Мой декаданс (СИ) - Ставрогин Максим - Страница 46

— Здравствуй, — ответила мне Акация и, как мне показалось, улыбнулась.

Говорить совсем не хотелось. Я считал, что слова сейчас совсем ненужны. Нужно было лишь сесть на мягкую и слегка колющуюся траву, облокотившись спиной о тонкий ствол дерева. Её ветви аккуратно склонились надо мной, пытаясь спрятать от солнца, которого и так не существовало.

Мы сидели долго, казалось, бесконечность, но… в какой-то момент я осознал, что наша встреча подходит к концу. Когда я шёл сюда у меня было так много вопросов, а теперь… теперь я и сам знал ответы на большинство из них. Но уходить не хотелось. Вдруг передо мной, прямо из земли, вырос простенький мольберт, да баночки с красками.

— Нарисуй мне что-нибудь, милый друг-художник. Нарисуй, как раньше, в последний раз.

— Конечно…

Я встал перед холстом и стал выводить нехитрые линии, что постепенно соединялись в простенький, незамысловатый рисунок, какой можно увидеть у уличных торговцев или в интернете.

— И ещё одна просьба.

— Я слушаю.

— Возьми её. Возьми мою дочь к себе и сохрани, прошу тебя… её зовут Акаши, — одна из веточек Акации обломилась и упала вниз, превратившись в маленький мешочек с землей, из которого торчал слабый росток. — Она поможет тебе и спасёт твою душу.

Я хотел что-нибудь сказать, но лишь молча склонился перед деревцем, прикрыв глаза. Но когда я открыл их — всё изменилось. Передо мной высилось исполинское дерево, объятое жгучем пламенем. Оно словно адский зверь, пожирало Акацию, сдирая с неё лепестки белых цветов, листья, ветки и кору… Глядя на то, как огонь съедает мою давнюю подругу, я неожиданно для себя понял: только что она умерла. В этом дереве больше нет жизни. И мои верные, чёрные слуги… их не было. Ни Таи, ни Нева, ни Сивы, ни Генерала не существовало, и даже Де никогда и не существовала, ведь они пока ещё не родились. А это значит, что я тут совсем один. Под моими ногами лежит скрюченный росток, дитя Акации. А вокруг, куда ни глянь, копошатся полчища жуков, над которыми стоит гигантская фигура Смайли и смотрит на меня тысячью глаз.

— Здравствуй, мой друг.