Мое чужое имя (СИ) - Логинова Анастасия - Страница 47

Катя вскинула на Салтыкова взгляд, в котором так и читалось: за что? Ваганов этому тоже не обрадовался:

— А с газетой как же? Ее же обязательно кто-нибудь узнает.

— Екатерина Андреевна будет все время сидеть дома и ни с кем не станет общаться, — Сергей повернулся к Кате. — Она ведь жить хочет? Поймите, в Москве ей быть еще опасней.

Катя не могла с ним не согласиться, но как же не хотелось проводить еще одну ночь в той проклятой квартире… И одной ночью все не ограничится.

— Нет, мы не возьмем на себя такую ответственность, — Ваганов даже привстал с места и говорил чуть взволнованно, — нужно выделять охрану, а у нас нет людей… и постановления я выписать не могу, сами понимаете…

— Я могу покараулить, — с готовностью вызвался Максим. — Только я сегодня ночью дежурю — Ваня, подменишь?

— Да я и сам могу покараулить! Я сегодня абсолютно не занят, — с еще большей готовностью отозвался Ваня.

Сергей смерил обоих взглядом и неопределенно дернул плечом:

— Не нужно никого караулить — дежурьте спокойно. Сегодня я сам отвезу Екатерину Андреевну, а с завтрашнего дня ваша помощь очень бы пригодилась.

Пока ехали в ненавистную квартиру Каравчука, Катя изводилась одним вопросом: если Сергей напросился к ней не только «покараулить», то как ей быть? Поступать, как хочется, или делать, как нужно? Но Сережа, как всегда, все решил сам. Едва войдя, он решительно и по — хозяйски обошел комнату, кухню, ванную, задернул занавески на окнах, проверил надежность замка на двери.

— Я думаю, лишним будет говорить, чтобы дверь ты не открывала никому и не под каким предлогом.

— Хорошо… — рассеянно кивнула Катя.

— И своему адвокату особенно! — И доверительно добавил, тепло глядя ей в глаза. — Не нравится он мне, Кать, мутный какой-то со своими затянувшимися поисками…

— Подожди, Сереж, а ты разве не останешься? — догадалась Катерина.

— Не могу. — Кажется, он сказал это с едва заметным сожалением. — У меня еще совещание с Мухиным — он на Огарева ждет. Главное, дверь не открывай, трубку не снимай, свет не включай, к окнам не подходи… что еще?

— Адвоката не впускать, — с плохо скрываемой издевкой напомнила Катя.

— Да! И вообще лучше ложись спать. Федин обещал, что уже в семь утра будет здесь — перекантуешься как-нибудь шесть часов?

Когда захлопнулась входная дверь за Сергеем, у Кати тут же появилось желание сделать все наперекор ему. Свет она все же включать не стала, но первым делом набрала по телефону номер сестры. Разговор вышел тяжелым, изматывающим — с Женькиным дрожащим от рыданий голосом и с Катиными попытками что — то ей объяснить. Положив трубку, она почувствовала себя настолько уставшей, что в пору действительно было ложиться спать, чтобы этот сумасшедший день, наконец, закончился.

Но сон не шел, что не удивительно, потому что Катерина допивала уже третью чашку кофе. Может быть, разговор с Женькой так повлиял, но оставшись в давящей тишиной чужой квартире, Катя едва ли не впервые по-настоящему испугалась. Сергей пообещал, что если она будет вести себя благоразумно, то все обойдется, но вдруг он что-то упустил? А если те, кто убил Шорохову, всерьез захотят добраться теперь и до Кати? И вдруг они окажутся хитрей, умней Сережи? И уж наверняка он окажется умней её, дурочки… Что она сможет сделать, если вот сейчас в квартиру валится сильный здоровенный убийца-наёмник?

Словно в ответ на её мысли переливисто запиликал дверной звонок. Катя замерла на месте, не решаясь даже дышать, и доли секунды соображала, как ей себя вести. Когда трель повторилась, сама не ведая, что делает, она выбрала из сушилки длинный кухонный нож и, осторожно ступая, подошла к двери.

Открывать не собиралась, но у самой двери половица предательски скрипнула.

— Танюш, ты там живая? — спросили из-за двери.

Голос принадлежал Леше Никитину.

Теперь уже глупо было молчать. Катерина посмотрела в глазок: ну да, Никитин. Даже без Зорина с Перегудовым. И без взвода головорезов. И в руках ничего опасного нет, только бутылка вина.

