Око Волка (СИ) - Кузнецов Михаил "" - Страница 15

— А разрешение на распространение чеснока есть? — спросил ученик, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Хозяин перевел взгляд на него. Свет в кабинете не был тусклым, но каким-то образом вампир был плохо освещен, и тени падали на его худое лицо. Казалось, что сапфировые глаза светятся в провалах глазниц.

— Не знаю как у вас в Америке, но в этой стране чеснок можно купить на углу у бабушки. Или вырастить в своем огороде, — сухо ответил он.

— Полагаю, что человеческая кровь тоже только донорская, — пробурчал Эд.

Катич откинулся на спинку кресла и, тихо хихикая, произнес:

— Скажи, молодой волк, зачем нужен этот клуб в Слепоте, этот чеснок и кровь? Вообще, почему мертвец пьет кровь?

Джон, не сводя глаз с хозяина, ухмыльнулся.

— Может, чтобы не умереть с голоду, — пожал плечами Эд.

— Чтобы почувствовать себя живым, — мрачно ответил за хозяина Джон.

— Точно! — воскликнул Катич. И в один момент превратился из знатного аристократа в молодого ученого-физика, начавшего кому-то объяснять свою любимую теорию. — Нет большего наслаждения для неживого, чем вновь почувствовать что-то. Боль, прикосновение чего-либо к коже, вздохнуть полной грудью и ощутить свежий воздух…

— Но для этого надо пить только человеческую кровь, и желательно той группы, какая была у мертвеца при жизни, — все так же мрачно заметил Джон. — И желательно свежую.

— Желательно свежую, да. Но мы пьем донорскую. Приходится влить в себя чуть больше нормы, но эффект тот же.

— И не надо убивать живых. Уже хорошо, — улыбнулся наставник.

Хозяин стал угрюм, сменив молодого физика на инспектора полиции.

— Вы когда-нибудь чувствовали, как ваше мертвое сердце начинает биться? Сначала один удар, разрывающий засохшие жилы внутри груди. Потом второй, теснящий их же, уже сросшиеся. И еще один, разливающий тепло по телу. Вы когда-нибудь чувствовали вкус воздуха спустя сто лет с последнего раза? А поцелуя? Любой из мертвецов отдаст все, что имеет за эти чувства, даже свою бессмертную жизнь. Чего уж говорить о том, чтобы рискнуть и убить смертного…

— И нарушить Единый Закон.

— Этот Закон придумали задолго до того, как был собран первый Капитул Ордена охотников. И придуман не волками. Так что не стоит ссылаться на Закон. Вы не способны понять его в той мере, в какой должно.

— Может и так. Но сейчас только волки следуют ему, в той мере, в которой нужно. Какая разница, каким он был во времена вашей молодости, господин Катич, если сейчас совсем другие чудовища следят за его исполнением?

Эд водил взглядом от наставника к хозяину. Они говорили о Едином Законе — вере мифов, состоящий из семи постулатов, существующих с давних времен. Но к чему это сейчас? Эти двое, ехидно споря, стали по косточкам разбирать Закон, и если вначале Эд улавливал какие-то знакомые мотивы, трактовки и исторические события, то через пару минут спорящие ушли в такие древние дебри, что для Эда их слова казались набором непонятных фраз. Но стало понятно, что этот вампир, Сергей Катич, намного древнее sanguinem fervere. А может даже и malitia rskal. Вампиры вида malitia rskal, — злоба скал, — были самыми свирепыми из трех родов. Рожденные в начале темного средневековья, они наводили ужас на весь христианский мир, и до сих пор о них говорят, как о чуме. Этот мертвец, был явно не из malitia rskal: слишком утонченный и внушительный у него вид. Интересно, он старше Джона?

Спор два древних чудовища вели уже на незнакомом Эду языке. Джон скалился, вставляя отдельные фразы, от которых Катич вскипал каким-то своим праведным гневом, начинал жестикулировать, тараторить быстрее прежнего. Эд чуть подался вперед.

— Прошу прощения, — оборвал он вампира. — Но мы сюда не для обсуждения Закона пришли… — и осекся.

На него уставились глаза-сапфиры Катича. Сначала Эд решил, что хозяин разгневался на него, но он просто уставился, не проявляя недовольства. Катич его не понял. Он сначала задумался, потом спросил что-то у Джона, получив ответ опять задумался.

— Ах да-а, русский, — протянул вампир. — Повтори еще раз, волк.

