Лесной глуши неведомые тропы (СИ) - "Ядовитая Змея" - Страница 74

Король с королевой переглянулись между собой, а затем батюшка покосился на Арвида.

— Кхм… что ж, предположим. Так или иначе, благородный лорд Милдред нашел свою смерть. А ты, выходит, выбрала себе мужа-ублюдка из плебеев. Достойная партия, ничего не скажешь.

— Ты не сказал им? — внезапно обратился Арвид к Энги.

Тот мрачно взглянул на принца исподлобья.

— О чем не сказал? — нахмурился король. — Что за загадки у меня под носом?

Арвид с сомнением посмотрел на отца, а затем вновь на Энги. Тот едва заметно качнул головой, но я не удержалась и выпалила:

— Энги — не плебей! Он сын короля крэгглов. Незаконнорожденный, но все же.

— Илва, зачем? — вспыхнул Энги, но тут же стиснул зубы, лишь желваки заиграли на скулах.

В горнице повисло молчание. В воцарившейся тишине стало слышно, как король побарабанил по коленям пальцами.

— Бастард, разумеется, не высокородный лорд, — задумчиво произнес он. — Но хоть не крестьянский ублюдок. Как же так вышло, хотел бы я знать? И почему я до сих пор об этом не осведомлен? Все это время у нас под носом сидело крэгглово отродье, а мы…

— Я не все рассказал тебе о том времени, когда пробыл в плену, по просьбе своего друга, — перебил размышления короля Арвид. — Король Гар Зу Наррах признал в Энгиларде своего сына и предлагал ему перейти на их сторону, стать наследником королевства крэгглов. Как ты знаешь, другие его дети погибли, и последнего оставшегося в живых ты лично велел казнить на дворцовой площади.

— То были законные дети, — поморщившись от неприятного воспоминания, заметил король. — Законные! Бастард не имеет права наследовать, поэтому и наследников у выродка нет!

— У крэгглов другие законы, — мягко возразил Энги. — Законные дети короля были рождены от разных жен и наложниц. Ему достаточно только признать…

— Тем более он повинен смерти! Как враг нашего королевства! — вспылил король, подскакивая со стула.

Королева деликатно поправила складки на платье, сохраняя беспристрастное выражение лица.

— Энгилард — не враг нам. Он отказался от титула и наследства и спас меня, рискуя жизнью. И кому как не тебе это известно! Он прикрывал мою оплошность, мою неопытность как военного стратега, а ты обвинил его в дезертирстве. Нехорошо.

— Ладно, будь по-твоему. Моих дней на этом свете осталось уж немного, а ты — будущий правитель. Как бы ты поступил, будь королем?

— Энгилард не сделал ничего плохого. Имея возможности выгодно устроить свою судьбу, он поступил по чести. Ингрид уже замужем за ним и носит его дитя.

— Какой позор! — подала голос королева, переведя взор в окно.

— Я зачала дитя в законном браке, — дрожащим от обиды голосом сказала я. — В этом нет позора.

— Как бы то ни было, Энгиларда казнить не за что. Лорда Милдреда теперь нет, так что… отец, позволь Ингрид и ее мужу жить как им хочется.

— В этом свинарнике? — теперь королева кипела от возмущения. — Принцесса? Да ты в своем ли уме?

— Здесь не свинарник, — обиженно огрызнулась я. — Вы видите здесь хотя бы паутинку? Я убираюсь тут каждый день…

— О-о-о! — застонала королева, хватаясь за голову. — Этот ублюдок сделал из моей дочери прислугу!

— Помолчи, Мариора, — прикрикнул на нее король. — Они могут вернуться к нам и жить при дворе.

— Я не вернусь во дворец, — упрямо заявила я.

— Может, есть лучшее решение? — не изменяя спокойному тону, вмешался принц Арвид. — Ты сам сокрушался, что после смерти Милдреда Старый Замок следует определить в хорошие руки. Почему бы тебе не передать его Ингрид?

Я опешила от такого предложения и уже открыла было рот, чтобы возразить, но осеклась. Королева смотрела на Арвида с явной заинтересованностью, да и король заметно приободрился.

— А ведь и правда! Неплохо придумал, сынок. Я, разумеется, не могу допустить, чтобы моя дочь гнула спину в деревне как простая крестьянка. Пусть уж лучше живет в замке, хоть и с бастардом. К тому же, замок этот должен был ей достаться, выйди она замуж за Милдреда.

