Мое чужое имя (СИ) - Логинова Анастасия - Страница 52

Возможно, если бы Андрея Михайловича не убили, Таня бы никогда не решилась присваивать бумаги, а так — она поняла, что это и есть то самое чудо, ее надежда, ее единственный шанс. Таня считала, что торопиться не стоит, да и не знала, кто может заинтересоваться подобными сведениями. Отдать их Екатерине Андреевне? Не безвозмездно, конечно: Таня ведь не Санта Клаус, чтобы просто так радовать людей! Да и средства у Астафьевой водятся, не обеднеет. И совесть Танина была бы спокойна: Андрей Михайлович наверняка сам был бы не против передать бумаги дочери. Но Таня долго не могла решиться просто так подойти к Екатерине Андреевне и выложить свои требования. Вот если бы она сама догадалась предложить…

Но именно в этот период Таня начала просто бояться за свою жизнь. Во-первых, Вячеслав Петрович Левченко сам отыскал ее и предложил возглавить юридический отдел в конторе своего племянника. Таня не отказалась, просто приняла к сведению, что Вячеслав Петрович хочет держать ее поближе к себе, чтобы иметь возможность контролировать. Несколько раз Таня замечала незнакомых людей около своего подъезда — может быть, у нее развилась мания преследования, а, может, за ней действительно наблюдали. Когда владеешь информацией, которая заключена в тех документах, нельзя исключать и такого.

Только спустя целый год Таня перестала бояться: Вячеслав Петрович был с нею исключительно вежлив, ни о чем не спрашивал и зарплату платил вовремя. Да и слежки давно прекратились. Таня осмелела настолько, что уже готова была довериться Астафьевой — будь, что будет. Но не повезло, выяснилось, что Астафьева уехала в долгосрочную командировку. Тане, которая уже полгода, как еженедельно находила у себя по новому седому волоску, которая перестала нормально спать и в каждом незнакомце подозревала наблюдателя от Левченко — ей казалось просто невозможным ждать еще три недели. У нее сдали нервы и в каком-то порыве, который сама не могла потом объяснить, она начала звонить в банк, куда поступали суммы на имя Патрова.

Таня не знала, что о звонке в банк стало известно вдове Патрова — Софье Павловне, и та насторожилась, поняв, что о деньгах знает кто-то посторонний. Знает и методично собирает доказательства участия Патрова в аферах с алюминиевой рудой. Помощники Софьи Павловны подсказали, что дочка покойного Астафьева еще год назад пыталась найти эти доказательства — возможно, у нее что-то получилось.

Выяснилось, что Астафьевой в Москве нет, и вскрыли ее квартиру, в надежде обнаружить документы, или что-то еще — но безуспешно. Не исключено, что она, забрала их с собой, значит, нужно дождаться, когда она вернется и обыскать квартиру еще раз.

Не зная, какое внимание сейчас приковано к Астафьевой, Таня Шорохова терпеливо дожидалась возвращения в Екатерины Андреевной. Нет, Таня не собиралась заниматься вымогательством — она считала, что предлагает дочери бывшего шефа обыкновенную деловую сделку.

На встречу с Екатериной Андреевной, которая была назначена на двенадцать часов в кафе у метро Римской, Таня собралась заблаговременно. Она считала, что всегда лучше приехать раньше, чем опоздать. Через пятнадцать минут выяснилось, что Екатерина Андреевна этого правила не придерживается. Ну а потом, с каждой прошедшей минутой, и без того неприятный образ Астафьевой приобретал все новые нелестные черты. Около часа дня Таня поняла, что Астафьева не приедет. Еще через пятнадцать минут она расплатилась за выпитые три стакана ананасового сока, покинула кафе и побрела к подземному переходу.

Практически в это же время Астафьева выскочила из такси и влетела в помещение кафе, разыскивая ее.

Почему Екатерина Андреевна не приехала, Таня догадывалась. Той не хочется платить, поэтому она побежала за помощью к своим приятелям и полиции — Салтыкову и прочим. Наверное, думает, что полиции Таня уж точно все отдаст — а вот и нет! В крайнем случае, она положит документы назад в камеру хранения, где никто до них не доберется.