— Я сказал, что мы пришли сюда не для обсуждения Единого Закона, а из-за убийств в Москве.

— А-а-а… — Хозяин заулыбался, отставив инспектора в сторону, и приняв на себя роль хитрого дельца, откинулся на спинку кресла. — Ну да, да, убийства в Зеленоградских рощах. Я знаю, что вам нужно.

Катич замолчал. Минуту все молчали.

— И? — высказался Эд.

— И? — повторил за ним хозяин.

— Вы нам ничего не скажете?

— А что вы хотите услышать?

— Кто тот волк, что совершил их? — ответил за Эда Джон. В свете ламп он весь будто вырос, стал старше, угрюмее.

— Этого вам никто в Москве не скажет, — Катич облокотился на стол. — Я лишь упомяну, что его уже нет ни в городе, ни в области. Но на этом все.

— А кто может сказать, кто он и где его искать?

— Вам поможет… — хозяин замялся, отвел глаза, засопел и стал похож на нервного подсудимого. — Вам поможет Он.

— Кто он? — прохрипел Джон.

— Он, — Катич поднял глаза на наставника и скорчил рожу. Эду даже показалось, что некая доля страха промелькнула в них.

Джон сел на стуле прямо, недоверчиво сощурил глаза.

— Он — это черный колдун?

Хозяин кивнул. Эд повернулся к наставнику, чтобы узнать о ком они говорят, но промолчал от удивления. Лицо наставника аж перекосило, когда он понял, о ком говорит хозяин. Гримаса на его лице выражала и страх, и удивление, и страстное нежелание слушать хоть что-то еще об этом лице.

— И где же Он живет? — процедил Джон.

— В Кирове. Уверен, что вас к нему приведут, как только вы появитесь в городе.

— И Он нам скажет? — Спросил Эд.

— Если захочет. А может только намекнет. В любом случае, Он самый ближний из всех, кто хоть что-то может сказать.

— Какая загадочность… — пробурчал Эд себе под нос.

— Придержи язык, — заскрипел зубами Джон.

— Уверяю тебя, молодой волк, вынужденная загадочность, — улыбнулся Катич, показывая, что он ничуть не оскорблен. — Больше я ничего сказать не могу, да это и не нужно. Теперь, вам пора, господа.

— Да, нам пора.

Первым встал Джон и вышел из комнаты. Эд же, только сейчас обнаружил, что до сих пор держит документы на клуб в руках. Распихав по папкам вынутые бумажки, он отошел к выходу, но заметил, что хозяин сидит на месте.

— Вы нас не проводите? — спросил он у хозяина.

Тот поднял на него глаза-сапфиры.

— Вы найдете выход, Эдвард.

— Как вы узнали…

— Это мои владения, — развел руками хозяин. Сейчас он вновь превратился в капитана-флибустьера. — Здесь я знаю все о моих гостях. Иди, молодой волк, ты найдешь выход.

Вампир отвернулся, и свет от ламп будто потускнел, погружая сидячую фигуру хозяина в полумрак. Эд вышел. Коридор, по которому они блуждали ранее, стал небольшим и ровным. Не так далеко светилось багровое зарево клуба, била сердечно-ритмичная музыка. Джон стоял, глубоко задумавшись с незажженной сигаретой в зубах, а в руках крутил зажигалку.

— О чем вы, черт возьми, там говорили? Кто он? — полушепотом спросил у него Эд.

— Не впутывай черта, — пробормотал тот. — Нам надой выйти в реальный мир, на улицу.

Либо время в клубе текло неравномерно, либо все это было большим представлением, но ровным счетом не в огромном, залитым ало-бордовым светом зале не изменилось. Ни кровавых оргий с горами чеснока, ни злых и обдолбанных кровососов — клуб провожал детективов полным безразличием. Эд не чувствовал никаких негативных эмоций, не замечал ни косых взглядов. Все было так, как будто они вошли в Слепоту только что. И все же у самой двери, что вела назад в кровавую пустоту, Эд что-то ощутил, некий зуд где-то на периферии сознания. Он обернулся и заметил, как из тени второго этажа вышел сам хозяин клуба. Катич, чуть опершись на деревянный бортик, провожал детективов взглядом. Казалось, что он один обращает на них внимание. Его фигура, наполовину скрытая в тени, будто завораживала, и Эд стоял, наверное, уже минут пять, смотря на него. Но тут хозяин чуть обернулся, бросил на детективов беглый взгляд и отступил, растворяясь в темноте. На плечо Эда легла тяжелая рука наставника.