Год Волчицы (СИ) - Барановская Любовь - Страница 5

— Полтора месяца…

— Полгода…

Наконец они смолкли. Всех охватил ужас.

— Как долго они живут рядом с нами? Сколько исчезнувших людей на их совести? — пробормотал Вождь.

Константин встал.

— Я думаю, нам стоит отблагодарить Киру. Если бы она не смогла спастись, то мы бы так и не узнали об этих монстрах!

Все глаза вновь устремились на меня.

— А как ты смогла спастись? — подозрительно спросил кто-то.

— Бегаю быстро, — соврала я. Не хочется говорить о Чернокрыле, пока сама не разберусь, что происходит.

Вождь положил тяжёлую ладонь мне на плечо.

— Бедняжка. Тебе надо бы поспать… Отныне я и моё племя у тебя в долгу. Оставайся здесь сколько хочешь. И ещё ты можешь всегда рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, — сказала я и тут же почувствовала, что действительно еле на ногах держусь. Наверное, успокоительное Арины уже перестало действовать, мозг очистился, мыслей стало больше, но зато я с ужасом осознала всё произошедшее сегодня. Пора спать…

А наутро к лагерю подошел новичок. Я сразу узнала его — это был тот самый юноша, что появился, когда я была у Насмешника.

Пока юноша разговаривал с вождём и старейшиной, я украдкой разглядывала его. Красивый. Тёмно-русые волосы, ярко-алые губы и небесно-голубые глаза. Довольно высокий. На шее висит какой-то камушек на шнурке.

Я не слышала, что именно он говорил, но говорил оживленно, бурно жестикулируя и широко улыбаясь. Его природное обаяние на Котов пусть слабо, но всё же действовало — они с трудом удерживались от улыбки. Действовало оно и на меня — на лице сама собой расплывалась улыбка, и я поспешила отвернуться, пока никто не заметил, что я смотрю на него. В следующий же раз я встретила его после обеда.

Трапезы в племени Котов были возведены в культ. Поклонение еде. Глядя на них, можно было поверить, что всё удовольствие в жизни, более того — весь смысл этой жизни заключался в приемах пищи.

Часть племени была занята добычей пищи — охота, рыболовство, собирательство, сельское хозяйство, животноводство… Другая часть готовила добытое — был главный повар, поварята, выполняющие простую работу, и были те, кто поддерживал огонь днём и ночью. Были ученые, которые пытались изобрести достойную альтернативу плите (ведь добыча природного газа, а также получение электроэнергии не было налажено так, как на Земле). Сделать это надо было бы побыстрее, потому что печью повар пользоваться очень не любил — говорил, что пища получается не такой вкусной, и всё племя вслед за ним каждую зиму возмущалось едой, приготовленной в деревенской печи… Были и дипломаты, которые ездили в другие племена и узнавали новые рецепты, способы приготовления блюд и прочие кулинарные секреты…

Оставшиеся выполняли подсобную работу — мыли посуду, накрывали и убирали со стола…

Мы с Ариной как раз собирали грязную посуду на подносы, когда новичок появился из леса. Я, вздрогнув от неожиданности, чуть не уронила чашку, и Арина обернулась, чтобы взглянуть на то, что удивило меня. В ту же секунду улыбка появилась на её губах:

— Колян!

— О, здорово!

— Давно здесь?

— Несколько дней… Я-то думал — куда ты пропала…

— Да…

Арина обернулась ко мне:

— Это Коля, мы ещё на Земле были знакомы. А это Кира, моя подруга.

— О, а я тебя помню! — заявил он с таким лицом, будто только что рассекретил шпиона. — Ты была у этого клоуна, когда я с потолка свалился!

— Клоуна?!

Не удержавшись, я расхохоталась, представив Насмешника в шутовском колпаке. Чёрт бы побрал моё живое воображение! Хотя нет, оно мне ещё пригодится.

Коля вернулся к разговору со старой знакомой:

— А я уже превращался!

— Да? А кто ты?

— Ягуар! — гордо заявил он.

— Ты — гуар? — притворно удивилась я.

Они засмеялись. Арина проговорила:

— Да, тебе на язычок лучше не попадаться, уж очень острый!

— Наш человек! — и Коля хлопнул меня по спине, а я легонько двинула ему в плечо кулаком. Кажется, мы поладим…

— Ладно, пойду я… Дела ещё есть…

— Секретные? — прищурилась Арина.