Внезапно Таня разозлилась:

«Явлюсь к ней в офис, и все ей выложу! — Таня знала ее рабочий телефон и адрес конторы. — Пусть тогда попробует выкрутиться».

На работу Астафьевой Таня действительно позвонила, но мужской голос ответил, что Екатерина Андреевна уже час, как уехала домой — ей нездоровилось.

«Домой, значит! Нездоровится! — бесилась Таня. — Отлично, явлюсь к ней домой. Она, должно быть, уже доехала».

Домашний адрес Таня тоже знала — за последний год она вообще много чего выяснила про дочку шефа. И Таня поехала на квартиру Астафьевой, потому как даже не подумала, что ссылка на нездоровье может быть простой отговоркой для начальства.

Дверь парадной была с домофоном, но проблемой это не стало — из парадной вышла женщина с собачкой, и Таня резво шмыгнула внутрь.

Поднявшись на этаж, несколько секунд стояла, собираясь с силами и продумывая разговор. Уже потянулась рукой к звонку, но тут дверь нужной квартиры неожиданно открылась, мягко щелкнув. Только на пороге стояла не дочка шефа, а угрюмый мужчина дорогом черном пальто. Таня не успела ничего не сказать, не подумать, потому что ее за руку втащили в комнату, а дверь заперли. Таня только отметила, что в комнате был еще один парень, который по-домашнему возился с компьютером. Все происходило до смешного ненатурально, и так быстро, что мозг Тани осмысливал происходящее с сильным запозданием.

— Здравствуйте, Екатерина Андреевна, — любезно сказал угрюмый мужчина, что втащил ее сюда. После этого Таня совсем растерялась — рассеяно открыла рот, чтобы прояснить ситуацию — она не Екатерина Андреевна! Но субъект продолжал:

— Мы вас застать не рассчитывали, но раз уж вы здесь — может быть, сами отдадите нам документы?

— Какие документы? — Таня сначала спросила, а потом сразу догадалась, что он имеет в виду те самые документы.

Мужчина в ответ на это слегка улыбнулся и приподнял рукой Танин подбородок, подойдя так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице:

— Вы, кажется, не врубились, Екатерина Андреевна, какие у вас теперь проблемы. От этих документов вам все равно никакой пользы не будет, отдайте их — и мы разойдемся друзьями, ну?

Тане наконец-то дали слово, но что ей говорить она по-прежнему не понимала — она и речи-то его не слышала: пока он говорил, думала только о том, что он жует мятную жвачку. После молчания Таня горячо заговорила:

— Послушайте, я не Екатерина Андреевна! Я Таня! Я мимо просто…

Договорить она не успела — мужчина звонко ударил ее по щеке:

— Отвечай, сука, что спрашивают!

Он выхватил Танину сумку с папкой, которые она все еще судорожно сжимала в руках, но девушка, понимая, что жизнь дороже каких-то там документов, сама сквозь слезы подсказала:

— В папке! Все в папке — только отпустите меня…

Действительно помогло: оба — и угрюмый и парень с компьютером бросились к папке и вдумчиво начали изучать содержимое.

— Это что? — недовольно спросил компьютерщик.

— Ты еще шутить с нами будешь? — Угрюмый швырнул папку, и содержимое выпало на пол, только это были не листы, испещренные цифрами, а розовая открытка с нарисованными голубями. Таня, как завороженная на них смотрела и больше всего ее сейчас почему-то интересовало, откдыа взялась открытка. А угрюмый мужчина рассвирепел: — где бумаги, я тебя спрашиваю?!

Тут же он бесцеремонно вытряс на пол содержимое ее сумочки. В этот момент у парня с компьютером запиликал веселую мелодию сотовый — тот торопливо взял трубку. А на Таню все это подействовало отрезвляюще: она поняла вдруг, что если сейчас — прямо сейчас — что-то не сделает, то она из этой квартиры уже не выйдет. И Таня дернулась с незнакомой для себя энергией к входной двери. В это же мгновение с не меньшей энергией ее больно схватили за волосы и, сцепив за спиной руки, прижали лицом к шершавой кухонной стене. И, кажется, снова ударили — но Таня уже плохо воспринимала реальность — ей очень хотелось отсюда выбраться.