Зависимость (СИ) - "viiserfii" - Страница 44

А ощущение от разрезания кожи оказалось ошеломляющим…

Эта жидкость такая горячая и густая, но имеет противный запах. Джастин испытывает легкое головокружение. Он смотрит, как большие бордовые капли падают на пол, заливая собой почти всю плиточную поверхность. Бибер улыбается.

Он безучастно смотрит на лужу собственной крови, хихикая, как двинутый психопат.

Джастин слишком занят своими иллюзиями, которые так плотно затмили реальность, стерев все границы. Ему ничего не нужно в этом мире. Ему похуй на все.

Он не обратит внимания ни на кого, кто зайдет в эту комнату. Он не услышит истерического крика Кендалл. Не увидит ее упавшее в бессознательном состоянии тело. Он не почувствует ее страха.

А зачем чего-то бояться? Если это всего лишь иллюзия. Обычная эмоциональная реакция нашей психики, которая вряд ли подвластна Джастину.

Он окончательно сошел с ума.

Комментарий к 24. Psycho

Неужели у меня проснулось вдохновение на новую главу?

Хотела написать совершенно иное, но почему-то в последний момент полностью поменяла решение. Так даже по-прикольнее получилось.

Жду от вас комментарии, ребятки :3

И напоминаю о существовании своего аска: https://ask.fm/viiserfiii

========== 25. She is gone ==========

Bruno Sanfilippo — One

Яркий свет из окна создает красное полотно перед глазами. Над ухом монотонно пищит аппарат, измеряющий пульс, а в локтевой сгиб вонзается тонкая игла, вводящая в вену прозрачные капли.

Джастин пытается распахнуть глаза. Правда, ему не удается сделать это с первого раза, оттого он совершает новую попытку. Изо всех сил напрягая лицевые мышцы, он все же фокусирует взгляд на белом потолке и стоящей справа капельнице.

Все его тело жутко ноет, особенно рука. Забавно, но Биберу как раз приснилось, будто он вскрыл вены.

Мужчина опустил голову вниз, рассматривая собственное тело, укрытое белым одеялом. Глаза с полопавшимися капиллярами удивленно распахнулись, и в них застыл ужас. Это был не сон?

На высунутой из-под больничного одеяла руке красуются свежие швы из хирургических нитей, которые перекрыты тонким слоем бинта. На переносице Джастина залегла напряженная складочка. Он совсем ничего не помнит.

— Скотина! — маленькая ладонь со звонким шлепком обрушилась на его щеку, заставляя мозг проснуться.

Бибер ошарашено повернул голову в сторону, откуда прилетел новый удар.

— Грёбаный наркоман! — не останавливала поток экспрессии Октавия, занося руку вверх, чтобы подарить братцу очередную пощёчину, но мужчина быстро среагировал, в движении перехватив ее тонкое запястье здоровой рукой.

Он твёрдо посмотрел в ее глаза, заставляя девушку застыть.

Ее лицо такое бледное. Под глазами размазаны черные пятна от туши. Похоже, девушка плакала и вдобавок ко всему не спала этой ночью.

— В чем дело? — севшим голосом спросил Джастин, растерянно бегая глазами по озлобленному лицу сестры.

— Ты спрашиваешь меня, в чем дело? — ее черные брови взметнулись вверх.

Возмущению Октавии нет предела, и Джастин это прекрасно понимает.

Но что ты спросишь еще, если совершенно ничего не помнишь?

— Перестань, — фыркнул он, укоризненно глядя в ее лицо, когда девушка, не сдержавшись, в очередной раз дала ему оплеуху. И причем нехилую.

Бледная щека Джастина покрылась красной корочкой, а кожа неприятно загорелась.

— Заткнись, — зарычала Октавия, дав волю слезам, что непрерывным ручьем потекли из ее глаз, капая вниз на руку Джастина. — Как ты мог такое сотворить? — опустившись на стул рядом с больничной койкой, прошептала она.

Девушка спрятала лицо в ладонях, качая головой и громко всхлипывая. Так, что его сердце заныло.

Внутри что-то ёкнуло и заставило мужчину почувствовать горечь во рту. Он ненавидит, когда Октавия плачет. Ненавидит себя за то, что послужил причиной ее слез.

Бибер задрожал. Ему стало страшно. Впервые этому парню стало страшно от себя самого.

