Каменный дождь (СИ) - Шихорин Александр - Страница 49

— Бронн ведь раньше большой деревней был, — Краус, старший караванщик, с удовольствием рассказывал, как изменилась эта часть страны с появлением Церкви Истины. — А как народ прослышал, что церковники тут нашли храм, в который сам Господь снисходит и молвит слово своё, все бросились в эти края. Кто паломником, кто ремесленником, кто торговцем. Начали Бронн обживать, отстраивать. Собор большой возводят, покрасивше столичного. Уже даже службы в нём служат, хоть и не достроили.

— А вы в храме бывали? — полюбопытствовала я.

— Так туда ж никого не пущают, — усмехнулся Краус. — Но оно и правильно, нельзя в такое священное место кого попало приводить. Древнее место, хрупкое. Туда, говорят, даже не все церковники вхожи.

Караванщик был из числа тех, кто полностью поддерживал новую Церковь и её начинания. Что было неудивительно. Полностью изменилась система податей, снизив бремя налогов с простого народа, преступность в этой части Святой Земли стремительно сократилась. Что было явлением удивительным, учитывая, что по дорогам почти не ездили патрули, да и количество стражи в попутных городках и сёлах было меньше обычного. Мир да благолепие, чудесный край. Если позабыть о том, что далеко на юге остался полный висельников лес, имевший какое-то отношение к новообразованному ордену.

И тем необычнее было видеть, что люди не выглядят запуганными или подавленными. Новую Церковь любили, поддерживали и крайне неприязненно отзывались о тех, кто продолжал держаться за старый строй. На постоялом дворе, где мы останавливались в последнюю ночь, кто-то из постояльцев всерьёз заявил, что отрицающих истинное Слово Господне можно самих обвинить в еретичестве, вне зависимости от положения и сана. И это встретило горячее одобрение его собеседников. Меня так и подмывало спросить, почему они так уверены в этой самой истинности, если в храм никого не пускают, но подобные вопросы поставили бы крест на нашем путешествии.

Иду всё это, казалось, развлекало. В разговоры она особо не лезла, но было заметно, что ловит каждое слово и глупо ухмыляется всякий раз, когда кто-то упоминал о Гласе. Когда нам надоело её странное поведение, мы улучили момент и тихонько потребовали объяснений. На что ведьма подмигнула и бросила короткое: «Вспомните нашу встречу». И только тогда мы осознали причину её веселья. Голос из ниоткуда в древнем здании. Мы ведь были в той же ситуации, что и экспедиция клериков. Я попыталась представить Иду в качестве бога и, при всей моей симпатии к красноглазой ведьме, содрогнулась. Бог получался крайне вредным, ехидным и капризным. Но не значило ли это, что Ида не одна такая? На этот вопрос она не ответила, пообещав пояснить всё, когда мы останемся без лишних ушей.

— …В общем, я вам верно говорю, — громыхнувшая на колдобине телега вывела меня из раздумий и я продолжила слушать речь Крауса. — Зря вы в Бронн сейчас едете, тихо там, нет работы для вашего брата-наёмника.

— Да и пускай, — голос Ларта раздался с другой стороны повозки. — Посмотрим хоть, чем теперь тут народ живёт, что за собор строит.

— И то верно, — усмехнулся караванщик. — Вы потом в купеческую гильдию заходите, может кому охрана понадобится. Церковь может ещё сто лет между собой выяснять, кто прав, а люди как торговали, так и будут торговать.

— Обязательно заглянем, — улыбнулась я и заметила в хмуром небе необычную серебристую птицу.

Краус проследил за моим взглядом и пояснил:

— Никогда не видели прежде таких, да? Я вот тоже. Они с год назад тут появились, переселились откуда-то, видать. Правда гнёзд я пока ни одного не смог углядеть. Местные их стрекочками зовут.

— Как-как?

— Стрекочки. Кто их поближе видел, говорят, что они в полёте звук издают, похожий на тихий стрёкот. Оттуда и пошло. Кстати, вот и Бронн показался.

Вид приближающегося города погрузил меня в тяжёлые раздумья. Если нам повезёт, уже скоро я смогу получить ответы на терзающие меня вопросы. А потом… мне придётся сделать выбор. Несмотря на все мои решения во время путешествия, я всё ещё сомневалась.