— Да не то слово!

Арина вскоре после его ухода тоже удалилась. А я пошла на холм. Там я смогу побыть одна.

Сев на вершине, я достала из кармана медальон и раскрыла его. Увижу ли я когда-нибудь тебя, Женька?

Рядом со мной приземлился орёл. Наконец-то я нашла время рассмотреть его как следует. Чёрными, вопреки имени, были не только крылья, а вся птица. Огромные бездонные глаза напоминали пропасть. Он участливо посмотрел на меня, а затем на фото в медальоне, будто бы спрашивая: «Это из-за него ты так расстроена?»

Я кивнула, безуспешно пытаясь сдержать слезы. Он распахнул крылья, и я доверчиво прижалась к его груди. Он легонько поглаживал меня по спине, клекотал, и, хотя я не могла понять, что он пытался сказать, я быстро успокоилась. По его телу пробежала сильная дрожь, как у Марьям, когда она превращалась, я подняла голову, но Чернокрыл так и остался орлом. Я вновь открыла медальон, но в тот же миг мощный удар крыла выбил его у меня из рук, медальон, сверкнув на солнце, исчез внизу в гуще леса. Искать его уже не имеет смысла…

— Что ты сделал?! — возмутилась я, но орёл лишь серьёзно взглянул на меня. Подумав, я кивнула: — Ну что же, может, так и правда будет лучше…

И добавила про себя — ведь я всегда смогу вновь восстановить его из воспоминаний… Но не сделаю этого.

Я обернулась к орлу:

— Ты человек или нет?

Но он тут же взлетел… Видимо, ответа на этот вопрос я пока не узнаю…

4 глава

Утром я еле встала. Всю ночь не могла сомкнуть глаз, а когда всё же забывалась коротким сном, в сновидениях образ Жени сменялся лицом Николая, а потом откуда-то вылетал Чернокрыл. Когда я узнаю его тайну? Да и узнаю ли?

Маша расчёсывала волосы, глядя в окно.

— Марьям!

— А?

— Я хотела спросить…

Она присела на диван около меня.

— И о чём же?

— Этот Кот, который… приходил к тебе в день превращения, он твой парень?

Она тяжело вздохнула.

— Я и сама не знаю… Да вон он! — указала она на парня за окном. Симпатичный вроде. Шатен, невысокий, карие глаза. — Его зовут Никита. Он мне уже полгода нравится…

— А ты ему?

— Я не спрашивала… Как-то так получилось, что мы общаемся, только когда становимся кошками… Но нас ведь тянет друг к другу! Это судьба!

— И ты даже не пыталась заговорить с ним?

— Да мне вроде не до того пока, — смущённо промолвила она.

— А ты не боишься, что… залетишь от него?

— Пока я в образе кошки, этого не должно произойти… Да я и вообще не знаю, случается ли здесь такое, ведь сюда все попадают в возрасте девятнадцати лет, рождённых здесь детей я не встречала…

— Понятно… — протянула я.

После завтрака мы отправились к Максиму Петровичу. Марьям нужна была новая подушка, а мне нечем было заняться.

Она зашла в кабинку, а дедок защёлкал кнопками. Он выглядел усталым, и я решилась спросить:

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Да, ВО-1121. Смотрите: вот эта кнопка сохраняет изображение, используя рычаг, нужно перенести его в соседнюю машину, а вот эти три очищают память для следующего предмета…

Я быстро вошла во вкус. Я с детства обожаю всякие механизмы, любимой моей игрушкой был старый карманный фонарик, я могла разобрать и собрать его с закрытыми глазами…

Дед внимательно наблюдал за моей работой, и сам собой завязался разговор:

— Скажите, а Вы сейчас не превращаетесь?

— Нет, слава Насмешнику, я свободен от этого. Превращения — это реакция подсознания на незнакомую среду, они помогают выжить. А я не выживаю, я живу.

— А кем Вы были раньше?

— Котом.

— То есть мой предок был Волком?

— Да, твоя бабушка была Волчицей. Проклятие, перемещающее людей сюда, работает через поколение.

— Подождите, Вы знали мою бабушку?!

— Видел пару раз, мы ведь примерно одного возраста…

— А что будет с моей младшей сестрой? Она тоже попадёт сюда?