«В самом деле, почему я все время должна слушаться Сережу? Мало ли, что ему показалось…» — мстительно подумала Катерина и дверь открыла.

Никитин смотрел неласково, исподлобья. Даже пожалев об опрометчивом поступке — Сережа ведь вообще редко ошибается — Катя отступила на шаг, машинально запахнув поплотнее легкий халатик. Никитин вошел в квартиру, без слов захлопывая за собой дверь, небрежно поставил вино на полку для сумок и по-свойски за талию приблизил Катю к себе.

— А я тебе весь день звонил, — напомнил он, разглядывая ее лицо, — и приходил несколько раз. Почему ты дверь не открывала? Где он? В шкафу, на балконе?

— Кто?.. — испуганно спросила Катя.

— Любовник.

Наконец, видимо устав паясничать, Леша улыбнулся — сначала краешком рта, потом широко и весело. У Кати, признаться, отлегло от сердца, она облегченно улыбнулась в ответ. Никитин убрал от ее лица выбившийся локон и поцеловал, окончательно прогоняя все мрачные мысли. Вот только ему приспичило взять ее за руку — за ту руку, в которой Катя все еще сжимала за своей спиной кухонный нож:

— Это что? — Леша осторожно двумя пальцами, словно это уже было орудием убийства, взял у нее нож.

— Ничего, — стараясь замять инцидент, Катя сама дотянулась до его губ, не позволяя ему отвлекаться ни на что другое…

Алексей Катерине был не нужен. Он, конечно, здорово целуется, и при воспоминаниях о его прикосновениях тело до сих пор сладко ныло. Она чувствовала к нему нежность, и ей было нескучно с ним, но на любовь, на то, что было у нее с Салтыковым, это было не похоже и близко. Кроме того, она не уставала напоминать себе, что ни сегодня, так завтра Леша найдет своего свидетеля и уедет. Даже если попытается когда-нибудь позвонить Тане Шороховой, то, естественно, не дозвонится. А признаваться, что обманывала, она не хотела — знала, что не поймет. Просто чуть раньше уйдет и все.

Кстати, а он до сих пор ничего не знает? Уже, должно быть, весь Старогорск в курсе:

— Леш, а ты газет разве не читал?

Тумбочку в прихожей они сменили на более удобный диван, и сейчас, чуть поостыв, молчали, думая каждый о своем.

— Какие газеты! Я весь день по городу мотаюсь, как савраска… А что такого невероятного произошло в мире? Наш замечательный Старогорск оккупировали инопланетяне? Или курс рубля поднялся выше евро?..

— Да нет, ничего не случилось, — тут же заверила его Катя и выбралась из постели, по пути подхватывая халат и газетку со своим фото на одной из страниц.

В ванной, под шум льющейся воды, она тщательно порвала газетку в мелкие лоскуты и, рискуя устроить засор, смыла их в унитазе…

— Ну, рассказывай, как дела с твоим клиентом Севухиным? — спросила Катя, когда вернулась в комнату, нагруженная подносом с бутербродами и фруктами. Растерянно покрутилась, не зная, куда его поставить и пристроила, в конце концов, здесь же на кровати.

Леша отвечать не спешил — он сосредоточенно освобождал бутылку Хереса от пробки:

— Танюш…

Катя подумала, что это имя ей уже почти нравится, а откликаться на него она будет еще долго.

— …Танюш, а бокалов нет? Пить коллекционное испанское вино из горлышка это все равно, что компьютер покупать для игры в тетрис.

— По-твоему из чайных чашек его пить культурнее? — усмехнулась Катерина. — Бокалов действительно нет. Так ты нашел Севухина?

Севухина Алексей, конечно, нашел. Правда, клиент по — прежнему сопротивлялся и отказывался давать показания, аргументируя это тем, что компаньона его хозяина сам же Рыков и убил.

— А ты абсолютно уверен, что он врет? — недоверчиво спросила Катя.

Алексей пожал плечами все еще увлеченный бутылкой:

— Может и не врет. В любом случае, я должен привезти его в Питер, а там уже разберемся.

— А если он ночью сбежит?

— Не должен: я объяснил ему, что Рыков сейчас в следственном изоляторе, так что добраться до него не сможет. Да он и сам, вроде, понимает, что вечно скрываться невозможно.