Неотразимый бродяга - Дейли Джанет - Страница 32

– Он все-таки пытается проверить препятствие на прочность, – раздался голос Холта из темноты. – Отгони его прочь, Гай.

Подойдя к завалу, Гай громко захлопал в ладоши и выкрикнул:

– Гейа-а, убирайся вон!

Ответом на его грозный клич стал треск ломающихся веток.

– Берегись! – встревоженно закричал Холт.

Но было слишком поздно. Белой всесокрушающей молнией иноходец без труда снес ненавистную преграду. У Гая не оставалось времени, чтобы очистить путь грозному животному. Он попытался было увернуться, но был брошен на землю мощным корпусом мустанга. Тут же вслед за вожаком в проем ринулись кобылицы.

Увидев среди веток что-то белое, Диана беспомощно застыла в немом ужасе. Жеребец рванул в ее сторону, увидев в женщине очередное препятствие на пути к свободе. Вид его был ужасен: уши плотно прижаты к голове, белоснежные зубы яростно оскалены, горящие мраком ночи глаза подернуты кровавой пеленой в отблесках жаркого пламени костра.

– Диана!

Она слышала отчаянный крик Холта, но не могла даже пошевелиться, просто остолбенев от вида обезумевшего животного, неумолимо надвигавшегося прямо на нее. Внезапно конь резко свернул в сторону, отбросив Диану своим крупом в сторону так, что она сильно ударилась спиной. Она беспомощно лежала, пытаясь вдохнуть воздух широко открытым ртом. Не успев опомниться, она вдруг оказалась придавленной к земле с не меньшей силой, чем та, что только что смела ее с пути жеребца. Диана почувствовала, что сознание начало покидать ее.

Затуманенным взглядом проводила она кобылиц, вихрем пронесшихся мимо, и лишь предельное изумление уберегло ее от тьмы забытья: она вдруг поняла, что теперь от всех опасностей ее прикрывает своим телом Холт. Распластанная на животе с полным ртом песка и пыли, Диана тем не менее несколько успокоилась, ощущая такой защитный панцирь. Хотя высвободившиеся из плена лошади были уже далеко, чувство страха не оставило ее полностью, пережитый ужас по-прежнему стучал в висках.

– С тобой все в порядке? – услышала она голос Холта, который наконец скатился с ее спины на землю.

Отплевываясь и жадно хватая ртом воздух, Диана с трудом ответила ему, едва переведя дух:

– Да.

Холт не стал выяснять степень искренности ее слов и рывком поднялся на ноги.

– Лошади… – невнятно проворчал он, как бы объясняя свое невнимание к ее плачевному состоянию.

Перевернувшись на спину, Диана подумала, что он имеет в виду мустанга и кобылиц, но тут уж ничего не поделаешь. По крайней мере до утра. Потом она услышала тревожное ржание и беспорядочный стук копыт, доносившиеся с места ночевки их собственных коней. Очевидно, что паника царила теперь в их стане. Лошадей неумолимо влекло вслед за рвущимися к свободе беглецами. Перспектива оказаться без средств передвижения на столь значительном удалении от ранчо встряхнула Диану, заставив вскочить на ноги и броситься на помощь Холту.

Их единственная вьючная лошадь уже во весь опор уносилась в темноту ночи. Еще одна остервенело дергала повод, привязанный к вбитому в землю колу. Веревка, не выдержав напряжения, лопнула. Резко развернувшееся животное готово уже было броситься вслед за уходящим табуном, но тут на пути его встал Холт. Широко расставив руки, он пытался успокоить и укротить возбужденную лошадь. Диана же поспешила к остававшимся пока еще привязанными трем другим коням, словами и жестами призывая их к спокойствию и повиновению.

– Тихо, милые, тихо, успокойтесь, – говорила она им, сама все еще дрожа от недавно пережитого шока.

Краем глаза Диана видела, как Холт успел ухватить за повод пытавшуюся проскочить мимо него кобылицу и теперь покровительственно похлопывал ее по покрытой пеной морде. Ее подопечные тоже наконец вняли увещеваниям и теперь лишь беспокойно прядали ушами и мотали взмыленными мордами. Глаза их по-прежнему были налиты кровью, но они уже не пытались взбрыкивать и не скалили зубы в недвусмысленной угрозе. Холт приблизился с укрощенной бунтаркой и принялся отвязывать ту, что была крайней с его стороны.