От нахлынувшего на меня облегчения подкосились ноги. Я опустилась на колени перед королем и прошептала:

— Благодарю вас, батюшка.

— Встань, дочь моя. Негоже принцессе по полу ползать.

Встав со стула, отец помог мне подняться, сгреб в объятия и чмокнул в лоб.

— Хоть и непутевая ты дочь, но отцовское сердце не может долго на тебя сердиться. А ты, Энгилард, уж точно под счастливой звездой родился, — скосил король глаза на моего мужа, что продолжал в молчании стоять у порога. — В третий раз улизнул от королевского гнева! Ну, смотри: если узнаю, что обидел мою кровиночку…

— Обидеть ее — значит вынуть самому себе сердце, — глухо ответил Энги, переведя взгляд на меня.

— Что ж, так тому и быть. А теперь давайте вернемся на площадь. Изъявим народу наше высочайшее повеление и познакомим его с новой хозяйкой земель. Вы, что ли, к празднику там готовились? Поглядим, как там ваши девки плясать умеют да чем угощают гостей. Есть у вас хоть переночевать где?

— В трактире у Ираха, — изумленно пролепетала я. — Но…

— Ланберт! — возмущенно воскликнула королева. — Ты собираешься остаться на ночь в этом гадюшнике?

Король-отец задорно подмигнул мне и приобнял матушку за плечи.

— Давненько я не бывал на настоящих гуляньях. Вот и свадьбу дочери пропустил. Надоели ужимки этих ваших придворных дам, которые в своих корсетах и подпрыгнуть толком не могут. Праздника хочу.

Для пущей верности король ударил кулаком по столу.

— Да и с зятем по душам пообщаться надо, — вновь нахмурившись, батюшка зыркнул на бледного Энги. — Крэгглово отродье! Нет, ну кто бы подумал!

Все еще боязно было поверить в собственное счастье. Я украдкой тронула брата за руку.

— Благодарю тебя, Арвид.

— Это меньшее, что я мог для вас сделать, — улыбнулся он в ответ.

Ух, как грянуло в окна солнце!

Эпилог

— Теперь можете зашивать, госпожа. — Голос лекаря, приглушенный чистой тряпицей поверх рта, звучал устало. — Если на то ваша воля, разумеется.

Тыльной стороной ладони я аккуратно поправила на лице такую же повязку. Прикасаться к чему-либо пальцами во время таинства исцеления лекарь Хельм строго запрещал. Я хорошо помнила, как однажды мне больно досталось по кисти тонкой тростью за одно лишь мимолетное прикосновение к выбившимся из-под косынки волосам. О том, как вымаливал прощение после того случая мой строгий наставник, осознав весь ужас своего проступка и ползая передо мной на коленях, я старалась не вспоминать.

— Да, учитель, — послушно кивнула я и взялась за длинный зажим из прокаленного железа, которым удобно подхватывать тонкую иглу. — А серебро внутри не будет ему мешать?

— Серебро оттолкнет хворь и придержит раздробленную кость до тех пор, пока она не срастется, — наставительно произнес Хельм и строго взглянул на меня поверх повязки. — Вот только расточительно.

— Не так уж и расточительно, если нога еще послужит этому славному воину.

Славный воин безмятежно похрапывал в удобном кресле, усыпленный невыветрившимся хмелем и дурман-травой.

— Лучше б ему послужили мозги: так глупо свалиться с лестницы во время попойки! — недовольно заворчал лекарь, подготавливая лубки.

— Он перебрал лишку на свадьбе, это позволительно. Ведь не каждый день родная сестра выходит замуж, — возразила я спокойно, затягивая на рассеченной острым лекарским ножом плоти последний стежок.

— Хорошая работа, ваше высочество, — одобрительно кивнул Хельм, оглядев наложенный мною шов.

— Я ведь просила не называть меня так, учитель, — не удержалась я от упрека, отложив зажим и иглу в медную миску, которую тут же прибрала расторопная служанка.

Он был еще не стар, этот лекарь, который откликнулся на мой горячий призыв и согласился приехать в нашу приграничную глушь из самой столицы. Но за его плечами оставался бесценный опыт исцелений, перед которым я готова была преклоняться и делать все, что он прикажет, даже чистить тазы с нечистотами, лишь бы он обучал меня великому искусству врачевания. К счастью, к нечистотам меня не допускали, а сам неулыбчивый лекарь продолжал неустанно вдалбливать в мою жадную до науки голову азы лекарских знаний.