Икс (ЛП) - Графтон Сью - Страница 75

— Как вы догадались упомянуть Веру Хесс? Это действительно помогло мне заглотить крючок.

— Ким ее знает. Ваше имя всплыло в разговоре несколько месяцев назад, когда она появилсь на демонстрации недвижимости.

— Из того, что вы наговорили мне в тот вечер, было что-нибудь правдой?

Она пожала плечами.

— Конечно, не Джоффри. Я его выдумала. Большую часть остального я выдумала тоже.

Никакого дома в Малибу. Никаких путешествий по свету. Даже когда я выдумывала на ходу, я чувствовала… Не знаю… наверное, “тоска” будет подходящим словом.

— Так что имение Клипперов не было домом, где вы росли.

— Далеко от этого. Я выросла в Чикаго. Не в лучшей его части. Наш был одним из домов, которые видно с шоссе, когда вы едете в город из аэропорта.

— Ари говорил, что вы оба поднялись из ничего.

— Это правда, и мы заработали каждый цент из тех денег, которые мы сделали. Вы встречались со Стеллой?

— Я прошла мимо нее в холле, по дороге в спортзал. Она сказала пару слов, и я поняла, что она — стерва.

Тедди засмеялась.

Я сказала:

— Они со Стеллой не подходят друг другу, вы не думаете?

— Это потому, что она — не гречанка.

— Что, греки должны жениться только на гречанках?

— Если бы вы были знакомы с греками, вы бы не спрашивали.

Я решила вернуться к теме имения Клипперов.

— Как вы это сделали?

— У меня есть подруга — постановщица.

— Она, наверное, была перед вами в большом долгу.

— О, да.

Я взяла брошюру из стопки.

— Это тот кондоминиум, где умер муж Стеллы?

— Да.

— Брошюра была вашей идеей?

— Я подумала, что мы должны расширить рекламу. Я понятия не имела, насколько эффективным это окажется.

— Не возражаете, если я возьму одну?

— Если хотите. К моему удивлению, кондо купили через два дня.

— Это хорошие новости. Я так понимаю, что рынок недвижимости находится в депрессии.

— Нам повезло найти покупателя.

— Жаль, что нельзя было оставить его себе.

— Легко пришло, легко ушло. Такую философию мы разделяем с Ким. Никому из нас не нравится испытывать недостаток в деньгах, но когда вы начинали со дна, это не такая уж незнакомая почва. Я вытащила себя наверх один раз и смогу это сделать снова. Нужно иметь стратегию запасного выхода.

— А какая у вас?

Она не ответила, так что я продолжила.

— Я так поняла, что вы узнали о Кристиане Саттерфилде через мужа Ким?

— Да, но когда я поняла, что мне нужны его услуги, его уже выпустили. Брет понятия не имел, как с ним связаться, а я полностью невинна, когда дело касается тюремной системы.

— И тогда появилась я.

— Должна сказать, что я была удивлена, с какой скоростью вы раздобыли информацию.

— Трудилась, как пчелка, отрабатывая уплаченные деньги.

Я положила брошюру в сумку. Как иногда бывает в разговорах, я услышала реплику, которая не была произнесена вслух.

— Вы не упомянули историю о ребенке, которого отдали на усыновление.

— Я думала, что она звучит правдиво.

— Это потому, что она правдива?

Это была еще одна дорога, по которой она не хотела следовать.

Я сказала:

— Я встречалась с Кристианом, он не похож на недавно выпущенного из тюрьмы. У него стильная прическа и элегантная одежда. Это вы для него сделали?

Конечно, я знала, что это она, но мне было интересно, что она ответит.

— Быть красивым многое значит в этом мире. Он бы никогда не получил работу, если бы выглядел как раньше.

— Может быть, Ари наймет его, если его не отправят обратно в Ломпок.

— Это неплохая идея.

— Ну, что бы ни случилось, это было мило с вашей стороны.

— Он рассказал мне, что вы встречались с ним в баре, так что вы должны были понять, какой он умница. Почему вы хотели с ним поговорить?

— Я надеялась его предупредить. Я вовлекла его в это дело, и я хотела бы его вытащить. Не знаю, что вы задумали, но это не может быть хорошим ни для кого.

