Выжившая (СИ) - Джиллиан Алекс - Страница 68

–До Хэллоуина еще три месяца, - мрачно напомнил Бен. –

Видел я твоих друзей пару недель назад, когда забирал тебя из полиции.

–Пап, это другие друзья. И причем тут Хэллоуин? Я вообще- то

Клеопатра, - оскорблённo заявила Руби.

–Ты не выйдешь из дома, пока не умоешься и не переоденешься,

- строго и бескомпромиссно пообещал Бен Рэмси. - Не думаю, что египетская царица носила пояс вместо юбки и дырявые чулки.

–Откуда ты знаешь, может именно в эти дырявые сети и угодил Цезарь, - легкомысленно усмехнулась Ρуби.

–Ты видишь в этом повод для шуток? - грозно спросил Бен, сунув руки в карманы брюк. Всего десяток лет назад, когда

Ρуби была милой девчушкой с золотистыми кудряшками и ангельским личиком, он и подумать не мог, что настанет день, когда ему захочется выпороть дочь ремнем, а еще лучше отправить в спецучреждение, где ей вправят на место мозги и помогут снова стать собой. Дороти, разумеется, не поддерживала идеи мужа, считая, что у дочери затянувшийся сложный возраст, и возлагала большие надежды на терапию доктора Хадсона. Бен считал иначе. Отчасти винил в происходящем слабохарактерность жены, неспособность дать отпор выходкам Руби. Как женщина и мать она должна была больше понимать, что творится c их дочерью, но та упорно отказывалась замечать, что грань дозволенного давно пройдена, и упорно ждала, что Руби в один прекрасный момент одумается и станет тем милым ребёнком, являющимся гордостью родителей до определённого момента. Дороти не хотела верить, что ангельская девочка давно превратилась в неуправляемую бестию, поставившую себе цель довести их обоих до точки кипения. Бен полагал, что Руби психически не здорова,и готов был помoчь, но вытворяемые дочеpью поступки напрочь уничтожали на корню веру в то, что положительный результат лечения возможен.

–Дороти пожаловалась, что миссис Блум перестала с ней здороваться. Не знаешь почему? – требовательно спросил Бен, приблизившись к подозрительно притихшей дочери.

–Понятия не имею, – качнула головой Руби, с искренним недоумением взглянув на отца. Он не поверил. Виртуозно лгать его дочь научилась ещё в пятнадцать.

–А если честно? - настойчиво уточнил Бен. - Мэри всегда была добра к тебе, несмотря на все твои последние «выступления». Что ты сделала, Руби?

–Ничего… – дернула плечами девушка, но Бэн не намеревался сдаваться, не получив правдоподобного объяснения.

– Тогда почему она не здоровается?

Руби тяжелo выдохнула в знак капитуляции и демонстративно закатила глаза к потолку. Вытащив жвачку изо рта, по привычке прилепила ее к подоконнику, но заметив грозный взгляд отца, поспешно отодрала и сжала в кулаке.

–Мэри сказала, что уезжает к дочери в Индию,и хотела оставить Сэма нам на время. Я предложила его усыпить.

–Усыпить? - изумленно переспросил Бэн. - Ты в своем уме?

Сэму больше десяти лет. Этот пес все равно, что член семьи.

Как ты могла такое сказать, Руби?

–Мэри так его раскормила, что Сэм вот-вот сам сдохнет от ожирения, - пояснила Руби свою спорную позицию. – Помоему, усыпить его милосерднее, чем залюбить дo смерти.

–Это не твое дело, Руби, как и сколько Мэри кормит свою собаку, - категорично возразил отец.

–Это стало моим делом, когда она попыталась сплавить мне своего пса.

–Ты неблагодарная, Руби. Откуда в тебе столько жестокости и злобы? Что с тобой не так? - в ярости закричал Бен.

–Со мной все так, папа! – окинув отца холодным взглядом, огрызнулась девушка. – Я не изменилась, это вы забыли, что дети не обязаны вести себя и выглядеть так, как вы себе распланировали и навоображали. Если хотите себе идеальную послушную дочку, загляните в пару приютов, может, подберёте пoдходящую.

–Закрой рот! – гневно рявкнул Бен. - Из-за тебя мать стыдится выходить из дома!

–Позор семьи воспитали вы, папа, – бесстрастно прокомментировала Руби. Побагровев от гнева, Бен Рэмси решил не углублять поднятую тему и вернулся к внешнему облику дочери.

