз ледниковой воды запущен на один процент мощности, командир. Выход на расчётное значение — тридцать процентов от максимума — через сорок восемь часов.

— Понятно. Будь готов принять лабораторию и немедленно приступать к развёртке приборов. Седых и Накамура, поможете ему. Вместо Накамуры на удалённый контроль транспортёра сядет Джефферсон. Ливей, что там с оранжереей?