От того, каким чудовищем он стал. Что в очередной раз делает больно своей сестре, хотя никогда себе этого не позволял. Он представляет угрозу своим близким. Даже тем, кому никогда в жизни не хотел причинить зла. Он это сделал…

— Я ничего не помню… — отчаянно произнес он, едва двигая бледно-розовыми губами.

Он чувствует подкатывающую истерику, потому что не может стерпеть эти жалостливые всхлипы. Ему нужно успокоиться…

Кендалл… Где она?

— Потому что тебя еле вытащили с того света, — тихо прошептала Октавия, поднимая на него блестящие глаза. — Ты мог откинуться из-за своей наркоты, понимаешь? — ее губы дрожат, а слова срываются на последних нотах, будто девушка вот-вот разревется снова.

Но она лишь проглатывает слезы, вытирая щеки тыльной стороной ладони.

Джастин поджал губы, изо всех сил пытаясь напрячь свой воспаленный мозг и сложить воспоминания прошлой ночи воедино. У него стало получаться.

Обрывки памяти стали собираться в целостную картинку, и Бибер судорожно вздохнул, уставившись в потолок.

Цепочка выстроилась. Только от этого ему стало еще тяжелее. В голове неожиданно раздался пронзительный смех. Смех психически нездорового человека.

Кто еще может так среагировать на поток источающейся крови? Только поехавший наркоман или того хуже, двинутый на голову шизофреник.

Бибер зажмурил глаза.

Нет-нет-нет. Это было не с ним.

С кем угодно, только не с Джастином Бибером, который никогда не ловил такие сильные галлюцинации от какой-то жалкой травы.

— Я бы осталась совсем одна, если бы не…

— Кто? — Джастин перевел золотистые глаза на Октавию, выжидающе смотря на ее опечаленное лицо.

— Кендалл.

Кендалл. Одно имя, заставившее сердце Джастина пропустить такой сильный удар, что заболели ребра. Дыхание сорвалось, заставив мужчину приоткрыть губы.

Она спасла его? Помогла ему в тяжелой ситуации, хотя не должна была этого делать вообще.

— Где она? — одними губами спросил Бибер, чувствуя, как сжимаются его кулаки.

Почему этот ком в, застрявший в его горле, так щиплет глаза?

— Ушла из больницы еще на рассвете, — оповестила девушка. — Ее вывели из шокового состояния, и она пришла к тебе в палату вместе со мной, чтобы убедиться, что ты будешь жить.

— Когда она вернется?

— Никогда, — Октавия покачала головой, потянув к нему руку.

— Что? — непонимающий взгляд Джастина вызвал у девушки грустную улыбку.

Она осторожно погладила горячий лоб брата, убирая с него влажную челку.

Вероятно, у него жар.

— Она сказала мне о каком-то договоре… Что сможет беспрепятственно уйти, когда сама этого захочет.

Слова забрались в самую душу, разрывая ее на куски. Отчего ему вдруг стало так грустно? Разве Джастин чувствовал такую сильную всеразрушающую боль хоть раз, когда от него уходили девушки?

Нет. В этом и вся мощь его бедствия.

Джастин закрывает глаза. Он чувствует упадок сил.

Внутри пустота, и сердце перестало стучать.

Только назойливое пищание над головой напоминает ему о том, что он все еще жив.

— Тебе что-нибудь принести? — спросила шатенка, склонившись в мужскому лицу, и поцеловала его розовую щеку.

— Ствол и один патрон, — безразлично выкинул тот, не открывая глаз.

— Дурак, — ласково улыбнувшись, прошептала Октавия. — Я схожу за едой.

Джастин услышал ее тихие шаги, а затем звук затвора деревянной двери. Невероятно.

Ты остался совсем один. Этой ночью ты был на волоске от смерти, и тебя спасла девушка, которой ты пренебрегал. Пользовался ею ради своих же интересов, ради своего же удовольствия. Но ни разу не спросил, что нравится ей самой.

Ничтожественно паршиво. На душе скребутся кошки. Они раздирают все изнутри, пытаясь выбраться наружу. Это его бесы.

Бесы, которые сидят глубоко в его душе, делают его сущность еще более отвратительной, вопреки, этой чертовски привлекательной внешности, разумеется.

Девушки падки на красивую обертку, и игнорируют грязь, что находится внутри. И Кендалл не замечала. До поры до времени, пока не столкнулась со страшным зрелищем.