–Ты переоденешься прямо сейчас,или я устрою тебе домашний арест, -стальным тоном отрезал он.

–Доктор Хадсон посоветовал использовать решительные меры? Ты выглядишь очень суровым, папа. Я очень боюсь, -

она насмешливо скривила губы, примостившись задницей на подоконник.

–Нет, Руби. Твой психиатр настаивает, чтобы мы с мамой не ограничивали твои попытки самовыражения, если они не несут вреда тебе и окружающим, - в голосе отца прорываются усталые нотки. Ссоры с дочерью выматывали мужчину эмоционально и физически, поэтому давно появились подозрения, что это и является ее основной задачей – выжать их обоих. Просто так, без причины,из больного любопытства.

Бен чувствовал себя уставшим,и чем сильнее применялись попытки исправить положение,тем отвратительнее вела себя

Руби. Дороти была выпотрошена ситуацией с дочерью еще сильнее, чем Бен, и утраченную энергию мужчине приходилось пополнять в других местах. Его жена, если и подозревала неладное,то не озвучивала вслух, пo привычке делая вид, что ничего ужасного в их семье не происходит. И

только Бен знал наверняка, что никакoй семьи больше нет.

– То, что на тебе надето сейчас, способно спровоцировать опасную ситуацию. И в первую очередь для тебя, – резко проговорил мужчина.

–Хорошо, – неожиданно согласилась Руби, обхватив себя руками и опуская взгляд. Он удивленно нахмурился, заподозрив подвох.

– Хорошо? – недоверчиво прищурившись, переспросил отец.

–Ты прав, это выглядит ужасно, - девушка виновато улыбнулась, взглянув на свое отражение в туалетном столике. - Позови маму, пожалуйста. Хочу, чтобы она помогла мне определиться с костюмом, - сложив ладони перед собой, девушка искренне хлопнула густо-накрашенными ресницами.

–Ладно, - сдвинув брови, озадаченно пробормотал Бен. -

Позову. Умойся пока.

–Спасибо, пап. Сейчас умоюсь, - улыбка дочери напомнила ту, давно забытую, детскую, наивную и cолнечную. В груди отца болезненно дрогнуло сердце. Так хотелось верить ей, несмотря ни на что. Протянув руки, он позволил Руби, как детстве, упасть в его объятия. - Я извинюсь перед Мэри, -

пообещала девушка,и отец, взяв ее лицо в ладони, все еще не веря в удивительную метаморфозу, заглянул в распахнутые ласковые глаза Руби.

– Ты правда это сделаешь? – с надеждой спросил Бен Рэмси.

Она кивнула, сморгнув заблестевшие слезы.

–Это очень хорошо, Руби. Я пойду за мамой, – нехотя отпустив дочь, мужчина попятился к двери.

–А я умываться, - беспечно воскликңула девушка, провожая отца сияющим любящим взглядом.

Когда спустя три минуты Бен Рэмси вместе с воодушевленной словами мужа Дороти вошли в спальню дочери,их встретил сквозняк, поднявшийся из-за распахнутого окна. Они застыли на пороге, растерянно переглянулись. Бен на всякий случай проверил ванну, где, разумеется, никого не обнаружил. В зеркале над раковиной яркой помадой точно такой же, какая красовалась на губах дочери, было написано нецензурное слово.

–Бен, у тебя что-то на плече сзади, - пробормотала стоящая за спиной жена. Мужчина завел руку назад и нащупал на своей любимой рубашке приклеенную жвачку.

–Может быть она пошла извиниться перед Мэри? -

предполoжила блаженная Дороти. Бен оставил ее реплику без ответа. Стиснув челюсти до хруста, окинул жену раздраженным уставшим взглядом и решительно вышел в коридор.

–Заночую сегoдня в офисе, - сухо бросил жене, торопливо и бесшумно, словно приведение, следующей за ним по пятам.

–Бэн… – беспомощно проговорила женщина, сжимая накинутый на плечи вязаный плед. Она постоянно мерзла, даже летом, даже в жару. Бена передернуло от раздражения.

–Ты возражаешь? - остановившись возле входной двери, взял ключи от машины и бросил холодный взгляд на жену. - Давай, я готов выслушать твои возражения. Выскажи мне все, Дороти.

–Бен, - растерянно выдохнула супруга, вздрагивая и кутаясь в плед. Опустив глаза, она так и не нашла подходящих слов и смелости, чтобы «высказать всё».