– Не собираешься же ты искать остальных в такой темноте! – запротестовала Диана.

– Вполне вероятно, что я смогу поймать лошадь. – Холт вскочил в седло. – Если ждать, то к утру она будет где-то на полпути к ранчо. – Однако он не бросился тут же в погоню за исчезнувшей в ночи оседланной кобылой, а не спеша направился верхом к границе их еще недавно спокойного маленького лагеря. Диана прекрасно понимала, что одному наезднику, может быть, и удастся привести обратно их лошадь, но вдвоем есть шанс захватить и тех, что ушли с табуном. Отвязав своего мерина, девушка провела его под натянутой веревкой импровизированного загона и устроилась в седле.

– Как там Гай? – крикнул Холт, обернувшись к старому ковбою.

По ту сторону продолжавшего пылать костра Диана увидела Руби, склонившегося над сидевшим на земле юношей. Гай руками обхватил голову и слегка раскачивался из стороны в сторону. Она с удивлением осознала, что совершенно забыла, как выскочивший из-за заслона мустанг сбил Гая на полном скаку в своем бешеном стремлении к свободе.

– Похоже, в голове у него гремят барабаны, но, думаю, все обойдется, – ответил Руби, повернув усталое лицо к наезднику. – Куда это вас несет в такую темень?

– Наша вьючная исчезла, может, еще и табун догоним.

– Не сейчас же их искать. Только шею сломаете, ни черта ведь не видно!

Он продолжал что-то говорить, но Холт уже не слушал и, развернув коня, пустил его рысью прямо во мрак ночи. Диана не мешкая последовала за ним. Услышав за собой стук копыт, мужчина бросил взгляд через плечо.

Не дожидаясь, пока его мрачный вид воплотится в поток нелицеприятных замечаний, девушка решительно заявила:

– Я еду с вами! Вам понадобится моя помощь. – Она чувствовала себя довольно уверенно, поскольку понимала – чтобы заставить ее вернуться назад в лагерь, ему самому непременно придется разворачиваться.

Так они и скакали каждый сам по себе в глубокой ночи. Серебристый свет луны был не слишком ярок, чтобы рассеять тьму. Ехали они практически вслепую, и лишь природное чутье лошадей берегло всадников от неприятных неожиданностей в пути. Это была безрассудная и захватывающая погоня, и, всякий раз подскакивая в седле, Диана не могла с уверенностью сказать, опустится ли она в него вновь или полетит кубарем на землю из-за небольшой ямки на поверхности пустыни, а возможно, и скатится с головокружительного склона каньона.

Внезапно на вершине холма вырисовался черный силуэт лошади, которая стремительно бежала, свесив голову набок, чтобы скользивший по земле повод не спутал передних копыт. Итак, одна цель была теперь определена. Холт резко стеганул своего скакуна и пригнулся к холке животного. Диана последовала его примеру. Бесхозный, но оседланный конь умерил свой бег, перейдя на неторопливый галоп. Через несколько минут они настигли беглеца.

Еще со времени своего отрочества Диана прекрасно представляла себе всю процедуру поимки вырвавшейся на волю лошади. С двух сторон они блокировали ее, принуждая выдерживать нужное направление, а не рыскать от преследователей из стороны в сторону. Холт занял позицию с той стороны, где по земле волочилась оборванная узда. Диана видела, как он свесился с седла, пытаясь подобрать тянувшийся за лошадью кожаный ремень.

Внезапно мерин Дианы оступился, и она почувствовала, что потеряла точку опоры и уже летит куда-то вперед, в полную неприятных случайностей неизвестность. Сдавленный крик, вызванный неожиданностью такого поворота событий, вырвался из ее груди. Хотя все произошло в мгновение ока, Диана прекрасно помнила, что эти секунды полета в темноту показались ей вечностью. Наконец она неловко приземлилась на каменистый склон холма.

Уже не в первый раз за эту ночь девушка оказалась брошенной оземь, не имея возможности вдохнуть ни глотка воздуха. Боль в груди была невыносимой. Лошади ее тоже досталось, но та оправилась от падения быстрее и уже встала на ноги, отряхиваясь, словно собака. Диане удалось наконец справиться с болью и судорожно глотнуть свежего ночного воздуха.