— Что он вам рассказал?

— Ничего, и я не настаивала. Это между вами и вашим бывшим. Меня заботит только то, чтобы Кристиан и я не оказались под перекрестным огнем.

Ее взгляд был немигающим, и я не могла понять, слышит она меня или нет.

— Вы знаете, куда отправили ребенка? — спросила я.

Она помотала головой.

— Я действительно оставила письмо в его документах, но он никогда со мной не связывался.

— Еще есть время. Ари знает?

Она еще раз помотала головой, потом сказала:

— И что теперь? Пока что я не вижу, чтобы мы о чем-нибудь договорились.

— Я как раз хотела к этому перейти. Я собираюсь сделать вам одолжение. И это чисто гипотетически, — добавила я для ясности.

— Предположим, что два года назад к вам попали деньги, может быть, двадцать пять тысяч, в обмен на пропавшую картину…

Я видела, что она слушает очень внимательно, так что продолжала.

— Я не прошу вас признать или отрицать, потому что не хочу этого знать. Все, что я хочу сказать, если вдруг полиция записала серийные номера этих купюр, с вашей стороны было бы очень умным вернуться назад, анонимно, если нужно, и убрать беспорядок. Вы знаете человека, о котором я говорю?

— Да.

— Он знает, что это вы совершили эту чисто воображаемую кражу?

Она отрицательно помотала головой.

— Верните ему деньги. Я знаю, что они до сих пор у вас, потому что двести долларов из них вы заплатили мне, чтобы связать вас с Кристианом Саттерфилдом. Видите, как я хорошо с вами поступаю? Я даже не спрашиваю, что вы затеяли.

— Меня накажут.

— Возместить убытки — это ваш единственный шанс избежать наказания. Он может отнестись к этому, как к наглядному уроку. Ему с самого начала следовало застраховать свою драгоценную картину.

— Почему вы думаете, что этот человек согласится?

— Он получил назад свою картину. Если вы вернете деньги, на что еще ему жаловаться?

Это называется заключить сделку. Избавиться от суда. Это делается каждый день, только не совсем так.

— Я понимаю и позабочусь об этом.

— Что возвращает нас к Ари. Хотите знать, что я думаю?

— Конечно.

— Как я понимаю, вы сердиты на Ари. Он сердит на вас. Никому из вас не нужна Стелла.

Вам что-то очень нужно, но я не знаю, что. Только то, что вы готовы на кражу, если до этого дойдет. Ари — в растрепанных чувствах и не собирается больше делать вам уступки.

Вы организуете какое-то своего рода раскрытие карт, которое заставит его выглядеть плохо, или вас выглядеть хорошо, но я не вижу смысла. Вы не можете сражаться с Ари и воображать, что все остальные не пострадают от последствий. Должен быть другой путь, чтобы разрешить ваши противоречия.

— Как серьезно.

— Да. И не смейтесь.

— Что же вы советуете?

— Поговорите с Ари.

— Я не хочу разговаривать с Ари. Если уж на то пошло, это он должен разговаривать со мной.

— Хорошо. Ладно. Я могу это устроить.

— Я не сказала, что сделаю это. Я подчеркнула то, что если кто-то из нас должен уступить территорию, так это он. Он лишил меня всего. Моего брака, дома, который я любила, моей лучшей подруги.

— Вообще-то, вы некоторым образом сделали это сами, поторопившись с разводом. Вы могли дать себе время, чтобы остыть.

— Теперь слишком поздно.

— Нет. Именно к этому я и веду.

— Вы когда-нибудь были замужем?

Я показала два пальца.

— И чем это закончилось?

— Если я не смогла решить свои проблемы, это не значит, что я не могу попробовать с вашими.

— Что ж, мне жаль вас разочаровывать, но вы дожны дать нам разобраться самим.

— Но вы только все портите. Вот что меня бесит. Я думала, что богатые люди умные. Я думала, вы потому гребете деньги лопатой, что хорошо разбираетесь в жизни.

— Разве это не было бы здорово, — сказала Тедди, но ее лицо было мрачным.

39

Когда я вернулась, свет у Генри в кухне не горел. Я зашла к себе, только для того, чтобы включить свет в гостиной, и мне не пришлось бы возвращаться в темную квартиру.