Гордость, желания, мечты, тревоги. Всё это бурлило внутри меня в маленькой тесной кастрюльке, то и дело устраивая бессонные ночи, полные мучительных размышлений. Одна часть меня не желала мириться с тем, что вот так просто пойдёт по ветру всё то, что так долго выстраивалось и приводилось в порядок силами моей семьи на протяжении поколений. Другая часть просто хотела обычной жизни, пусть даже с риском и без крыши над головой. Но вместе с Лартом и Идой. Арзак был отличным товарищем, но я понимала, что если я откажусь от идеи идти до самого конца, он вернётся в родные земли.

— Тут мы с вами расстанемся, — Краус махнул рукой на запад, когда мы въехали на городские окраины полные строительных лесов и новых домиков. — Нам надо туда, к складам. А вы езжайте дальше, никуда не сворачивая. Попадёте аккурат к «Чайной розе». Приличная харчевня, чистые постели. И цены у них скромные. Ежели будут места, советую остановиться там.

— Спасибо вам за компанию и беседу, — я прижала руку к груди, поднабравшись в дороге некоторых местных обычаев.

— И вам, — караванщик сделал ответный жест.

Через некоторое время, ушедшее на прощания моих спутников, наши дороги с купцами окончательно разошлись. Юный город бурлил и рос на глазах. Лишь когда мы проехали вглубь Бронна, в уши перестал лезть назойливый скрип и грохот плотницких инструментов. Широкие улицы были полны спешащего по делам народа и лишь раз в этой толчее нам удалось разглядеть парочку стражников, облачённых в сине-серебрянную униформу церковного ордена. Среди многих других городов на моей памяти, Бронн выделялся синими флагами, развевающимися на каждом достаточно высоком здании. Местами, где здания выглядели побогаче, в синий были выкрашены даже крыши. В солнечный день Бронн наверняка смотрится просто отлично.

«Чайная роза» была такой, какой её и порекомендовал купец. Чистой и недорогой. Хотя, услышав название, я не представляла, что хозяином заведения окажется грузный лысый мужчина с тяжёлым взглядом и парой шрамов, пересекающих всё лицо. Внушительнее хозяина в таверне выглядела лишь исполинских размеров пивная бочка, стоявшая прямо позади него.

— Держитесь подальше от этих птиц, — тихо и внезапно сказала Ида, когда мы занесли вещи в комнату и закрыли дверь.

Мы с Лартом тут же повернулись к ней, ожидая объяснений.

— Птица так не летать, — хмуро согласился с ней Арзак. — Но выглядит как птица. Не понимаю.

— Потому что это не птица, а механизм, — пояснила ведьма, скидывая с плеч куртку. — Это лишь мои подозрения, но они почти наверняка снабжены средствами для слежки и шпионажа.

— Это всё древние штучки? — уточнил наёмник.

— К сожалению, — вздохнула девочка и плюхнулась на пол посреди комнаты. — Подойдите поближе, хочу поделиться своим мнением о том, во что мы скоро вляпаемся.

Мрачный вид Иды и непривычное для неё серьёзное настроение передалось нам. Рассевшись возле девочки, задумчиво наматывающей на палец прядь окрашенных волос, мы начали напоминать каких-то заговорщиков.

— Ты думаешь, клерики нашли в том храме кого-то вроде тебя? — не выдержав затянувшегося молчания, я задала вопрос, который уже давно рвался у меня с языка.

— Нет. И да. — ответ был очень туманным. — Я сомневаюсь, что есть ещё кто-то с искусственной душой, но в чём люди древности добились некоторых успехов, так это в создании думающих машин себе в помощь. Я была чем-то подобным в тот момент, когда вы меня нашли. Но, в отличии от меня, вспомогательный искусственный интеллект не способен покинуть устройство, в котором он находится.

— Погоди-погоди, — Ларт вытянул руку, останавливая ведьму. — Ты хочешь сказать, клерики и правда приняли за Бога голос какой-то древней машины?

— Не факт, — Ида ухмыльнулась. — Даже религиозные фанатики не были бы настолько глупы, чтобы просто так поверить какому-то там голосу. Я думаю, что байка про Глас Господень просто удобная ширма. И хорошая пропаганда для новоявленной Церкви.